Павел Корнев - Там, где тепло
- Евгений! – выглянул из-за «рафика» Иосиф. – Колдун где-то рядом! Он не на почте!
- Мать! – выругался я и, подпрыгнув, ухватился за нижнюю перекладину пожарной лестницы.
Колдун где-то рядом?!
Что ж тогда становится ясно, почему автоматчики до сих пор не разделились и не попытались выкурить нас из-за «рафика».
Зачем, если втихаря подкравшийся со спины колдун легко и непринуждённо покажет наивным чукотским юношам кузькину мать?
Превозмогая боль в спине, я подтянулся, с трудом вцепился во вторую перекладину и, не обращая внимания на бестолково болтавшуюся за спиной трёхлинейку, начал карабкаться на крышу.
Как бы я сам поступил на месте колдуна?
Уж точно не стал бы кидаться в атаку с шашкой наголо. Пусть нападение со спины и обеспечит эффект неожиданности, но всегда остаётся шанс нарваться на шальную пулю. Нет, так рисковать он точно не станет, а значит - постарается достать нас с безопасного расстояния. Скорее всего, с крыши.
Крыши либо этого дома, либо того, что напротив.
Выходит, если не хочу внезапно поджариться или закончить жизнь стремительным падением вниз, надо держать ухо востро. С гимназистами шутки плохи.
Изрядно запыхавшись, я забрался на крышу и сразу приметил распахнутое настежь чердачное окно. Проскользнул внутрь и, с трудом заставив себя не хрипеть, какое-то время просто стоял и глотал открытым ртом обжигающий воздух. Дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, и с револьвером в руке осторожно двинулся вперёд в поисках лестницы вниз.
Внутри оказалось темно, лишь где-то впереди через прореху в шифере пробивался тусклый свет, и приходилось осторожно переставлять ноги, чтобы не споткнуться о накиданный на пол хлам.
Ума не приложу, зачем сюда это всё стащили. Разве что тут раньше кладовки у людей были. Точно - вон и перегородки местами сохранились…
Внезапно под дырой в крыше мелькнула чья-то тень, и я немедленно метнулся за белевший неподалёку холодильник, а в следующий миг неведомая сила просто разметала в труху подгнившие стропила за моей спиной. Сверху посыпалась пыль и непонятные обломки; инстинктивно я рванул обратно, и тут будто бы получивший гигантского пинка холодильник совершенно беззвучно взметнулся в воздух, шибанулся о явственно треснувшую крышу и с жутким дребезгом рухнул вниз.
Вновь почудилось едва различимое движение в темноте; я выстрелил наугад и попятился к чердачному окну. А в следующий миг у меня явственно заломило зубы, и во рту появился неприятный металлический привкус, не имевший ни какого отношения к прикушенному до крови языку.
- Не только ваш приятель способен такие штуки, - совершенно спокойно вышел из-за покосившейся перегородки парень в длинном кожаном плаще и подбитой мехом кожаной же кепке.
Полноватый, невысокий, с бесформенным носом-картошкой он казался обычным простаком, но разгоравшееся меж его сведённых ладоней сияние ясно давало понять, что меня пытается взять в оборот тот самый колдун.
– Надеюсь, ты спилил мушку? – продолжил изгаляться гимназист. – Нет? Зря! Теперь пистолет разве что в задницу себе засунуть можешь. Ни на что другое он больше не годится.
Толстячок добродушно улыбался, но по лицу его катились крупные капли пота, а бившаяся меж ладоней энергия начала постепенно скатывалась в смертоносный шар.
- Блокирующее работу огнестрельного оружия заклинание вещь исключительно полезная, - продолжил медленно приближаться колдун, и шаровая молния в его руках налилась совсем уж нехорошим сиянием. – Ну, чего же ты не стреляешь? Не можешь? Ай-ай-ай, как нехорошо получилось…
Пытавшийся довести до ума боевое заклинание толстяк нисколько в своих силах не сомневался, да и я, честно говоря, тоже. Когда Иосиф автоматы заблокировал, зубы точно так же ломило. Не блефует, можно даже не сомневаться.
Но и сдаваться без боя резона нет. Раз гимназист вынужден тупо напитывать внутренней энергией простейшие боевые чары, все домашние заготовки у него уже закончились. Получится увернуться – тупо его руками-ногами забью.
Эх, мне б топор сейчас, как у Василия…
- Ну чего же ты не стреляешь, а? – повторил остановившийся метрах в пяти толстяк, продолжая закреплять упрямо рассеивавшиеся чары. – Ну чего?
Я уже совсем решился швырнуть в него револьвер и сигануть в чердачное окошко, когда внезапно обратил внимание на покалывавшее пальцы заклинание, залитое в деревянные накладки рукояти «носорога».
