Михаил Шухраев - Визитер
— Какой? — только сейчас в Мэтью начало просыпаться любопытство.
— Ну, видишь ли, они использовали множество заклинаний. И немного переборщили. Ты же знаешь, как они называют эту войну?
— «Блицкриг», — автоматически сказал Мэтью.
— Именно. «Молниеносная война», «война-молния». И молнии должны были освободить меня. Это название наверняка придумали их «Воины Армагеддона». И я успела убежать здесь, на границе. А потом границу перекрыли, и я смогла отдышаться.
— Погоди-ка, — в рассказе девушки что-то не сходилось. — Ты говоришь, что в ошейнике ты не могла ходить через Предел. Но когда я…
— Ты хотел сказать: «Когда мы с тобой познакомились»? — Она рассмеялась. — Ну и сказал бы! Ты даже не понял, чем выручил и меня, и себя. Я же говорю — я не могла пройти через Предел сама. И использовала твою энергию, чтобы увести тебя подальше от их стрелка. Вот и все! А потом ты решил, что меня стоит подкармливать.
Правильно, кстати, решил. Такой оборотень, как я, готов съесть больше, чем здоровый человек.
— Но я думал, что ты — обыкновенная брошенная кошка, — проговорил Мэтью.
— Знаешь что? — Она лукаво посмотрела на своего спутника. — Ты ведь и сейчас так думаешь. Мол, кошка осталась в том мире, а здесь — какая-то непонятная девчонка, которая пудрит твои мозги.
Мэтью молча потупился — именно так он и подумал. Да и может ли нормальный человек вообразить все то, о чем она ему поведала!
— Вот что, — сказал он, наконец, не зная, как назвать девушку.
— Можешь называть меня Блэки, — подсказала она.
Эти слова заставили Мэтью вздрогнуть — кажется,
эта чернявая девчонка и на самом деле читала его мысли.
— Мое настоящее имя все равно очень трудно запомнить.
— Вот что, Блэки, — продолжил он с некоторой запинкой, — я тебе не верю, не могу верить, но как ты читаешь мои мысли? И как ты могла показать эти картинки? И кошка — она же мелкая.
— А как движется призрачный танк без водителя за окном? — вопросом на вопрос ответила она. — И как ты дышишь, человек Мэтью Корриган? Ты ведь об этом даже и не думаешь, верно? Вот точно также и я. Ладно, давай собираться, нам скоро пора. Сегодня обязательно надо раздобыть еды, иначе не сможешь передвигать ноги. А насчет мелкой кошки… Вот подумай-ка — был в Индии такой бог Ганеша, который со слоновьей головой.
— Ну да, слыхал про такого.
— А ездовое животное у него — крыса. Так ты скажи: это Ганеша уменьшился или крыса была огромной? Или случилось что-то еще?
Она лукаво улыбнулась.
Глава 24
Переговоры с противником
Санкт-Петербург,
май 2010 года
Утром, примерно в то же самое время, когда Алекс Воронов отвез Олю на работу, на Московском вокзале около входа на платформы кучковалось несколько встречающих. То есть, встречающих-то было довольно много, но эти отличались от прочих. Строгие и очень недешевые деловые костюмы, галстуки (в мае-то!), каменные хмурые лица. Сразу было понятно — собрались весьма и весьма серьезные люди, и лучше на всякий пожарный случай обойти эту компанию от греха подальше.
Народ ее и в самом деле обтекал, даже непонятно почему.
— Поезд Москва — Санкт-Петербург прибывает… — раздался голос в репродукторе. И в ту же секунду молчаливая компания, не обмолвившись и словом, двинулась к указанной платформе, туда, где должен был остановиться третий вагон от головы состава.
Их лица не выражали ничего — ни радости от предстоящей встречи, ни ожидания близкого разноса. Но стоило только поезду показаться вдали, черты встречающих слегка смягчились, в них появилось одинаковое выражение боязливой угодливости. Произошло это в один миг, так что стороннему наблюдателю могло показаться, будто вся компания — это отряд клонов.
Однако клоны атаковать не спешили, застыли перед поездом навытяжку, ожидая дальнейших событий.
События не замедлили последовать.
Поезд остановился, двери вагонов отворились, показались первые прибывшие, вышедшие проводники напоминали пассажирам о багаже.
Компания ждала. И дождалась.
Из второго вагона вышел человек — довольно примечательный даже внешне. Больше всего он напоминал сытого и довольного жизнью усатого кота — в меру упитанный, моложавый, бодрый, но каждое его движение делалось с легкой ленцой. Будто бы всем своим видом он хотел сказать: «Don't worry, be happy!»
Вышедший осмотрел встречающих, ухмыльнулся в усы и проговорил:
— Здорово,орлы!
