Василий Головачев - Земля чудес
— «Хвост»? — посмотрел на спутника в халате капитан.
Тот поправил наушник рации, выслушал кого-то, отрицательно покачал головой.
— Выходим.
Сопровождавшие капитана мужчины и он сам сняли халаты, вылезли из машины в тесное бетонное помещение, освещенное тусклой лампой в сетчатом колпаке. Открылась металлическая дверь. Капитан шагнул в проем первым, обернулся:
— Осторожнее, низкая притолока.
Северцев и Храбров молча последовали за ним, слегка наклонив головы: оба были высокими, на голову выше остальных, и в значительной степени походили друг на друга. Разве что у Дмитрия были усы и бородка, а у Олега нет.
Спутники капитана остались в гараже, хотя, возможно, это строение предназначалось для других целей.
Дверь закрылась. Помещение напоминало лифт, стены которого были сплошь утыканы острыми иголками. Даже пол оказался покрытым не толстым ворсистым ковром, каким он виделся издали, а такой же щеткой иголок, только более густой.
— Лифт в подземный бункер? — поинтересовался Северцев.
— Угадали, — кивнул капитан.
— Глубоко?
— Не поверите.
— Метров сто? Двести?
— Семь километров. И находится бункер, как вы изволили выразиться, не под Москвой и даже не под нашим материком.
— Шутите? Где же?
— Под Арктикой.
Северцев и Храбров обменялись недоверчивыми взглядами.
Капитан Коряцкий, или кто он был на самом деле, подмигнул обоим, бросил одно слово:
— Поехали!
Острия иголочек на стенах налились алым свечением, пахнуло озоном. На миг у всех находящихся в лифте сердце свалилось в пятки — наступила и тут же прошла невесомость.
— Ничего себе скорость… — пробормотал Северцев.
По губам проводника скользнула снисходительная усмешка.
— Это магическая скорость, Олег Николаевич. Мы не движемся в пространстве, мы его особым образом складываем.
Новая пульсация алого света, новый рывок сердца и желудка от наступившей невесомости. Короткая дурнота.
Дверь открылась.
— Приехали. Выходите.
— И вы хотите сказать, что мы преодолели… более трех тысяч километров?!
— Уточняю: независимо от того, верите вы в это или нет.
Ошеломленные всем происходящим, что не укладывалось в привычные представления о событийной реальности, путешественники вышли из лифта в коридор с грубо обработанными каменными стенами и неровным, в буграх и рытвинах, полом. Капитан остался в лифте.
— А вы? — оглянулся Северцев.
— Я вернусь за вами через час.
Дверь закрылась… и исчезла! На ее месте отсвечивала мелкими кристалликами стена горной выработки.
— Приветствую вас в Обители Мечей, — раздался за спинами друзей чей-то басовитый сочный голос.
Они обернулись.
В конце коридора стоял седой длиннобородый старец в белой рубахе, подпоясанной красным кушаком, в полосатых штанах, заправленных в мягкие белые сапоги.
— Хранитель… — пробормотал Дмитрий.
ЕСТЬ
Он был очень похож на старика-волхва, с которым Храбров познакомился на Урале, особенно выражением светло-голубых, сияющих внутренним огнем, глаз. И все же это был другой человек.
— Идите за мной.
Каменная стена в тупике коридора, казавшаяся твердой, массивной, монолитной, поплыла дымком, протаяла в глубину, образуя проход.
Северцев и Храбров сделали несколько шагов, следуя за проводником, и оказались в огромной естественной пещере, с потолка которой свисали серебристо-белые сталактиты и прозрачно-ледяные сосульки, светящиеся изнутри. Они-то и освещали зал ровным рассеянным светом.
Впрочем, едва ли эти сосульки были ледяными. Температура в пещере держалась на уровне не менее плюс тридцати градусов по Цельсию, как на солнцепеке, и запахи бродили по обширному пространству зала соответствующие: запахи нагретого камня, раскаленного песка, пыли, металла и — на грани чувствительности — каких-то газов, от которых першило в горле. Но не это остановило гостей.
Весь пол пещеры был заставлен множеством каменных пальцев толщиной с голову человека, из вершин которых торчали… рукояти мечей! Их было не меньше нескольких сотен, и над каждой рукоятью раскаленным столбиком дрожал воздух.
— Мать честная! — пробормотал Северцев. — Это что — действительно музей? Или склад?
