Кристи Голден - Точка возгорания
— Дело твое, — пожав плечами, сказал он Мэтту. — Принесу тебе пакет с остатками пиршества.
— Давай. А Керриган?
— Ей только этого не хватало. Не думаю, что она согласится на встречу в неформальной обстановке. Уговаривать Сару я не стану. И надеюсь побольше узнать сегодня вечером. Все должно проясниться. Ничего не слышно от Игона?
— Тишина, — ответил Хорнер.
— Наверное, пускает слюни, как ребенок в кондитерской, в одной из лабораторий, — произнес Джим. — Наруд пригрозил, что переманит его. Наверняка он заявится на ужин. Может, предложить ему прибавку, чтобы он остался?
— Дважды нуль — равняется нулю, — улыбнулся Мэтт.
— Заткнись, или я тебе по раненой руке двину. Увидимся через пару часов.
Сначала Джим отправился в лазарет «Прометея», чтобы еще раз попытаться убедить Сару принять приглашение Наруда. Еда там точно будет хорошая, качественная, а Саре надо набираться сил. Медсестра, которая за ней ухаживала, явно старалась сделать то же самое.
— Ведь мы примерно одного сложения, — с порога сказала она Джиму. — У меня есть чудесное платье, которое я могу одолжить мисс Керриган.
— Я не ношу платья, — бросила Сара. Джим снова вспомнил зеленое летнее платье, но промолчал. Это случилось лишь однажды.
— Пришел руки выкручивать? — с вызовом спросила она.
— Даже и не мечтай, — парировал Рейнор. — Я просто спрошу, не передумала ли ты?
— Нет.
— Пообещал Мэтту, что лично доставлю ему пакет со всякой всячиной. Тебе принести?
Она заулыбалась.
— Я — в порядке, Джим, — вымолвила она. Рейнор призадумался, потом наклонился и нежно поцеловал ее в губы. В первое мгновение она замерла, но потом ответила на поцелуй.
— Вернусь, как только смогу, — прошептал он. — Расскажу тебе обо всем.
Она проводила его долгим взглядом.
Дверь в помещение, скромно названное «многоцелевым», была в форме ирисовой диафрагмы. Джиму стало очень неуютно, еще сильнее, чем на «Буцефале».
Свет был мягким, но не приглушенным, звучала успокаивающая музыка. Такая же ненавязчивая, как на всей станции. К нему подошла девушка с подносом, на котором стояли изящные фужеры. Джим взял один и пригубил игристого вина. Безусловно, отличного качества и наверняка безумно дорогое. Ему сразу захотелось очутиться в баре на «Гиперионе» и пить пиво под музыку из его любимого дребезжащего музыкального автомата.
Валериан был одет по высшему классу, как и ожидал Рейнор. Принц отказался от привычного военного стиля, выбрав черные брюки с пиджаком, лаковые туфли и темно-синюю кружевную рубашку. Черный шелковый галстук был заколот золотой булавкой с наконечником в виде волчьей головы. Из копны золотых волос выбивалась одна непослушная прядь. Вот и отлично, подумал рейдер. Иначе совершенство Престолонаследника станет картинным и вычурным.
— Мне жаль, что мисс Керриган не составит нам компанию, — начал он, — но я рад, что пришел ты, Джим.
— Благодарю, — буркнул Рейнор. Он не пытался быть намеренно грубым, просто чувствовал себя не в своей тарелке. Он жаждал, чтобы все побыстрее закончилось.
Подошел Наруд, одетый так же, как и Валериан, но без изысканности, присущей принцу. Единственным выделяющимся элементом его костюма было странное украшение. Эта вещица, как и станция «Прометей», наводила на мысли о зел-нага.
Валериан сразу же заметил аксессуар.
— Часть артефакта зел-нага, профессор? Очень похоже, — похвалил он.
— Во имя неба, нет, — ответил Наруд. — Так, мелочь, которую я придумал, надеясь угодить мисс Керриган.
— Хочу такую. Уверен, смогу сделать из нее последний крик моды.
Эмиль усмехнулся:
— Конечно. Но это — скромное дополнение к костюму, Ваше Высочество. Если пожелаете, я попробую сделать еще один экземпляр.
Он повернулся к Джиму:
— Добро пожаловать, мистер Рейнор. Приятно вас видеть, но огорчен, что вы — один. Я так хотел, чтобы мисс Керриган почтила нас своим присутствием.
— Ну… а в аду холодной воды хочется, — нахально заявил Джим.
Но Наруд вроде бы не удивился.
— И капитана Хорнера здесь нет, — пробормотал он, осматриваясь по сторонам.
— Я не вижу Игона, — поинтересовался рейдер. — Где он?
— Очевидно, так поглощен экскурсией по «Прометею», как и, вероятно, доктором де Врие, что решил не отвлекаться.
