Марик Лернер - Дорога без возврата
— В чем дело, — поинтересовался я, вставая, — вам что, заняться нечем?
- Собрать все ценное, найти телеги и лошадей, у нас нет времени.
Оборотни начали быстро расходиться, многие оглядывались на меня и кланялись. Через минуту на площади остались только вожди и пару десятков воинов, деловито разбирающие наваленные возле уничтоженного дуба сокровища. Испорченные предметы они небрежно отшвыривали, все остальное раскладывалось на утоптанной земле для последующего дележа. Из домов тащили все подряд: продовольствие, любой металл, вплоть до иголок. Оборотни работали как муравьи, собирая все попавшее им на глаза и имеющее малейшую ценность, обшаривая трупы и взламывая стены и полы в поисках тайников.
— Очень немногие могут работать со свободной энергией напрямую, — торопливо говорила Черепаха, блестя глазами. — Ты же не просто ею воспользовался, ты вылечил множество раненых, включая безнадежного, и взял запас. Это не просто жизненная энергия. Ее можно взять у разумного или животного определенным ритуалом. Он должен умирать долго и мучительно, отдавая ее в накопитель. У нас это запрещено. Мы воины, а не палачи.
Этот дуб, как раз и накапливал энергию, и взять ее обратно мог только высший маг зеленых при Святилище, другие просто не способны. Маленький шарик, диаметром в пару миллиметров — это жизнь одного. Черепаха назвала местную меру длины, но я тут же автоматически перевел ее в привычную и уставившись на свои шары мысленно восхитился.
В таком маленьком, — она не трогая, показала на мелочь, — не меньше сотни жизней. Если ты позволишь просто высвободить вот это, — она показала на большой и впервые за все время знакомства от нее повеяло страхом, — будет яма глубиной в пару десятков метров и окружностью в несколько километров. Там не останется ничего живого. А, взяв у дуба все это, — помолчав, добавила она, — ты его убил. Жечь вот такое, это несколько дней труда и без гарантии, что он не возродится. Ты сделал то, что считалось невозможным даже для Мастера-паука. Старик знал, что говорил, — она резко замолчала.
- Да? — с интересом спросил я, — и что именно он про меня сказал? А то как-то раньше вы с Койот поделиться забывали.
- Поговори с ней, — отводя глаза, сказала Черепаха. — Это не мой учитель и не мне он говорил.
- Но ты знаешь…
- Я знаю пересказ, но не слышала прямую речь.
- Как только время появится, ты мне подробно изложишь, что вы там обсуждаете за моей спиной. Ты, — обращаясь к молодому парню терпеливо стоящему в нескольких шагах, обратился я, — подойди!
Он скользнул ко мне и встал на колени. Типичный экземпляр оборотня двухметрового роста, с рельефными мышцами и реакцией опытного бойца. Симпатичное лицо с курносым носом и прямым подбородком и короткая стрижка темных волос. Впрочем, за всю свою здешнюю жизнь длинные волосы я видел только у женщин. Все стригутся коротко, чтобы в бою нельзя было схватить за волосы. Совершено голый, если не считать какой-то грязной тряпки, заменяющей ему трусы.
— Я, Не любящий мед, род Медведей, семейство Гризли со скал, — сообщил он низким голосом. От него пахло уверенным спокойствием. — Я прошу твоего разрешения стать одним из Клана Пятипалых. Сталь против стали, клык или зуб против клыка и зуба, моя кровь — кровь Клана. Твое слово — для меня высшее.
- Ты, тот, кого я лечил, — дошло до меня.
- Я тот, кто пойдет за тобой до конца. Долг жизни важнее долга смерти.
— Не любящий мед для медведя — это все равно, что сказать странный, — сообщила Черепаха по-русски.
- Не страннее тебя, паук с саблей, нарушающий традиции равнин, — ответил он на том же языке.
- Ой, — застонала Черепаха, — что ты еще и в этого перекачал? Мало нам Неждана, скоро вокруг нас будет масса странных. Как только появится время необходимо вернуться к обучению и развивать самоконтроль.
Я шагнул вперед и, положив руку парню на голову, ответил стандартной формулой:
- Ты сам выбрал, Твоя кровь — кровь Клана, отныне ты один из нас, другого пути для тебя нет. Найди ему коня, одежду и оружие, — обернувшись к Черепахе, сказал я. — Спросите у наших запасное или трофейное, если надо будет я расплачусь. Что там у меня еще осталось…
Она засмеялась.
- Что?
- Тебе еще многому нужно учиться. Военному вождю, — ткнув пальцем в груды трофейного добра, — положена десятина добычи, вождю отряда из его трофеев еще одна десятина, убившему шамана, применившему магию смерти двадцатая часть от всех, вылеченный в походе должен отблагодарить добровольно в меру своей раны, а это не меньше трех десятков воинов. Убившему дуб-пожиратель жизней, обеспечена великая слава, а энергии, которую ты у него взял, хватит чтобы вечно лечить весь Клан. Ты самый богатый на равнинах.