«Орлы» довольно стройно откликнулись в ответ, но теперь подобострастие усилилось. Никто из них и не подумал протянуть руку прибывшему, а тот не захотел затруднять себя этим обрядом.
— Ну, говорите, что у вас и как! — приказал он.
— Мы же все сообщили, Василий Сергеевич! — ответил один из «клонов».
— И что, с тех пор — без изменений? — все так же добродушно спросил Василий Сергеевич, но в его голосе послышалось некоторое раздражение.
— Именно, — подтвердил его собеседник.
— Плохо, стало быть, ищите, — наставительно проговорил прибывший. — Ладно, на то я и есть в природе, верно? — Он осмотрел «орлов» еще раз. — Каков план действий?
— Ну, сперва вам в гостиницу, отдохнуть с дороги. Номер уже заказан. Потом — ресторан. А ваш багаж… — затараторил главный из «орлов».
— Вот теперь понятно, почему у вас ничего не вышло, — покачал головой высокий гость. — Ресторан, подумать только! Я что, жрать сюда приехал?! — Его голос неожиданно стал резким. — Номер, говорите, заказан?! Думали, тонну багажа взял, носильщиков собрали, лбов здоровых. Забыли, что я все свое ношу с собой. — Он потряс небольшой спортивной сумкой, висевшей на плече. — Вам бы землю носом рыть, докопаться до того, кто здесь все подстроил! А вы? Склепова уже осматривали?
— Вас ждали, Василий Сергеевич! — пробормотал один из «орлов».
— Ах, меня? Конечно-конечно. Думаете, голубчики, вещдоки тоже меня подождут? Тогда вы совсем неправильно думаете. — Он прекратил разнос и внимательно посмотрел на «клонов». Вот сейчас можно было заметить, что в глубине глаз сытого и самодовольного кота
проскакивают искорки всамделишного беспокойства, а разнос — это так, ерунда, способ разрядки.
— Значит, вот что, — произнес прибывший. — Доктор сказал — в морг, значит — в морг. Только нам Склепов без надобности, ты, дружок, туда кого-нибудь из «орлов» своих зашли, — обратился он к главному. — А мы с тобой посмотрим сейчас на кое-кого другого. Надеюсь, этого кое-кого в родной Нью-Йорк пока не отправили?
— Нет, здесь он пока, — решительно изрек главный, светлоглазый и светловолосый мужчина неопределенного возраста.
— Уже хорошо, — кивнул Василий Сергеевич.
— Вот об этом-то я и хотел с вами поговорить, — все в той же быстрой манере затрещал светлоглазый. — Мои ребята…
— О чем говорить, пока я его не видел? — усмехнулся прибывший. — Поехали, сами узнаем, что там заподозрили твои ребята. Заодно там же выпьем и закусим, если… Если ты, к моей радости, будешь неправ со своими подозрениями. Мертвецов, надеюсь, не боишься? — расхохотался он.
Светлоглазый стоически промолчал. Василий Лукманов, лидер московского отделения С.В.А., мертвецов не боялся. Вот насчет живых можно было иногда сомневаться.
Чуть позже главный из «орлов» и сам Лукманов прошли в неприятного вида здание в одной из больниц.
— Туда не положено! — гаркнул на них вахтер. И тут же он угодливо заулыбался, будто неожиданно увидел высокое начальство с широкими лампасами и большими звездами на погонах. Вахтер вытянулся в струнку, словно готовясь рапортовать: «В подчиненном мне морге все в порядке, все трупы на месте, ни один не ожил, служу Российской Федерации, та-арищ генерал!..»
— Хорош, голубчик, расслабься. Лучше узнай-ка ты мне, кто тут может показать один ва-ажный такой трупчик, — попросил Лукманов, с ухмылкой наблюдая за суетливыми действиями вахтера.
Патологоанатом нашелся быстро, его поведение оказалось таким же, как и у вахтера.
— А покажите-ка нам жертву бомжей, господина Пенн Юна. — Слова Лукманова прозвучали скорее как приказ.
— Слушаюсь, — хрипло проговорил патологоанатом.
В морге было холодно и мерзко. Труп представителя
фонда — почти что черный — был выложен на стол, патологоанатома удалили в сторонку — чтобы не путался под ногами.
— Знаешь что, голубчик, — обратился Лукманов к светлоглазому, у которого уже начались легкие позывы к тошноте, — вот как хочешь, а это — никакая не кислота!
— И что тогда?
Лукманов еще раз внимательно склонился над трупом.
— Скажи-ка, что ты слышал о событиях в Республике Констанца? — спросил шеф С.В.А .Москвы, подняв на него глаза.
— Ну, ээ… а при чем тут это, Василий Сергеевич?
— Я не просил тебя переспрашивать, голубчик! Я задал вопрос — что тебе известно о событиях в Констанце двадцать лет назад?
