Пирс Энтони - Нэк Меч
— Его голос был настолько хриплым, а речь такой неразборчивой, что я с трудом его понимала.
Совершенно верно. Если бы не недостатки речи Вара, кто знает, может быть, Нэк смог бы понять больше и удержать свою руку от рокового удара.
— Он совсем не умел петь. И все равно я его любила.
До Нэка очень быстро дошел смысл нового поворота рассказов. Сам Нэк обладал приятной внешностью, если не принимать во внимание узор полученных за годы бурной боевой жизни шрамов и отсутствие кистей рук. Нэк хорошо владел своим мягким голосом и уж он-то, конечно, пел хорошо. Собрав все бросившиеся ей в глаза ценные качества Нэка, Вара направила их обратно против него же, заставив его стыдиться их.
Все это напоминало исходящий от цветов вьюна аромат. Нэк знал, что делает Вара, но был бессилен оказать ей хоть какое-то сопротивление. Он был обязан слушать, обязан отвечать ей и ненавидеть себя так же сильно, как она ненавидела его. Он был убийцей, причем худшим, чем убийца своей собственной подруги.
Тил ни во что не вмешивался.
По прошествии еще одного месяца Вара надолго замкнулась в мрачном молчании. Ее словесные атаки не достигли своей цели — Нэк покорно сносил все ее насмешки и язвительные замечания.
— У меня было все! — воскликнула она в отчаянии однажды вечером. — Теперь у меня нет ничего. Ничего, даже моей мести.
Она начинала осознавать случившееся.
После этого она молчала еще целую неделю. Потом сказала:
— У меня нет даже ребенка.
Потому что Вар был бесплоден. Отец Вары, Сол, был кастратом; сама она зачата переступившим через браслет Сола Сосом Веревкой, который позже отдал свой браслет Сосе из Геликона. Ни отец, ни муж Вары собственных детей произвести на свет не могли.
Нэк был полностью в курсе этой запутанной истории и теперь отлично понимал Безоружного, настоящее имя которого Сос, бросившегося в свое время в погоню за Варом. Снова все дело было в мести, и только в ней одной! Однако поймать Вара было не так-то просто, потому что благодаря свойствам своей необыкновенной кожи он обладал способностью чувствовать радиацию, что являлось в порченых землях огромным преимуществом. Это качество досталась Вару в компенсацию за неспособность иметь детей.
— Моя мать, Соса, была бесплодна, — причитала Вара. — Неужели мне тоже не суждено иметь детей?
Тил многозначительно посмотрел на Нэка.
Вар был наивен по природе. Нэк отнюдь наивен не был. То, что имел в виду Тил, подспудно повторялось им не раз и не два за эти месяцы, и смущало Нэка чрезвычайно. Более того, он считал это позором для себя. Но из раза в раз Нэк убеждался, что Тил клонил дело именно к этому.
Вара хотела ребенка…
Скорее всего, она сама пока не понимала то, что произносила вслух. Тем более она не понимала, зачем ее удержал от убийства в то первое утро их встречи Тил.
Что было у Тила на уме? Если он считал необходимым для Вары завести ребенка, то возможностей для этого было сколько угодно. Ровно столько, сколько было в мире мужчин. Но почему Тилом был избран для этой цели Нэк? Почему именно он, главный враг Вары на сегодняшний день? К чему настаивать на этом бесчестии?
Ответ был известен. Вара не просто хотела иметь ребенка — она хотела ребенка Вара. Поэтому любой младенец, который у нее появится, будет носить имя Вара и отцом его будет считаться Вар. Точно так же как и сама она была рождена Соли, дочерью кастрированного Сола. Браслет, а не мужчина, определял отцовство в глазах кочевников. Но кто из всех мужчин мог решиться осквернить браслет Вара, попрать свою собственную честь и взять на себя такую роль, даже невзирая на то, что Вара была привлекательна как женщина?
Кто из всех мужчин — кроме того, который уже потерял свой браслет и настолько глубоко погряз в собственных преступлениях, что надругательство над чьим-то чужим браслетом вряд ли что-либо изменит? Кто из всех мужчин — кроме того, который уже поклялся вернуть жизни, которые отнял?
Кто, как не Нэк?..
Глава шестнадцатая
Когда Вара наконец оставила Нэка в покое, за них обоих взялся Тил. Шел уже третий месяц пути, наполненного всякими событиями: стычками с бандитами, борьбой с природой и преодолением естественных препятствий местности, поисками удобного пути в обход. Но осью всего были беседы Вары и Нэка с Тилом. По прошествии трех месяцев первоначальная злость в Варе улеглась, она превратилась в просто несчастную и беззащитную девушку, очень восприимчивую к окружающему.