Точнее – заклинания.
Одно – подогревает рукоять. А второе?
А если…
И подобно хватающемуся за последнюю соломинку утопающему, я с усилием потянул тугой спусковой крючок. Ладонь обожгли безумно холодные искорки магической энергии, а миг спустя грохнул показавшийся в закрытом помещении просто оглушительным выстрел.
Промахнуться с такого расстояния было просто-напросто нереально, но всё же пуля прошла стороной и с глухим стуком засела в деревянных стропилах.
Плевать! Эффект неожиданности сыграл свою роль в полной мере - отшатнувшийся назад толстяк на миг утратил концентрацию и упустил контроль над с тихим шорохом бившейся у него меж ладоней шаровой молнии.
Давать ему время сотворить новые чары я не собирался и сразу выстрелил вновь. Пуля опять унеслась в темень чердака, а неожиданно тонко взвизгнувший колдун развернулся и неожиданно резво припустил прочь.
Я – за ним, на ходу стреляя в обтянутую кожаным плащом спину. На третьем выстреле парень лишь споткнулся, четвёртый наконец сбил его с ног, а пятая пуля угодила точно промеж лопаток, буквально пришпилив гимназиста к полу.
Потом боёк впустую стукнул по уже пробитому капселю, и этот звук заставил меня очнуться.
Всё в порядке, всё кончилось…
Для колдуна кончилось – не для меня.
Какое-то время воздух с сипом и бульканьем вырывался из простреленных лёгких гимназиста, а его толстые пальцы судорожно скребли пыльные доски, но ещё прежде чем я вытряхнул в карман стреляные гильзы и нашарил картонную коробку с патронами, парень последний раз дёрнулся и затих.
Перезарядив револьвер, я присел рядом с колдуном, вокруг которого по грязному полу растеклась настоящая лужа крови и, убедившись, что толстяк окончательно и бесповоротно мёртв, выдернул из скрюченных пальцев обрывок цепочки. Перехватил соскользнувший с него кусочек горного хрусталя, зажатый меж двух медных пластинок, и поднёс амулет к лицу.
«Щит веры».
Да уж, вовремя в отводящем пули амулете заряд кончился, ничего не скажешь.
И сунув разряженный талисман себе в карман – трофеем будет, - я направился к ведущему вниз люку, до которого колдун не добежал какой-то десяток шагов. Тут же захрипела рация, но после стрельбы в тесном помещении чертовски звенело в ушах, а вслушиваться в неразборчивое бормотание уже не оставалось времени.
- Колдун готов, я в порядке. Отбой.
Сунув рацию обратно в карман, я присел рядом с люком и попытался прислушаться. Хрена там – один звон стоит в ушах.
Терять время не имело смыла и, наплевав на осторожность, я в наглую спустился по лестнице. Обвёл стволом револьвера обветшалый коридор, прикинул, из каких квартир открывается лучший вид на почтамт, и прошёл в первую приглянувшуюся дверь.
После схватки с колдунов внутри всё так и дёргалось, сердце глухо бухало, будто автомобильный сабвуфер, а поджилки тряслись из-за выброшенного в кровь адреналина. Неплохое состояние для рукопашной схватке или драпа куда глаза глядят, но вот для снайперского выстрела – хуже не придумаешь. Руки и вовсе ходуном и ходят. Не прицелиться толком.
Заставляя себя хоть немного успокоиться, я снял болтавшуюся за спиной винтовку и внимательно осмотрел комнату. Точнее – кухню.
Выбитое окно, заметённый снегом пол, ржавая газовая плита. Сорванные со стены шкафчики с битой посудой, выломанная мойка.
Но это всё неважно, главное перед оконным проёмом стоял крепкий на вид, пусть и слегка покосившийся стол. Пригнувшись, я подобрался к нему и, оставаясь в тени, настороженно выглянул на улицу. С высоты четвёртого этажа здание почтамта было как на ладони и, прищурившись, я начал высматривать притаившихся там стрелков.
Долго искать не пришлось: сидевший на приставленном к стене стуле парень с автоматом преспокойно курил, время от времени наклоняясь к окну окинуть взглядом изрешечённый пулями «рафик». И спокойствие стрелка было вполне объяснимо: разместился он так, что с площади его было не достать. Если только из гранатомёта.
Но гранатомёта у нас не было, а вот снайпер на господствующей высоте имелся. И дистанция тут ерундовая, даже мне при малой толике везения не промахнуться. Куда-нибудь да попаду. Этого гада ведь даже убивать не обязательно, просто зацепить - и опасности представлять уже не будет. Когда в тебе винтовочная пуля засела, не до геройства; тут бы выползти из-под обстрела и постараться не сдохнуть. Не та сейчас ситуация, чтобы на амбразуру бросаться.
