Ярослав Георгиевич - Проспавший смерть, опоздавший к рождению [СИ]
До верфи пробирались половину следующего дня, ещё день занимались её восстановлением и запуском. Совершив вылазки на склад топлива и энергетических элементов, и пригнав несколько тележек всяческого хлама для создания баррикад, Руслан и его соратники заперлись в огромном ангаре, где в лесах уже стояли два наполовину собранных корабля, чьё строительство было когда-то прервано.
Собравшись у основного пульта, жрец и его спутники в течение долгого времени обсуждали и спорили, пытаясь решить, какой корабль им больше всего подходит. Руслан настаивал на лёгком крейсере, в то время как Александр предлагал взять вместо этого быстроходный клипер. В пользу первого варианта было то, что подобные суда являлись вполне себе самодостаточными боевыми единицами, способными уйти от слишком сильного противника и, наоборот, победить равного себе или более слабого. В пользу второго – уникальная быстроходность, позволявшая не бояться вообще никого и ничего, и, не в последнюю очередь, вместимость трюмов. Против крейсера было то, что для управления им требовались высокие уровни навыков команды, против клипера – то, что он был плохо приспособлен для несения вооружения.
В итоге, точку в споре поставил запрос на то, что, собственно, это за несколько суден, которые уже находятся на верфи. Ведь использование уже частично готовых "полуфабрикатов" могло значительно увеличить скорость постройки.
Оказалось, что один из стоявших на стапелях кораблей – яхта для дипломатических миссий, строящаяся по специальному проекту. По размерам она была чуть меньше как клипера, так и крейсера, имела совсем небольшой трюм и несла вооружение явно слабее крейсерского. Но, при этом, на яхте были установлены в полтора раза более мощные, чем обычно ставились на таких судах, маршевые двигатели, позволявшие по скорости превзойти даже славившиеся своей неуловимостью имперские клиперы. Уникальные и дорогущие системы сканирования ближнего и дальнего космоса, работавшие на значительно большие, чем обычно, расстояния, позволяли замечать и идентифицировать приближающиеся объекты гораздо раньше, чем в вариантах со стандартным исполнением, а модуль активной маскировки на на какое-то время мог делать яхту фактически невидимой для противников. Кроме того, имел место увеличенный жилой отсек с предусмотренным повышенным уровнем комфорта.
После кое-каких манипуляций с начальным проектом, когда несколько пушек различного типа были объединены в одну, значительно большего калибра, а жилой отсек уменьшен в два раза, а на его место установлены дополнительные элементы питания и накопительные катушки для орудия, Александр с Русланом, наконец, сошлись на том, что такой корабль их обоих устраивает. Остальные, в виду отсутствия большого опыта, права голоса не имели, но, тем не менее, единодушно поддержали решение. Так, Азиль, например, очень понравилось упоминание хороших условий для пассажиров – после того, как они ютились в крохотных каютах на "Победе-4" и готовили там в неудобной маленькой кухне, очень хотелось чего-нибудь более пригодного в бытовом плане.
Разбуженные и вновь поставленные в строй ремонтные боты верфи со скрипом начали ползать вокруг корабля. Вновь всё наполнилось стуком, скрежетом и прочими звуками, сопровождавшими их работу. Яхта была построена где-то на семьдесят процентов, по плану оставалось лишь несколько дней работы. И пока всё равно приходилось ждать, Руслан попросил Александра пригнать оставленного снаружи "Шершня". Дистанционное управление сработало на "ура", десантный танк скоро завис у одного из окон. Перебравшись в него через один из шлюзов, они быстро слетали туда-обратно в ремонтный цех, где полностью вернули машине её некогда урезанную функциональность, добавив кое-что ещё и сверх. Так, туда был установлен куда более мощный реактор, позволяющий кратковременное форсирование – благодаря чему появилась возможность установить более мощную, чем обычно ставилась, пушку основного калибра и усиленные щиты, а так же в течение небольших промежутков времени использовать их одновременно с подъёмом на большие высоты.
Далее, был совершён поход в ещё одну оружейную – но потери оказались неожиданно велики. То ли порождения Хаоса стянулись отовсюду, то ли поумнели, то ли изначально в тех местах были сильнее и опаснее – но, как бы там ни было, несколько индейцев не вернулись из вылазки. Вынеся подчистую всё, до чего удалось добраться, и вернувшись на верфь, решили на этом пока завершить попытки обогащения и повышения благосостояния себя и своих соратников, и свернули поход.
