Владимир Поселягин - Управленец
На нашем корабле было три реактора. Все три с приставкой «био». Два основных находились в реакторном отсеке, соседнем с гипердвижком, и одни запасной в носу рядом со второй дополнительной частью гипердвижка. Я их назвал «блоками А», так они и проходили по всем документам и проектам.
Атмосфера была, но я не спешил переводить комбез из режима скафандра обратно. Нужно остеречься пока я не пойму что происходит.
Добравшись до резервного реактора, я откинул защитный кожух, открыв пульт управления, и стал вводить новые установки, а то последний приказ Пети, похоже, был увеличить подачу питания на маневровые двигатели, чтобы остановить крейсер. Судя по диаграммам на маленьком экранчике, питание всё ещё шло. По идее без контроля искина питание на движки должно было сброситься, но видимо произошёл сбой.
Задав команду не прекращать питание движков, но указав уровень, который переходить нельзя, так торможение замедлится, но зато реактор не пойдёт в разнос. Сейчас питание на движки шло по минимуму, чтобы ход сбрасывался, но нас не закрутило. Это было вполне возможно. Кроме этого я настроил управление реактором на дистанционное с нейросетью. Когда я закончил то узнал, что у меня благополучно родился сын и с обоими, с матерью и ребёнком всё было в порядке.
— И на хрена я дал себя уговорить? — покачав головой, пробормотал я и поспешил в рубку. Сейчас Киана должна помочь Малии перебраться в капсулу реаниматора, так по времени её восстановление пройдёт быстрее.
По пути между носом и рубкой я почувствовал, что меня прижимает к полу, это не восстановилась гравитация, это означало, что корабль начало крутить вокруг своей оси. Мгновенно дистанционно отрезав подачу энергии на движки, я вздохнул свободнее, гравитация не успела подняться высоко, иначе нас бы расплющило.
Плюхнувшись в кресло капитана, я вытащил из пульта шнур нейроразъёма и воткнул его во вход на кисти. Всё подтвердилось, искины были полностью обнулены. Конечно, можно за пару месяцев используя нужные программы вернуть часть затёртой памяти, и узнать, что тут происходило, но мне требовалось взять под контроль хотя бы часть корабельного оборудования.
Искины штуки хитрые, но могут работать и без личности, как компы. Так их не используют, слишком глупо и расточительно, это как попросить супернавороченный земной компьютер рассчитать 2+2, но у меня просто не было другого выхода. Да и отсутствовали с собой необходимые установочные программы, то есть личности искинов, единственно, что я мог быстро написать, как неплохой программист, это несколько программ, чтобы хотя бы взять под контроль внешние камеры и радар, чтобы просто оглядеться. Мало ли, вдруг к нам кто подходит? Сделать мы ничего не сможем, но хоть будем знать, что происходит снаружи. Может, мы на приличной скорости летим к какой-нибудь планете, не зря же Петя перед своей гибелью отдал приказ пустить всю мощность на передние движки. Да и систему жизнеобеспечения требуется взять под свой контроль, после того как искины вырубились, она соответственно тоже перестал работать. Контролировать то её некому, вот она штатно и сработала. Хорошо, что основой модуль системы жизнеобеспечения находится в жилом модуле и не пострадал вместе с тем оборудованием, что находился на корме.
Я уже писал программы для искинов, но именно что дополнительные, для управления тем или иным оборудованием, однако установочные — никогда. Дело это муторное и занимающее очень много времени. Программисты обычно берут уже готовые программные пакеты корабельных искинов и приделывают их под себя, именно так сделал и я когда строил «Хамелеона» — нашу яхту. Однако хранил я их в памяти компа на верфи, так как они занимали слишком много места, и в памяти нейросети и коммуникатора ничего подобного не было. То есть все программы мне требовалось писать с нуля. Дело это тоже не простое, так как каждую программу нужно было адаптировать с остальными, чтобы не было отторжения и сбоев. Но это чуть позже, сейчас напишу штук шесть программ, это займёт максимум час, волью их в управляющий искин, активирую его и возьму, наконец, часть оборудования корабля по свой контроль.
Следовало поторопиться. Комп комбеза был слабенький, но он с неплохой точностью показывал, что давление падало. С той минуты как мы с младшей женой покинули капсулы, упало на два деления. Это означало, что была небольшая утечка. Если бы я мог взять под управление оба ремонтных дроида, которые, кстати, находились в нишах на корме, проблем бы таких не было, запенили бы временно место утечки, но отклик от них отсутствовал, и этим нужно было заняться мне самому. Причём как можно быстрее, вот я и торопился с программами. Ко всему прочему корабль стал охлаждаться, комбез включил систему терморегуляции. Это плохо, нужно как можно быстрее восстановить и запустить систему жизнеобеспечения.
Первым делом я написал три совмещённые программки для системы жизнеобеспечения, как самой важной для нас. Я такую уже писал, адаптируя именно под этот корабль, но там было проще, искин имел личность и мог управлять оборудованием, а тут пришлось дописать две дополнительные с установками, чтобы искин который пока мог работать как комп, следил за ней и не дал выйти из строя. Это конечно минимальное требование для работы систем жизнеобеспечения, нужно дописать ещё штук восемнадцать дополнительных программок, но хоть пока начнёт работать и восстанавливать давление. Да и температуру стабилизирует, выведя на требуемый уровень.
Когда я закончил, то перебросил часть освободившийся мощности реактора на систему жизнеобеспечения, которая, наконец, заработала. Едва слышно зашелестел вентилятор, подавая воздух в рубку и другие помещения.
Пока я не восстановлю часть наружных систем, нет смысла подавать питание на движки, поэтому у реактора был переизбыток мощности. Так как искин не контролировал движение, нас могло и закрутить, поэтому я стал быстро, на грани возможностей писать программы для взятия под контроль внешних датчиков. Для того чтобы заработали радар и сканер нужно куда больше времени чтобы написать необходимые программы.
Всё это делал, как я уже говорил на грани своих возможностей и скорости. У меня даже не хватало времени, чтобы подумать, что вообще произошло. То, что диверсия я уже не сомневался, но вот какие беды нанесены ею? Однако изредка посматривать с помощью нейросети как там мои жёны и общаться с Кианой, а чуть позже и с Малией, мог. Роды прошли нормально, я бы не сказал что штатно, всё же такое происшествие, но ребёнок здоров, три шестьсот, мать теперь в норме после часового пребывания в реаниматоре. Сейчас она кормила сына. Об имени я подумал заранее, и тут же сообщил его жёнам. Малия не возражала и приняла имя Евгений, это моё имя из прошлой ещё земной жизни.
