Эсминцы. Коса смерти - Ангелов Августин

Да и как решать флоту такие грандиозные задачи, когда в Зимнюю войну линкоры даже не смогли попасть по неподвижным финским береговым батареям, хотя обстреливали их довольно интенсивно, а подводные лодки и эсминцы не сумели прервать финское судоходство в Ботническом заливе? Как и не смогли обнаружить и потопить финские броненосцы береговой обороны «Ильмаринен» и «Вяйнямяйнен». Что и неудивительно, потому как радиолокаторов нет у флота, и все гидроакустическое оборудование устаревшее, а торпеды на подлодках и эсминцах с плохими характеристиками, да и средств ПВО сильно не хватает. И какие могут быть беспокоящие десанты, если у флота нет ни одного специального десантного судна и не налажено взаимодействие морской пехоты с кораблями?

Хотя, на первый взгляд, Балтийский флот на бумаге выглядел достаточно хорошо и грозно. В своем составе он имел два линкора и два крейсера, девятнадцать эсминцев, целых шесть с половиной десятков подводных лодок и много береговых батарей. Имелись еще тральщики, сторожевики, торпедные катера, катера «морские охотники» и семь сотен самолетов. Но были большие проблемы, в том числе со связью, например, кораблей с самолетами. Потому что на большинстве самолетов рации или отсутствовали, или же стояли неисправными. К тому же, авиаразведка действовала крайне неудовлетворительно, раз даже финские броненосцы не смогли засечь в той Зимней войне, после которой мало что поменялось в лучшую сторону.

– А может быть, в немилость впал Кузнецов и снять его хотят? – предположил контр-адмирал Юрий Александрович Пантелеев. И добавил:

– Вот провалит наш флот эти боевые задачи, которые Жуков нам прислал, тут-то и будет повод у них там в Москве отстранить Николая Герасимовича.

Начальник штаба Балтийского флота тоже не мог похвастаться рабоче-крестьянским происхождением. Да и потомственным мореходом он не являлся, а родился в семье актеров. И тоже, как и комфлота, не был уверен в стабильности своего положения. Хотя его отец и считался хорошим яхтсменом, и именно увлечение отца яхтенным спортом послужило тем толчком, который привел Юру Пантелеева во флот. Вот только во все времена, а особенно при советской власти, актеры считались людьми не слишком благонадежными. Потому в вопросах осторожности принятия решений начштаба всегда поддерживал Трибуца. И оба они очень приветствовали назначение молодого и не слишком опытного Кузнецова наркомом ВМФ, потому что видели в нем родственную душу, такого же не слишком решительного служаку, действующего всегда с оглядкой на то, как бы чего не вышло боком.

На утреннем совещании Военного совета флота командующий и начальник штаба остались только вдвоем в огромном кабинете, увешанном картами Балтики. Потому и беседовали они друг с другом довольно откровенно. А комиссара Евгения Лебедева они побаивались и никогда при нем не решились бы обсуждать директиву высшего начальства. Но в этот момент Лебедев встречался с руководством Ленинградского обкома и лично со Ждановым.

– Знаешь что, Юра, пока Лебедева нет, составим-ка мы с тобой докладную записку наркому нашему Кузнецову, что на флоте у нас не имеется сил и средств в достаточном объеме для решения задач, поставленных перед нами Генеральным штабом, ведь до этого совсем другие задачи ставились перед нашим флотом. И готовились мы к обороне на минных позициях, а никак не к активным действиям, – предложил Трибуц.

– И будем выглядеть трусами и предателями? – не понял Пантелеев.

– Вовсе нет. Мы обоснование напишем, что для выполнения новых задач, поставленных перед нами в сегодняшней директиве Генштаба, нам понадобится то-то и то-то. А если не поставят нам со складов и предприятий запрашиваемое, то мы уже не будем в этом виноваты! Вот и спихнем с себя ответственность на руководство снабжения и промышленности, – пояснил командующий.

– Неплохо придумано, Владимир Филиппович, – поддержал начальник штаба.

– Тогда бери бумагу и пиши. Черновик составим, а потом машинистки отпечатают нам, как положено, – повелел Трибуц.

– Может быть, стенографистку позвать? – предложил Пантелеев.

