Сергей Лисицын - Перекресток
Пустота. Пустота и тишина оставленного жилища. Неизвестно почему, но у меня крепла убежденность, что жилье это оставлено навсегда.
А жилище оказалось интересным.
В отличие от утилитарных спальных блоков, в которых сталкеры держали разве что голограммы полуголых красоток и разные комнатные растения, мода на которые менялась от сезона к сезону, Чокнутый обустроил модуль по своему вкусу. Коридор был поделен на две части настоящей матерчатой ширмой, украшенной староземельным узором, в комнатах — чистота, вещи расставлены по какой-то системе. Странной, но тем не менее ощутимой. И вещей этих было множество. Чокнутый продавал только то, что его самого не заинтересовало или значения чего он не смог понять. А все остальное он хранил и изучал. Да, явно, изучал.
Мы нашли целую лабораторию, устроенную в большом отсеке в задней, заглубленной части модуля. Посреди лаборатории плавали в воздухе тускло мерцавшие «фиолетовые капли» — сгустки материи неизвестного происхождения, удерживаемой силовым полем. Происхождение поля было еще более непонятным, чем материи. Для чего капли были нужны, тоже понять пока никому не удалось.
На стеллажах, стоявших вдоль стен, хранились различные артефакты, присмотревшись к которым я присвистнул. Например, вот эти слитки, похожие на двугорбых верблюдов, можно было найти только на самом краю плоскости, в развалинах гигантского города, полного свистящих звуков, зеленоватого тумана и жутких призраков. Слитки эти издавали мелодичные звуки, если до них дотрагивались, и звуки эти складывались в слова, предложения, ускорялись и замедлялись, но расшифровать эту речь пока не удалось.
Рядом лежал простенький цилиндр стального цвета, на вид самый что ни на есть обычный — ни дать ни взять стандартная энергобатарея какого-нибудь городского кара.
Но если вставить такой цилиндр в отверстие стены гигантской пирамиды на плато Шеем, то в небо ударит световой столб и пирамида повернется вокруг своей оси. И откроется вход.
Беда только в том, что цилиндров пока нашлось только три, и все три экспедиции, что вошли в пирамиду, так в ней и остались.
Оказывается, есть и четвертый. Вот только брать его мне отчего-то не хочется. Во всяком случае, не сейчас.
И еще много чего тут было.
Фрэд колдовал над инфоблоком. Хмыкнул, пролистав рабочие папки:
— Слушай, он, может, и Чокнутый, но информации насобирал и систематизировал столько, что научники слюной от зависти изойдут.
Я лишь рассеянно кивнул. Это было, конечно, интересно, но куда больше меня занимал вопрос — где терминал управления системами дома.
И мы двинулись дальше. Терминал нашелся в кухне, рядом с крохотным, идеально чистым столом.
— Ну посмотрим. — Я сел за стол и вошел в систему.
Я искал данные о выходах хозяина дома и его возвращениях. И нашел. Вот — он вышел, отсутствовал двое стандартных суток. Вернулся, на следующий день опять покинул жилище. И его нет третьи сутки.
И выходил он… да, я был прав, через меньший шлюз.
— Пойдем, посмотрим. — Мы протопали в дальний конец модуля, и там я нашел то, что и предполагал: стенд и запчасти для квадроцикла. А вот данных о предполагаемом маршруте в системе не было.
Ничего удивительного, но обидно. Мог бы и оставить координаты.
— Никого, и уже третьи сутки. Пойдем к нашим?
Папенька кивнул, и мы отправились к «Толстому Эдвину».
— Я так думаю, — Платформа отпил из кружки, — надо поискать Чокнутого. Симбот на месте, он на квадроцикле куда-то двинул, и третьи сутки уже пошли. Надо искать.
— Я пойду. Вы продолжайте идти по маршруту, а я тут покружу. В симботе я его догоню, если что, себе нагружу двойной запас смеси, и вы мне страховку оставите.
Страховкой называли запас дыхательной смеси и питательного желе, который основная группа оставляла по ходу движения. Практика была древней, как Старая Земля, и всегда себя оправдывала.
— Ким с тобой пойдет, — сказал Платформа, но я покачал головой.
— Один я быстрее управлюсь.
Это было правдой, и все это знали. Я привык действовать автономно и двигался куда быстрее Кима. Боестолкновения не предполагалось, местных агрессивных аборигенов в этих местах не наблюдалось, так что быстрый рейд я вполне мог провести и сам.
— Если будут проблемы, сразу вызываю подмогу, — пообещал я, и Платформа согласился.