Тил начинал свои разговоры издали. Например, в один прекрасный день он задавал Варе вопрос с виду совершенно безобидный, но ответ на который подвигал ее немного по пути к разрешению собственных проблем. На следующий день он задавал другой вопрос Нэку, и чтобы ответить, тому тоже приходилось задумываться о своей горькой судьбе. В итоге этих тонких маневров Тилу удалось дать понять Варе, что самыми близкими ей людьми были Сол, не являющийся ее отцом в биологическом смысле, и Соса, также не ее природная мать, и что оба этих человека, Сол и Соса, жили вместе как семья, нарушая обязательства, налагаемые на них их браслетами.
— Но это было в Геликоне. Там все наоборот, — начала вдруг защищаться Вара. — Там никто не живет в браке, потому что для этого там не хватает женщин. Все мужчины живут по очереди со всеми женщинами, без браслетов и всего такого. По другому считается несправедливо.
Она говорила так, как будто Геликон все еще существовал, как будто все это можно было проверить.
— И Соса поступала так же — жила со всеми мужчинами? — спросил Тил с таким видом, как будто просто хотел внести ясность. — Даже с теми, кто ей не нравился?
— Нет, для этого не было необходимости. Она не могла родить ребенка. Время от времени, конечно, она могла давать согласие тому или другому, если кто-то особенно настаивал, — она была очень красивая, вы это знаете, наверно. Но это ничего не меняло. Секс оставался сексом, даже в Геликоне. Главное — то, что все женщины должны иметь детей.
То же самое можно сказать и о кочевниках, подумал Нэк.
— А если бы ты осталась там, что с тобой было бы тогда? — спросил Тил.
— То же самое, что и с остальными, — почему я должна вести себя по-другому? Но тогда мне было только восемь, и однажды… — Вара запнулась.
Тил не стал ни о чем спрашивать, и через некоторое время девушка заговорила сама, испытывая потребность объясниться.
— Там был один человек… никаких ограничений по возрасту в Горе не было, вы понимаете меня? Так вот, он любил совсем молоденьких, а в Горе было очень мало девочек. Но я еще не была готова. И когда он подошел ко мне, я ударила его палкой. На этом все и кончилось. Солу я ничего не сказала… иначе были бы неприятности.
Вне всякого сомнения! Нэк сразу вспомнил крики одолеваемой видениями Вары в призрачном лесу. Кто-то домогался ее, и она дралась с ним.
— Но если бы ты была тогда постарше… — начал Тил.
— Думаю, тогда бы я пошла с ним. Так уж у нас в Геликоне заведено. Симпатии не имеют ничего общего с законами.
— Но потом ты стала женой Вара… и ты все равно собиралась вернуться в Геликон?
— Мы туда и шли!
Помолчав, она снова решила объясниться:
— Вар бы меня понял. И я сохранила бы его браслет.
В некоторых вещах она разделяла наивность Вара и до сих пор не понимала, куда клонит Тил.
На долю Нэка от Тила тоже перепадало кое-что. День за днем, во время переходов, на отдыхе у костра, перед сном. Нэк никогда не начинал разговоры первым, у него вообще не было никакого желания участвовать в этом, но Тил был очень умен и на вопросы, которые он Нэку задавал, можно было отвечать либо однозначно, либо не отвечать вовсе. Постепенно в их беседах вырисовалась вся история службы Нэка под началом Повелителей империи, одного, а потом другого; были упомянуты мастерство Нэка в обращении с мечом, законы, по которым он жил. Будучи вождем младшей дружины, Нэк убивал много раз, но каждый раз — в кругу, и всегда этому была своя причина. В большинстве случаев поединки происходили по приказу Сола, но никогда по приказанию Безоружного, который, придя к власти, уже не пытался расширить пределы доставшейся ему империи.
Вара все это хмуро выслушивала и, казалось, ей не нравился этот ставший почти ритуальным на несколько вечеров процесс раскрытия характера Нэка.
Постепенно Тил дошел до деятельности Нэка во времена, последовавшие за крушением империи.
— Зачем ты искал ненормальных?
— Империя разваливалась, за ней и все устои общества кочевников, бандиты начали разорять хижины. Не стало ни еды, ни припасов, ни хорошего оружия. Я хотел узнать, почему ненормальные отвернулись от нас.
— Ну и почему они отвернулись?
— Они зависели от поставок из Геликона, их грузовики отправлялись к Горе и один за другим исчезали. Я вызвался узнать, в чем дело.
![Роберт Хайнлайн - Фрайди [= Пятница, которая убивает; Меня зовут Фрайди]](/uploads/posts/books/104774/104774.jpg)