Эх, Игон, вздохнул Джим. А ведь парень мог осыпать обреченного Наруда вопросами о зергах.
— Проверю, как он. Вдруг удастся уговорить, — сообщил Рейнор, доставая из кармана рацию. Он внимательно следил за реакцией профессора, но тот был доброжелательным и любезным.
— Давай, — сказал он, дружески обращаясь на «ты». — Может, тебе повезет в том, в чем не повезло мне.
— Игон Стетманн, — раздался знакомый голос.
— Хорошая еда пропадает и шанс повиснуть на ушах у Наруда, пока они не оборвутся.
— О, я понимаю, сэр. Но тут так здорово! Вы не… я ведь не обязан прийти? — спросил он умоляюще.
Убедившись, что Игон, чем бы он ни был занят, доволен и в полном порядке, Джим не стал настаивать.
— О’кей. Сам виноват будешь.
— Вряд ли, сэр. Что-нибудь еще?
— Ничего в голову не лезет. Я же не потеряю тебя в пользу этих умных головастиков?
— О, нет. Уверен, мне будет чем поделиться с вами, когда я вернусь!
Джим щелкнул рацией и спрятал ее.
— Ты прав, — обратился он к Наруду. — За исключением того, что я хочу получить обратно своего главного ученого.
— Даже не знаю, — с наигранной легкомысленностью ответил профессор. — Такого талантливого парня? Нам наверняка захочется украсть его. Но сейчас… — и ученый сделал жест в сторону хорошо одетого юноши, который нес поднос с чем-то маленьким, сдобным и соблазнительно пахнущим, — пожалуйста, угощайтесь.
Как оказалось, Игон не слишком много потерял. В начале ужина Наруд больше слушал, чем рассказывал. Старательно выяснял подробности того, где они нашли части артефакта и прочие детали. Например, как сработало «оружие» и в каком состоянии они обнаружили Королеву Клинков.
Джим ухитрился перепробовать все закуски, съесть устричный суп и выпить вина, несмотря на то, что его засыпали вопросами. Но потом подали главное блюдо. Огромные порции, выглядящие так, как надо. Первоклассные стейки скалета.
— Я сижу в удобном кресле, мне приносят отличную еду… Но почему-то не могу отделаться от мысли, что я скрючился на табурете под яркой лампой и мне под ногти загоняют иголки, — сообщил он. — Док, пожалуйста, умерь немного темп своего допроса.
Наруд сделал вид, что смутился.
— Простите, — вымолвил он. — Я слишком настойчив.
— Это понятно, — подал голос Валериан. — Джим — умный человек, но, боюсь, он не разделяет нашей страсти к науке.
— Наоборот. Когда наука дает мне то, что нужно, — ответил Рейном, отрезая кусок от стейка и отправляя себе в рот. Матерь милосердная, какая вкуснятина! Фраза Тайкина. Здоровяк уже бы, наверное, штуки три смолотил. Но судьба распорядилась иначе.
— А мистер Рейном прав, — не унимался принц. — Ведь у вас будет время проанализировать информацию о Саре Кардиган, и вы сами проведете некоторые анализы.
Прежде чем рейдер успел хоть слово вставить, Престолонаследник продолжил:
— Ты был в лазарете, когда они взяли пробы крови и тканей, Джим. Они не делали ничего лишнего.
Пока, подумал Рейном с набитым ртом. Да уж, мясо скелета не дает ему ответить. Профессор озабоченно повернулся к нему.
— Позвольте поделиться с вами тем, что мы выяснили, — произнес он. — Анализы были сугубо предварительные. Когда мы убедим мисс Кардиган и вас провести остальные, мы узнаем больше. В ее теле осталось изрядное количество мутагенов зигов. Уверен, вы догадались, увидев ее… волосы, так их назовем.
Джим проглотил кусок стейка и скрипнул зубами.
— Но это — видимое проявление. Вероятно, заражены другие части ее тела. К примеру, могут быть затронуты органы чувств, почки, печень, мозг…
— Я считал, артефакт решил проблему, — наконец выговорил Джим.
— Мистер Рейном, вы, конечно, понимаете, насколько… чужд нам инопланетный артефакт. — Горячо ответил Народ. — Мы совсем недавно узнали о самом существовании зергов, протоссов и зел-нага.
— Валериан заявил, что ты — эксперт по зергам, — удивился рейдер.
— Это — правда, — произнес принц. — Но даже такой профессионал не обладает всей необходимой информацией.
Наруд потер виски и вздохнул.
— Сару Керриган следует тщательно проверить ради блага человечества и ее самой, — изрек он. — Вы, в свою очередь, связываете мне руки. Пока мы не представляем, как на нее воздействуют мутагены. Позвольте мне быть откровенным. Каждая минута, которую мы тратим на споры, может превратиться в упущенный шанс. Мы можем потерять ее навсегда, или же она будет жить, вернее, влачить жалкое существование.