Близился вечер, когда я проверил все системы своего «Гоплита» и, помахав удаляющемуся транспу рукой, зашагал к модулю. Вывел на визор шлема карту местности и наложил на нее данные, которые передал мне ночной незнакомец. Ага, как я и предполагал, база Синеглазки не так уж далеко. Могла она заинтересовать Чокнутого? Если там происходило что-то интересное и необычное, то вполне.
И я решил двинуться в ту сторону.
Я шел широким шагом, переключив системы управления в полуавтоматический режим, а себя вогнав в состояние экономии кислорода. Я дышал редко и поверхностно, расслабив руки и ноги, следя за визором расфокусированным взглядом. Для меня это было самым надежным вариантом — именно так, не всматриваясь в каждую деталь, а позволяя себе воспринимать картину как единое целое, я вылавливал мелочи, которые выбивались из общей картины. Если, конечно, такие мелочи были.
Он уехал на квадроцикле. Если в сторону предгорий, к базе, то где он оставил машину? Пока вокруг степь, ровная, как стол, но… вот там какое-то скопление валунов. И первые скалы уже рядом. Оттуда можно дотопать до удобной наблюдательной позиции пешком.
Посмотрим.
Я оказался прав. Вот он стоит, аккуратно замаскированный, развернутый по направлению к дому Чокнутого. Полностью готовый к старту. Я опустился на одно колено, аккуратно разобрал наваленные камни, дал увеличение на визор. Да, машина подготовлена к быстрому старту. То есть системы не выключены, а переведены в дремлющий режим. Что жрет запас аккумуляторов. И заряда того осталось не больше трети. Задерживается наш Чокнутый Менеджер, задерживается.
Откуда я сам стал бы наблюдать за базой, задал я себе резонный вопрос. Поднялся на ноги и направился к предгорьям, так и этак прокручивая разные проекции карты окрестностей. Нашел пару удобных мест, их и решил осмотреть в первую очередь. «Гоплит» легко справлялся с рельефом местности, никакой подозрительной активности поблизости не наблюдалось, «Толстый Эдвин» тоже молчал, но что-то не давало мне покоя. Нехорошие какие-то предчувствия.
И они оправдались, когда в пыли показались свежие следы. Недавно здесь прошла целая колонна — тяжелый транспортный модуль и по сторонам уже исчезающие следы колесных машин. Они были здесь не позднее вчерашнего вечера, и следы сохранились только потому, что тут дорога шла через своеобразный карман, хорошо защищенный от ветра.
Тут я и решил оставить «Гоплита». Легкий скафандр для выхода на плоскость я предусмотрительно надел еще в транспе. Дал системе команду, на лицо первым делом опустилась дыхательная маска и только потом с шипением разошлись в стороны сочленения верхнего отсека, откинулась «голова» симбота, и я смог соскочить в пыль. И тут же дал дистанционно команду на сборку и герметизацию шкуры — и так на обратном пути песок на зубах скрежетать будет, эта мелкая дрянь ухитрится забиться в симбот за ту секунду, что мне понадобилась, чтобы из него выпрыгнуть.
Проверив карабин, хранившийся в набедренном отсеке симбота, я двинулся к первой выбранной мной точке.
Если кто-нибудь решит меня ликвидировать, то лучше места, чем то, где я сейчас нахожусь, не придумать. Так что между лопатками у меня чесалось немилосердно, и затылок ломило от ожидания тяжелой пули, пробивающей маску, череп и эффектно расплескивающей мои мозги по оранжевому песку фантастического объекта, также не принадлежащего нашей Вселенной.
Я рванул до ближайшего валуна, присел за ним и глянул на наручный коммуникатор. Если верить показаниям датчиков движения, поблизости никого. Впрочем, как обмануть такой датчик, я хорошо знал. Но лучше хоть такая информация, чем вообще никакой.
А вот и та ложбинка, которую я присмотрел. Я подбирался к ней с максимальной осторожностью, замирая и продвигаясь снова буквально по миллиметру, чтобы не поднять предательские клубы пыли. Осторожно высунув из-за валуна гибкий жгут с укрепленной на конце камерой, поводил им из стороны в сторону, внимательно всматриваясь в крохотный экран комма. Ничего. И никого.
Чуть расслабившись, скатился в лощинку и посмотрел на дорогу, улегшись между двумя большими камнями.
Отличная позиция. А теперь оглядимся по сторонам.
На первый взгляд, здесь нет ни малейших следов чьего-либо пребывания. Все чисто и аккуратно, даже слишком чисто. Я медленно и тщательно осматривался, пытаясь найти малейшее несоответствие в пейзаже.
Несколько пыльных комочков рядом с моей головой. Что это?
