Оксана Головина - Сердце зверя (СИ)
— Он игнорирует только личный состав ВСБ! Я еще курсант, моих данных нет в базе! Как ты мог забыть об этом?!
— Я уже давно ввел твои данные, Вик.
— Лучше бы ты этого не делал, верни мой датчик…
Девушка коснулась ладонью шеи напарника, накрывая ею злополучный индикатор. Дмитрий торопливо надел шлем, скрывая лицо, и вынуждая ее убрать руку.
— Не раньше, чем твои приступы прекратятся. Ты закончишь Академию. Мы это уже обсудили. И больше не вернемся к этой теме. Держись крепче…
Виктория спрятала хмурое лицо под темным стеклом защитного шлема и вцепилась обеими руками в куртку напарника. Они молнией понеслись по оживленной дороге, въезжая в просыпавшийся город.
Девушка осторожно склонила голову, желая положить ее на спину друга, но в самый последний момент, отпрянула, отвернувшись в сторону гаснувших на улицах огней. Деревьев на видимой территории практически не было. Академическая аллея, была единственной в своем роде роскошью, которую себе мог позволить плотно застроенный, ограниченный Стеною город. Был еще небольшой парк в самом центре ее района. Совсем маленький, бережно охраняемый. Управлением города было запрещено озеленение улиц, но из соображений безопасности, и поощрения позитивного влияния той самой частички природы на сознание граждан, разрешено было использовать крыши домов, как оранжереи. Там, под высокими небесами, шумели зеленые кроны, ей казалось, что даже через металл шлема, несясь на полной скорости, она ощущает запах свежей листвы, травы нагретой утренним солнцем…
Она была готова поклясться, что именно так и было, что само по себе было абсурдным. Виктория отогнала смущавшие мысли, сосредоточившись на предстоящем дне. Вчерашняя потасовка сорвала все ее планы. Она не могла усидеть на месте, готовая бежать пешком, лишь бы успеть. Целая ночь потеряна! Мать в сердцах заперла ее в комнате, не дав вернуться и все закончить. Теперь оставалось лишь скрежетать зубами и молиться, что нужная ей как воздух вещица, еще никем не подобранная, дожидалась ее во дворе. Сегодняшний день она намеревалась провести совсем иначе, но наглотавшись успокоительного, искренне веря, что этого хватит, Виктория привычно хлопнула ладонью напарника по плечу. Тот, кивнув, съехал с дороги, и остановился.
— С матерью увидишься?
— Нет! — девушка коротко тряхнула головой, чем вызвала усмешку на лице Левина.
Она протянула ему шлем.
— Что собираешься делать, Вик? Я буду занят весь день, а возможно и несколько дней.
— Я собираюсь не мешать тебе! — она вновь становилась похожей на маленького волчонка, не понимая в такие моменты, что лишь умиляла его, такова уж была его натура.
— Обещай связаться со мной.
— Там связи нет, Вик. Башню повредили, при последней потасовке. Группа техников, высланная для ремонта, пока еще не закончила работу.
— Ты опять патрулируешь? Ты только вчера вернулся! — она возмущенно глядела на него, спрятав руки в глубокие карманы великоватой куртки.
— Кое-что произошло, — он не продолжил, поскольку совсем не хотел, чтобы вчерашний инцидент повторился.
— Что?
— Мне действительно пора. Увидимся…
Сегодня он избегал расспросов. Ее это немало возмутило, но она собиралась поступать так же, поэтому спорить было нечестно.
Черный всадник удалялся, тая среди множества машин наполнивших оживленные улицы. Виктория дождавшись, пока Левин скрылся из виду, поспешила к Академии. Необходимо было успеть переодеться, так как сегодня ей не предполагалось находиться на занятиях. Строго запрещено напарником находиться рядом с ИЛом. Форма, была уложена в рюкзак за спиной, небрежно накинутый обеими шлейками на одно плечо. Перескакивая через забор, и тем самым сокращая дистанцию вдвое, она окунулась в неожиданно резкий запах цветущих деревьев аллеи. Он опьянил ее, наполнив легкие.
— Да что такое?.. — Виктория попыталась сконцентрироваться. Изображение перед глазами перестало кружиться, и она побежала к входу.
— Кажется, перестаралась с успокоительным…
Высокие ботинки бесшумно пересекали обширную площадь внутреннего двора, раз за разом. Она безуспешно вглядывалась в каменную плитку, кое-где расколотую временем и сотнями тяжелых ботинок истоптавших ее за многие годы. То, что ей нужно было, словно и не существовало.
— Черт!!! Тысяча раз, черт!!!
Она поддела ботинком, зашвыривая, попавшийся под ноги камушек, и только тогда, проследив за его полетом горящим взглядом, заприметила Его.