Индейцев небольшими группами стали вывозить наружу – Александр работал за таксиста, прицепив для ускорения процесса к танку контейнер и дав пару раз слетать Хосе. Вниз была доставлена и значительная часть оружия, и ремонтные боты, которым теперь суждено было обслуживать поломавшихся мустангов и кибернетических тварей, служивших племени Красноногих, вроде роботов-собак. В одном из боксов второй оружейной обнаружилось несколько паукоподобных боевых дронов, пару из которых так же выдали племени для охраны лагеря.
Тем не менее, когда работа по строительству корабля была завершена – многие индейцы были вновь доставлены наверх. Руслан пригласил своих друзей на торжественный момент первого подъёма яхты, получившей название "Касатка". Жрец разбил о борт поблескивающей металлом красавицы глиняную бутыль с индейской брагой, объяснив свой поступок тем, что этого требует какой-то древний ритуал, и вновь построенный корабль впервые плавно приподнялся над поверхностью ангара, под искренние и восхищённые крики.
Все присутствовавшие были торжественно приглашены внутрь, и спустились вниз, на землю, прямо рядом со становищем, на глазах у всего племени и прибывших на такое значимое событие дружественных соседей.
– Мой белый брат поразил меня в самое сердце тем, что сделал для нас, и тем, что смог оживить мёртвый металл, заставив повиноваться себе! Я рад, что мы назвали тебя своим родичем, открыв свои дома для незнакомого, но уже заставившего себя уважать бледнолицего!
– Я тоже рад, Летящий Орёл, что вновь увидел вас. И что смог помочь. Но, к сожалению, нам придётся улететь…
– Как? Мы надеялись, что теперь, с такой поддержкой, наше племя станет самым уважаемым на всей Равнине… А может, и вне её…
– Я надеюсь, что вернусь. Обещать боюсь… Очень хотел бы, частичка меня всегда остаётся с вами. Но, к сожалению, есть вещи, которые мне неподвластны, и есть ещё одно дело, которое я не могу оставить незавершённым…
– Дело? Если мои руки или разум нужны тебе, только скажи, я всегда рад буду помочь своему брату!
– Нет, там ты мне не поможешь… Сможет помочь только одно-единственное существо, и оно – не человек.
– Куда же устремлены твои помыслы, что ты задумал такое, в чём помощник может быть только не нашего рода?
– Да всё просто. Мне нужно только одно – понять, кто я такой.
Slice FFA157D600023201
Когда он увидел скачущего во весь опор Первого Змея, который, по идее, должен был охотиться со своим отцом и ещё двумя родичами за много дней пути, в дальних угодьях – сразу понял, что случилось неладное. Оставив молодого мустанга, которого объезжал, мужчина быстрым шагом направился в центр стойбища, к типи, где хранилась трубка мира, и где решались все серьёзные вопросы. Там уже вовсю собирался народ, все побросали свои дела, только увидев гонца. На лицах у людей отражалось беспокойство.
Змей галопом пронёсся к месту сбора и резко осадил мустанга, едва не врезавшись в собравшуюся толпу.
– Беда! Большой отряд длинных ножей! Двигаются сюда! Всех наших убили, только я остался… И за мной гнались всю дорогу! Скоро будут здесь!
Змей, наконец, спешился, кто-то из женщин поднёс ему флягу с водой, и молодой воин с жадностью припал губами к сосуду. Было видно, что он крайне измотан, и это было очень плохо – ведь мало кто из представителей "цивилизованных" народов способен выследить индейца. И это могло значить, в частности, что по их душу пожаловали рейнджеры, страшные враги и славившиеся своей беспощадностью убийцы.
Холд окинул взглядом своих новых сородичей, тех, с кем прожил вместе уже столько лет. Суровые, немногословные воины, их молчаливые и послушные женщины. Дети, которые никогда не взрослеют – и обречены из года в год отыгрывать одни и те же роли, хотя давно уже переросли их. Старики. Несчастные, обречённые коротать вечность в дряхлых и бессильных телах… Все эти обыденные для данного мира вещи подсознательно казались неправильными, но другой жизни у него не было, и приходилось принимать всё, как есть. Хотя, он твёрдо знал, что когда-то всё было иначе – ведь откуда-то же бралось стойкое ощущение иррациональности и нереальности окружающего мира.
Взгляд, обегавший сородичей, сам собой остановился на жене – вернее, вернулся к ней. Чистый Ручей стояла, как и все, с серьёзным лицом – но на нём, однако, не было страха. Женщина, как истинная представительница своего племени, всю жизнь существовала в условиях, когда ей грозила постоянной опасность, и воспринимала это спокойно.
