Фред Саберхаген - Слепая ярость
По сравнению с родиной Траскелука на Юхао было полно народа. Именно поэтому поселившийся здесь родственник выбрал отдаленный и малонаселенный район. Здешние города казались Седрику настоящей толкучкой. На что же тогда похожа Планета-Колыбель? Если то, что он слышал и видел на экране, правда, это кромешный ад, который может свести человека с ума. Поняв, что ему не придется лететь за Гифтом на Землю, Траск испытал большое облегчение. Но для достижения намеченной цели он преодолел бы и не такие трудности.
Кузен Траскелука, которого звали Маал, жил с семьей примерно в тысяче километров от базы Порт-Даймонд, в маленькой колонии соотечественников.
Одолев это расстояние на поезде, а затем взятом напрокат мобиле, Седрик в конце концов встретился с родственником на травянистом, продуваемом всеми ветрами плато у берега моря.
Между ними не было физического сходства, хотя Маал тоже был смуглым и черноволосым. Он был значительно старше и выше ростом, но не так мускулист, с прищуренными глазами и хитрой улыбкой.
Они приветствовали друг друга на языке, который использовался только членами клана. Правда, подходящие для такого случая слова Седрик вспомнил с трудом.
Заметив это, родственник тут же переключился на обычный язык.
Маал и его большая семья жили в палатке. Рядом стояли палатки других родственников, друзей и знакомых. Палатки были сшиты из ткани, окрашенной в традиционные яркие цвета; климат на планете был мягкий, так что иного жилья не требовалось. Седрик догадывался, что шатры являются данью кочевому прошлому. Видимо, дело Маала процветало; родственник говорил о том, что владеет стадами, но о каких именно животных шла речь и где находились эти стада, оставалось неясным.
Шатры были большими, сделанными из современных тканей, но все же оставались палатками, как того требовали традиции клана. На далекой планете Седрика все обитали в таких же жилищах.
Когда обмен приветствиями и ритуал встречи гостя остались позади, кузен внимательно выслушал рассказ Седрика и мрачно кивнул.
— Правильно сделал, что приехал.
После недолгого раздумья он заявил, что предоставит Седрику право самому выбрать вид освященного кланом оружия. Маал считался знатоком таких дел.
— Я не силен в этих вещах, — сознался Седрик, — но хочу, чтобы все было строго по правилам.
— Так и будет. Пойдем со мной.
За палатками стоял деревянный сарай, окруженный высокой травой. Очевидно, там располагалась мастерская. Маал отпер дверь и жестом пригласил гостя войти.
Минуту спустя Маал показал гостю маленькое приспособление. Казалось, он без труда обращался со всем, что попадало к нему в руки.
— Эта трубочка размещается между второй и третьей пястными костями. Заряд маленький, но пробивает скафандр на расстоянии вытянутой руки… Хитрая штучка. Позволяет кончикам пальцев излучать тепло и радиацию и одновременно укрепляет кости и полимерные мышцы.
Несмотря на решимость поскорее покончить с этим делом, Траскелук смотрел на приспособление как зачарованный.
— Не понял… Как им пользоваться?
— У тебя ведь есть система «сон-смерть», верно? В голове. — Маал постучал указательным пальцем по собственному черепу. — Я знаю, ее ставят людям, занятым такой работой, как ты.
Интересно, откуда? Не работал ли кузен в прошлом на Космические Силы? Впрочем, лучше не задавать лишних вопросов. Траскелук покачал головой.
— У меня была такая система, но теперь ее нет. Ее сняли при выписке из госпиталя. Сказали, что отныне у меня будет спокойная работа на базе.
— Но механизм, встроенный в твой мозг, они не вынули, верно? Нет. В твоем случае этого обычно не делают. Раз так, можно воспользоваться им для управления этой штучкой, которую ты поместишь в свою новую кисть. Не волнуйся, тебе самому это ничем не грозит. И вскрывать тебе череп я тоже не собираюсь! — Внезапно кузен зашелся странным лающим смехом. — Садись-ка. Дай я осмотрю тебя.
Когда Седрик сел, Маал нащупал впадинку под скальпом на его затылке, и через мгновение в мозгу Траскелука вспыхнуло знакомое изображение.
Траск расстроился. Видение, от которого он, казалось, избавился навсегда, вернулось и начало медленно дрейфовать в его зрительном поле. Маленькая пылающая фигурка стояла в обоих глазах, и он расстроился еще сильнее при мысли о том, что отныне так будет всегда.
