Дэфид Хью - DOOM: По колено в крови
Как только она там оказалась, произошла странная вещь: у нее из-под ног поднялась еще одна ячеистая металлическая секция, над которой тоже мерцали голубые-огоньки, похожие на звезды, которые, как я надеялся, в скором времени мы снова увидим. Я подошел к Арлин и встал рядом на замечательное приспособление для перехода через ядовитое болото. Интересно, существовали такие же устройства в других помещениях?
Когда мы достигли «острова» на противоположной стороне омута, Арлин сказала:
— Кажется, мы похожи на крыс в лабиринте.
— Больше того, — поддержал ее я, — ни один человек никогда не додумался бы до такого абсурда, разве что безумный какой массовик-затейник, изобретающий игры для развлечения незваных гостей.
— Если бы речь шла только об играх, нам не о чем было бы беспокоиться. Тебе не кажется, что пришельцы весь Деймос перелопатили? — Арлин протянула руку к консоли и взяла голубую магнитную карточку.
Скоро мы нашли дверь с аккуратным голубым косяком; карточка оказалась ключом именно к ней — дверь тут же распахнулась. Как только мы вошли внутрь, я завопил от радости, увидев свою добрую знакомую — ракетную установку с массой мини-ракет, и автоматический пистолет АБ-10.
В углу валялось тело беса.
— Как думаешь, он сдох естественной смертью? — спросила Арлин.
— Нет, скорее неестественной.
— Слушай, — она внезапно сменила тему. — Если бесы настолько сообразительны, что могут разговаривать, почему же они не пользуются оружием?
Вопрос что называется был на засыпку. Я и сам ломал голову над этой загадкой. — одной из многих, что не давали мне покоя.
— Не потому ли, что так было бы несправедливо, — предположил я.
— Что-что?! — Брови Арлин взлетели вверх. — Должно быть, я ослышалась; ты, вроде, брякнул, что бесы не пользуются оружием, потому что чересчур справедливые?
— Ну, может быть, я не совсем правильно выразился. Скорее, я хотел сказать, что если бы они им пользовались, результаты эксперимента, который, возможно, над нами проводят, чтобы проверить наши способности к выживанию в экстремальных условиях, могли бы быть необъективными. Тот Разум, который, как мне кажется, всем здесь заправляет, немного бы узнал о наших возможностях. А о том, как мы помираем, он уже имеет полное представление.
Арлин погрузилась в размышления.
— Ох, не нравится мне все это, Флай, — наконец-то прошептала она. — У меня такое чувство, будто за нами постоянно следят.
— Думаешь, я параноик?
— Я же не говорю, что не согласна с тобой. Просто мне не нравятся намеки на то, что вторжение на спутники Марса затеяно лишь для того, чтобы попрактиковаться, в войну поиграть, что это лишь пролог к чему-то еще…
— К чему именно?
— Вот это, Флинн Таггарт, нам как раз и надо выяснить во что бы то ни стало.
Арлин взяла АБ-10, а я — свою любимую игрушку, которая убивала минотавров и запросто открывала любые двери.
До другого лифта мы добрались без приключений — его нетрудно было найти по электронной схеме. Легкость, с которой нам это удалось, объяснялась, наверное, тем, что в очистной зоне нам здорово досталось. Должно быть, существовала все же высшая справедливость, в силу которой периоды предельного напряжения чередовались с минутами относительного спокойствия. Войдя в кабину, мы обнаружили, что действует только кнопка следующего уровня; все остальные отключены. Видимо, лифт предназначался лишь для сообщения между двумя этажами. Арлин возликовала, вспомнив о нашем споре, но я расставил точки над «i», напомнив, что идею пари не поддержал.
Выйти из лабиринта можно только спускаясь вниз, в очередной раз повторил я себе и нажал кнопку. Что бы ни говорила моя подруга, я считал своим долгом вызволить ее из этого ада. В настоящий момент чувство долга совпало с инстинктом самосохранения, как и наши с Арлин пути — обоим нам ничего другого не оставалось, как все глубже погружаться на дно преисподней.
— Не нравится мне это место, — призналась Арлин, когда мы вышли в просторный холл, где росли вьющиеся растения телесного цвета, напоминавшие плющ или виноград.
— Что именно не по душе? Ряды черепов или увитые плющом стены? Я, наоборот, считаю, что мы здесь должны себя чувствовать почти как дома.
Мы обошли разросшиеся заросли стороной; растения выглядели так, будто готовы обвиться вокруг наших шей и задушить насмерть.
— Флай, — прошептала Арлин, — а вон еще лифт.
Она указала рукой влево, в просвет между побегами плюща, и я не без удивления обнаружил, что стена там отсутствовала — на ее месте лишь вилась «растительная» жизнь.
— Молодец, — откликнулся я.