— Так вот ты где…
Небольшой серебристый накопитель, став торцом застрял в углублении у самого бордюра. Она поспешно склонилась к нему, дрожащей рукой осторожно вытаскивая его и отряхивая. Сдувая пыль и проверяя целостность, она облегченно вздохнула.
— Не поврежден…
Она тихо засмеялась, поднимаясь во весь рост. Теперь осталось встретиться с Зои и бежать прочь, пока действие таблеток не улетучилось. Левин не должен был знать, что она надумала. И он, конечно же, должен был быть в безопасности. Как она и обещала.
Глава 5
Стены в коридорах второго этажа Академии, полностью выполнены из прозрачного стекла. Раньше она особенно любила пройтись по ним рано утром, когда солнце только поднимается. Тогда стоит остановиться посреди одного из них и замереть в ожидании чуда. Первые лучи начинают золотить края, у самого пола, а через мгновение ты оказываешься в искрящемся золотом потоке. Девушка как всегда зажмурилась, не выдержав долгого созерцания солнца, и побежала к темнеющим впереди ступенькам. Сегодня занятия на самом нижнем уровне. Лаборатории…все эти опыты были ей отвратительны до нервной дрожи, одно только радовало — добытая информация, которую она сжимала в руках. Накопитель покажет, что ей удалось притащить. Собственно, это было единственной причиной, убедившей ее переступить порог отдела исследований. Обычно в такой день она сидела, забившись в самый темный угол на заднем дворе Академии. Особенно в такой день… До тех самых пор, пока ее подруга не покажется в аллее ведущей от главного входа. Почему-то ее присутствие, она определяла безошибочно, поднимаясь на ноги и направляясь к ней, едва ее ботинки касались земли.
Она с тоской оглянулась на сверкавший вдалеке наполненный солнцем коридор. Сглотнув, она все же отвернулась.
— Такой день…
Что ж, сегодня день, когда отец покинул их. Сегодня мать как всегда заперлась у себя в кабинете. Сегодня она как всегда не пойдет на работу. Так она поступала всегда в этот день, сколько Виктория себя помнила. В память об отце у нее осталась только небольшая фотография, в скромной деревянной рамке, которую она бережно хранила. Со снимка на нее глядел усталый незнакомец. Волосы темные, глаза пронзительной синевы, той самой, которую она наблюдала, глядя на себя в зеркало. Фотография явно предназначалась, для каких-то документов, и парень на ней точно не был любителем фотографироваться. Угол ее был замят и утратил цвет. Ее всегда удивляло то, что после гибели отца ничего не осталось, кроме этой официальной бумажки, но мать так на нее глядела, когда она еще совсем девочкой пыталась ее расспросить, что Виктория оставила ее в покое. Когда-нибудь она ей все сама расскажет, а пока приходилось мучиться в догадках и в одиночестве. Вот уже девятнадцать лет. Одна в своем кабинете, отгораживаясь от реальности, другая убегая куда-нибудь, лишь бы этого не видеть. Девушка на минуту притормозила около дверей кабинета, поправляя аккуратную темно-зеленую куртку. Затем последовал черед брюк и маленького берета. Все, форма курсанта АСБ в порядке, она небрежно закинула две роскошные темные косы за спину, и, ощутив их привычную тяжесть, не сдержала вздоха — они как всегда начали расплетаться. Это было ее наказанием, проклятием, ее крестом. Никакая сила не способна была удержать ее волосы в порядке. Они все равно рассыпались. Виктория тяжело вздохнула и решительно распахнула двери.
В огромном помещении, разделенном на множество секций стеклянными перегородками, уже шла работа. Лавируя среди прозрачного лабиринта, Виктория пробиралась в самый конец лаборатории. Их с Зои любимое уединенное место. Здесь им никто не мог помешать заниматься «научной ерундой», как любит говорить профессор Ссон. Где-то справа кто-то из курсанток дико заверещал. Девушка мимолетом глянула, как огромная мохнатая жаба, выпучив желтые глазищи, погнала светленькую девчушку, между рядов холодильных шкафчиков. Существо явно было несогласно с заверениями об особой важности проводимых опытов, и не собиралось жертвовать собой, ради науки…
Виктория, почувствовав вмиг жар, поднимавшийся из самой глубины груди, заставила себя дышать ровнее и направилась к рабочему месту. Зои приникла к микроскопу, не заметив ее прихода, и подскочила, перевернув половину препаратов на блестящий мраморный пол, когда подруга с грохотом закинула свой рюкзак на широкий стол.
![Оксана Головина - Сердце зверя [СИ]](/uploads/posts/books/57100/57100.jpg)