Ответ на этот вопрос следовало получить немедленно.
— Я что, буду любоваться этой штукой до конца жизни?
— Вовсе нет. Как только оружие будет использовано, она исчезнет, — заверил его Маал. — Ничего, привыкнешь. Знал бы ты, сколько их у меня!
Траскелук не стал спрашивать, сколько изображений живет в мозгу кузена. Его собственная картинка, ныне вернувшаяся, представляла собой череп с мигающими глазами. Для включения системы «сон-смерть» требовалась еще одна промежуточная стадия, но и изображение черепа возникало только после предварительного мысленного ритуала.
Траску казалось, что череп жжет ему веки. Когда он двигал глазами или напрягал их, изображение останавливалось в верхнем левом углу его зрительного поля. Неужели человек может привыкнуть к такому? Невероятно. Но…
Теперь Маал давал ему предварительные инструкции. Чтобы привести в действие один из способов разрушения, которыми обладало это приспособление, надо было только посмотреть на прибор и воспроизвести в мозгу определенную мысль, оставшуюся от системы «сон-смерть»… которой у Траска больше не было.
Как ни странно, никакого физического дискомфорта Седрик не испытывал. Похоже, техники Хайпо знали свое дело до тонкостей.
Даже когда Траскелук закрывал глаза, изображение оставалось на месте, хотя немного тускнело. Седрик по собственному опыту знал, что оно не заставит его просыпаться по ночам. Во всяком случае, когда эта картинка была подключена к механизму самоубийства, он не просыпался.
— А что будет, если мне придется улететь? — спросил Траскелук. — Детектор в космопорту или где-нибудь еще не покажет ее?
— Нет. Никакой обычный детектор не увидит эту штуковину. Можешь не беспокоиться. Я знаю свое дело. Если они и увидят что-нибудь странное, то решат, что это остатки системы «сон-смерть».
Седрик был склонен верить Маалу. Он знал, что некоторые ветви его разветвленного клана на таких вещах собаку съели.
Компоненты оружия скоро скрылись в искусственных костях левой руки Седрика, между фалангами пальцев, а также в больших полимерных мышцах предплечья.
Затем они перешли к тому, что Маал называл самым приятным. Сначала Седрик намеревался выбрать смертельное оружие, которое легче всего встроить в организм; он по-прежнему хотел покончить с этим делом как можно скорее. И все же позволил втянуть себя в разговор о разных видах оружия: было видно, что Маал души не чает в этих железках.
О смертных муках несчастной жертвы, испытавшей на себе действие этого оружия, кузен говорил как настоящий поэт.
Клиенту пришлось оборвать его.
— Его смертные муки меня не слишком интересуют. Я хочу просто прикончить его.
— Ба! Подумай как следует. Какой простор для фантазии!
Анестезия Седрику не потребовалась, потому что операция проходила не на живой плоти и нервах. Однако его решимость поколебалась. Временами он думал, что напрасно приехал сюда.
Маал же, как всякий энтузиаст за работой, пребывал в приподнятом настроении. Похоже, обсуждение плана предстоящей мести доставляло ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Во время операции кузен рассказал смешную историю о том, как он мстил одному купцу, надувшему его родственника, а в это время молчаливая жена купца (с лицом, закрытым чадрой, и татуировкой на руках) и его босоногие дети с любопытством следили за происходящим из задней комнаты.
Пока Маал подбирал, устанавливал и регулировал систему, мужчины продолжали беседу. Тем временем женская половина семейства кузена готовила еду, убиралась или присматривала за работой слуг — как людей, так и роботов. В воздухе носились тучи пыли и вкусные запахи. У большинства членов клана либо был один робот, либо их не было вовсе. Как видно, единственные механизмы, которые имели для них цену (да и то чисто символическую), представляли собой смертельное оружие.
Кузена Маала очень интересовало преступление, за которое человек по имени Гифт был осужден на столь жестокое, но справедливое наказание. Он выпытал из Седрика все подробности, а потом с жаром констатировал, что это действительно дело чести и что другого выхода у родственника нет.
Он на мгновение застыл с инструментами в руках.
— И где же прячется этот подлый предатель?
— Толком не знаю.
— Ага… Тогда как ты собираешься его искать?
Мститель вздохнул:
— Это будет трудно.
Он понимал, что вероятность новой встречи с Гифтом очень невелика. На юбилейную встречу членов экипажа и банкет рассчитывать не приходилось.