– Никого не надо звать, не нужны нам никакие свидетели. Мы сегодня тут вдвоем, стенографистка Люся заболела, а Лебедев у Жданова, вот и воспользуемся этим. Лучше ты записывай, а я диктовать буду. А если что не так, то сами же и исправим прежде, чем в канцелярию отнесем, – проговорил командующий. И начал перечислять все, в чем на самом деле нуждался вверенный ему флот:

– Начнем с линкоров. Они у нас оба старые, постройки начала века. Но других нет. Потому, чтобы хоть как-то противостоять немецким тяжелым кораблям, необходимо оснастить наши линкоры радиолокаторами и новой системой управления огнем. Потому что существующая ПУАЗО «Планшет», установленная в 1932-м, не обеспечивает приемлемую точность, что наглядно продемонстрировано еще в Зимней войне неудачными обстрелами финских береговых батарей. Что там еще? Ах да, противоторпедная защита никуда не годится, палубное бронирование слабое, корпус изношен. И ПВО необходимо кардинально усилить. Пусть дают нам на линкоры еще по восемь, а лучше по десять зенитных автоматов.

Командующий сделал паузу и отпил пару глотков воды из граненого стакана. Затем продолжил:

– Теперь крейсера. У нас тяжелый крейсер имеется, правда, недостроенный. Тот самый «Лютцов», который у немцев в прошлом году купили. Так пусть его достроят в кратчайшие сроки. Так и напиши. Необходимо достроить и передать в состав флота в кратчайшие сроки для усиления тяжелый крейсер.

По легким крейсерам «Киров» и «Максим Горький» тоже не все хорошо, хотя они и не старые. Во-первых, опять же, нужны радиолокаторы. Во-вторых, стреляют тоже неважно. В войне с финнами «Киров» обстреливал вражескую береговую батарею на острове Руссарэ, попал в пристань, в маяк и даже в казарму, но только не в саму батарею. Может, тоже СУО модернизировать? Или просто руки кривые у наводчиков? Ладно. Напиши на крейсера дополнительную ПВО установить. Да, и торпеды плохого качества. Помнишь, Юра, в 1938-м случай был, что во время торпедных стрельб с крейсера «Киров», одна из торпед сделала циркуляцию и угодила в борт самого крейсера? Хорошо еще, что тогда торпеда учебная была. А если боевые начнем пускать, то куда попадем? Во вражеский корабль или в свой собственный? Так что, пусть срочно делают нормальные торпеды.

С эсминцами у нас неоднозначно все. Старые «Новики», которых семь, годятся только для охраны водного района. Медленные они уже как эсминцы. Рейдеры из них точно не получатся. Может быть, на них зенитное вооружение усилить и сделать что-то вроде маневренных крейсеров ПВО, которые, кстати, смогут и десант поддержать огнем, если надо?

– Неплохая идея, Владимир Филиппович! – согласился с командующим Пантелеев.

Начальник штаба уже устал записывать, а Трибуц все продолжал диктовать:

– Есть у нас и два лидера эсминцев «Минск» и «Ленинград». Неплохие корабли, скорость у них отменная и артиллерия ничего себе. Но, опять же, радиолокации нет, да и ПВО слабовата. Надо усиливать. Да и мореходность не слишком хороша. В августе прошлого года «Минск» в шторм попал между Кронштадтом и Таллином и только недавно с капитального ремонта вышел. «Ленинград» тоже не слишком надежный, после финской кампании уже раз десять ремонтировался. То клепка у него расползается, то котлы текут, то винты не крутятся. Но сойдут оба корабля, наверное, для рейдерства на торговых путях противника. И к этим двум лидерам добавим остальные наши эсминцы проектов 7 и 7-У. Они тоже ничего, если, опять же, ПВО усилим и балласт для лучшей мореходности уложим. А то они из-за узкого носа слишком сильно в шторм в волны зарываются и скорость теряют. Ну, это мы переживем.

Потому пиши, Юра. Утвердить рейдерскую эскадру легких сил в следующем составе: крейсера «Киров» и «Максим Горький», лидеры эсминцев «Минск» и «Ленинград», эскадренные миноносцы «Гордый», «Грозящий», «Гневный», «Сметливый», «Стерегущий», «Сторожевой», «Стойкий», «Сильный», «Сердитый» «Славный», «Суровый», «Смелый». Сюда же, достроить и ввести в строй в кратчайшие сроки эскадренные миноносцы «Скорый» и «Статный». Вот такая у нас будет рейдерская эскадра. Плюсом к ней половину подлодок запиши.