- Это если мы унесем ноги и утащим все это. То, что я делал, наверняка заметила вся округа. Пока мы не на равнинах. Иди!
Мда, — глядя им вслед, подумал я, — это уже второй, кто после моего лечения бодро заговорил на русском. Бедная Черепашка старалась, зубря, чтобы иметь возможность говорить свободно при посторонних, а количество понимающих растет прямо на глазах. "Никогда не воздействуй на мозг больного. Даже знающий паук не всегда может предсказать реакцию", — зазвучал в ушах нудный голос Старика. "Ты можешь случайно влезть в воспоминания или дать ему свои. Никто не скажет тебе за это спасибо. Мало ли что есть у каждого не слишком красивого, а он не может быть уверен, что ты не подсмотрел и потом не воспользуешься. Это путь к ненависти.
Неумело ковыряясь там, где не нужно ты можешь инициировать латентные способности больного или вообще свести его с ума. Гораздо хуже, что и себя ты можешь превратить в пускающего слюни идиота, которого убьют из милосердия. Научись лечить тело и не пытайся пробовать без знания, что именно ты хочешь сделать".
— А тебе что? — спросил я у Мави, продолжавшей неподвижно сидеть рядом. Она подняла голову и уставилась на меня своими желтыми глазищами.
- У меня нет пяти пальцев, — она протянула лапу, демонстрируя когти, — но ты мне тоже спас жизнь. Я попала под удар шамана и неминуемо должна была умереть. Она встала и потянулась всем телом, показывая отменное здоровье и силу. — Долг жизни — тяжелый долг, но справедливый. Я одна из Народа и сама выбираю себе дорогу. Я не могу держать клинок, но мои клыки и зубы всегда при мне. Твое слово для меня высшее.
- Я рад, — сказал я серьезно и присев на корточки рядом с ней, тем же жестом положил руку на голову. — Ты мне нравишься. Твоя кровь — кровь Клана, отныне ты одна из нас, другого пути для тебя нет. Только скажи честно, почему ты не хочешь жить в своем роду.
Она явно усмехнулась, так что удовольствие было написано на морде.
- Тебе много еще предстоит узнать о Народе. У нас есть свои традиции, для таких как я. Среди соседей есть только одна семья настоящих кошек и старшая никогда не потерпит меня без смертельного боя в прайде. Слишком я сильна, — гордо заявила Мави, — хотя еще не вошла в возраст. Все самцы будут бегать за мной, когда придет срок, а она останется в хвосте, тоскливо завывая.
Очень захотелось сказать ей, что это излишнее хвастовство, но я на всякий случай прикусил язык.
- Можно уйти к другим, но ты мне понравился. Тебя можно приручить, — она бы точно засмеялась, если бы могла. — Я пойду к лесу, посмотрю, что там делается. И не забудь, — наставительно сказала она, — на ошейнике должен быть знак моего Клана. Лучше сделать еще один — новый.
Назад мы шли уже не скрываясь, тащить полсотни перегруженных добычей телег по лесам было глупо, и отряд нагло двигался по дороге. Две сотни постоянно сменяясь, охраняли трофеи. Коней было мало и пришлось почти всех местных низкорослых кляч запрячь в телеги. Лошади, захваченные каждым из участников набега, принадлежали по закону лично ему, поэтому, сгоняя их к месту общего сбора, воины старались удерживать своих лошадей отдельно от других, чтобы не спутать, где чьи. И только хорошо их рассмотрев и запомнив, позволяли согнать в общий табун и продолжить путь домой.
Любой оборотень, лишь окинув взглядом табун до сорока животных, мог зафиксировать в памяти внешность каждой лошади и в дальнейшем безошибочно узнавать каждого коня. Крайне редко случалось так, что между членами отряда возникал спор относительно какого-то коня. Это было глубокой тайной для меня, даже при наличии абсолютной памяти, как они умудрялись так точно запомнить и по каким именно признакам.
Остальные сотни, рассыпавшись по всей округе, жгли мелкие поселки и убивали всех встречных и не успевших сбежать орков, не разбирая возраста и пола. Поначалу мне было не очень приятно видеть очередные трупы, но благодаря своему положению я мог не участвовать в подобных развлечениях и старался не обращать внимания на буйное поведение своих соратников. Впрочем, с самого начала мы шли с ответным визитом и винить в происходящем оборотней не стоило. Просто как всегда убивали одни, а страдали за это совсем другие.
![Альберт Максимов - Путь Сашки [СИ]](/uploads/posts/books/263095/263095.jpg)