На другом конце холла, помимо лифта, присутствовало кое-что еще: наши старые приятели — розовые демоны, а в придачу к ним бесы.
Мы отпрянули, а бесы принялись пересвистываться и катать слизь для огненных шаров. Моя подруга спокойно, тоном профессионала, от которого мороз по коже продирал, прошептала:
— Флай, сейчас потребуется ракетная установка.
Готовясь к новой схватке, я обернулся, чтобы уточнить обстановку, и увидел немного впереди пару гигантских летучих тыкв, запертых в клетке. Я чем угодно мог бы поклясться, что еще минуту назад на том месте ничего подобного не было! Клетку эту, наверное, только что сверху опустили.
Если бы в ней сидели демоны, не стоило бы переживать; однако расстояние между прутьями решетки было более чем достаточным, чтобы тыквы беспрепятственно палили своими смертоносными шаровыми молниями.
Почему дурацкие летающие головы заперты в клетку, никто бы, наверное, объяснить не взялся. Но их присутствие гарантировало нам точно такую же степень безопасности, как угроза со стороны засевших за забором пулеметчиков.
Воздух с треском раскололся; электрический разряд впился тысячами иголочек в голову и шею, волосы мгновенно встали дыбом. Голова Арлин стала похожа на большой, взъерошенный мяч. Сосредоточившись на единственной задаче — вскочить и стрелять по врагу, — я все же услышал ее крик:
— Девятку беру на себя! — Это означало, что Арлин собиралась расправиться с полоумными бесами и розовыми, которые находились по другую сторону вьющихся зарослей, слева от нас — в сторону девятки на часовом циферблате.
Приходилось то и дело скакать из стороны в сторону и пригибаться, чтобы не напороться на огненные шары, опалявшие искрами то же самое пространство, что и электрические парикмахеры — шаровые молнии. Очень хотелось, чтобы расстояние между бесами и тыквами сократилось как можно сильнее — в этом случае огненные шары бесов достигли бы тыкв, а те, в свою очередь, сократили бы численность бесов шаровыми молниями.
Желание мое вскоре исполнилось. Арлин открыла огонь из АБ-10. В ответ бесы стали метать в нее огненные шары, которые летели прямехонько в их розовых приятелей. Это надо было видеть! Пока розовые пережевывали бесов, прилагавших все усилия, чтобы поджарить противника огненными шарами, я — дабы не отставать от них — ракетами превратил клетку с чудовищными тыквами в духовку, где благополучно испекся тыквенный пирог.
— Все в порядке? — крикнул я, и по тому, как Арлин затрясла головой, понял, что ей никогда раньше не доводилось бывать так близко от разрывавшихся ракет.
— Все в порядке будет, когда перестанет звонить звонок промеж глаз, — отозвалась она.
— Ты права, от этих игрушек в голове потом долго звон стоит, что правда — то правда.
Когда мы протиснулись между стеной и опаленными прутьями клетки в пустую, серую комнату, меня все еще продолжали беспокоить огромные блоки живой плоти, которые мы заметили из кабины лифта.
— Здесь многие помещения использовались для переработки руды и очистки жидких отходов, — пояснила Арлин. — Будь очень осторожен, некоторые виды оборудования опасны для жизни.
Она была права: откуда-то поблизости доносились механические звуки, от которых бросало в дрожь. Интересно, что это такое?
Я не увидел в цехе никаких платформ, лифтов или лестниц. Головоломку решила Арлин, бросив взгляд вверх.
— Батюшки! — вырвалось у нее. — Да это же пресс для дробления рудной породы!
Потолок помещения опускался прямо на нас. Не стремительно, но достаточно быстро.
— Кажется, что-то подобное я уже видел в кино, — пробормотал я и скорехонько отскочил назад, туда, откуда мы пришли.
— Напоминает Эдгара Алана, правда? — сказала Арлин. Мы успели вовремя убраться восвояси — иначе от нас остались бы только мокрые пятна.
— И что теперь?
— Неприятно говорить, Флай, но другого пути отсюда нет. Если только где-нибудь потайная дверь обнаружится или что-нибудь в этом роде. Хорошо бы ее найти, не то нас ложками от пола не отскребешь.
Потолок ударил в прикрепленную в самом низу стены панель, потом стал неспешно подниматься на прежнее место.
— Попробуем-ка найти какой-нибудь обход вокруг этого дурацкого пресса, — задумчиво произнесла Арлин. — Хотя я твердо уверена, что единственный путь в девятый сектор, где сквозь заросли плюща виднелся второй лифт, здесь. Я это точно помню еще с тех времен, когда проходила здесь практику. Знаешь что, друг, я быстро проскочу под прессом и разведаю, что к чему — мне ведь эти места лучше, чем тебе, известны.