Старец обернулся:
— Это хранилище Мечей Героев, символизирующих начало высшей справедливости. В соседнем зале хранятся Мечи Зла и Порока. Меч воина-крестителя Чернаги будет храниться там.
Дмитрий, держащий черный меч левой рукой, невольно посмотрел на него, но тут же поднял глаза.
— Откуда вы знаете…
Старик скрыл улыбку под усами.
— У нас своя служба информации. Не отставайте.
Он двинулся вдоль стены пещеры в дальний ее конец.
Северцев задержался, разглядывая рукоять меча с огромным сверкающим алмазом и часть лезвия, торчащего из каменного столба.
— По-моему, я где-то его видел…
Проводник оглянулся:
— Это Талвар-и-Джанг, Меч Ислама, символически объединяющий власть и могущество. Алмаз на эфесе — знаменитый Кох-и-Нор.
— Гора света…
— Точно так.
— Но я слышал, что алмаз давно хранится отдельно от меча…
— Страз.
— Что?
— Хранится страз, искусная копия, почти неотличимая от подлинника. Здесь — истинно существующий алмаз.
— А вот этот, рядом?
— Мечи — не просто куски остро заточенного металла. Легенды, былины, мифы, сопровождающие их, как правило, несут достоверную информацию о владельцах и деяниях оных. Меч, на который ты указал, принадлежал арийскому нибелунгу Зигфриду.
— Вот красивая рукоять… почему она такая… двухцветная?
— Это Бжейкула-Вжашла, меч абхазского героя Цвицва. Сам меч с одной стороны черный, с другой серебристый, соответственно двойственному состоянию души героя, наряду с подвигами совершившего немало дурных поступков.
— А вон тот, длинный?
— Гунрир, меч Гейрреда-конунга.
— За ним тоже рукоять интересная…
— Это Эскалибур, или Калибурн, как его иногда называют.
— Меч короля Артура? Но ведь Артур — легенда…
— Я же говорил, в легендах зашифрованы вполне реальные исторические события, происходившие на земле в ранние времена. Жизнь короля Артура — вовсе не миф. Обратите внимание на соседний орт.
— Что?
— Замковый столб.
— Рукоять светится, будто ее раскалили…
— Это «пламенный меч обращающийся», с которым по легенде был поставлен херувим у врат рая после «грехопадения» Адама.
— А на самом деле кому он принадлежал?
— Герою без имени, причем не человеку.
— Как — не человеку?!
— На Земле существовало множество цивилизаций, созданных другими разумными существами, от насекомых до динозавров. К сожалению, следов их деятельности практически не сохранилось, за редким исключением. Этот меч — бесценная реликвия времен экспериментов с первыми носителями разума, созданными искусственным путем.
Северцев встретил взгляд Дмитрия, недоверчиво покачал головой:
— Вы говорите поразительные вещи… А если я проболтаюсь?
— Постарайтесь избежать подобных ошибок, Олег Николаевич.
— Откуда вы меня знаете?
— Служба такая, — уклонился от прямого ответа седобородый.
Дмитрий, разглядывающий пещеру, подошел к темно-серому столбу с нашлепкой, похожему на гипертрофированно увеличенный фаллос.
— Красивый меч…
— Это Эгей, меч Тезея, греческого героя. Чуть подальше — Берсерк, меч Зигмунда. У стены — Хатиман, сина-меч, символ древнего Китая. Но пойдемте, други, время не ждет.
Хозяин и гости прошествовали в конец зала, остановились у самого большого каменного пальца с огромным мечом, рукоять которого могла уместить сразу с десяток ладоней.
— Вот это ножичек! — с дрожью в голосе проговорил Олег.
— Это Расей, — с уважением поклонился мечу старец. — Меч былинного богатыря Святогора. Рядом — Сияющий, меч Руслана-витязя, защитника Рода. Дайте Боривой.
— Что?
— Дайте мне меч Боривоя-витязя.
Дмитрий, поколебавшись, протянул старику меч с простой, обмотанной черной лентой рукоятью.
Старик взял его двумя руками, благоговейно поцеловал лезвие, поклонился до пола. Меч на мгновение засиял, как язык пламени. Старик подошел к одному из пустых каменных столбиков, примерился и одним движением воткнул меч в столб сверху вниз, погрузив его в камень чуть ли не целиком. Столб оделся сеточкой молний, запахло озоном.
Старик отступил, еще раз поклонился.
— Спи с миром, древний закон. — Последнее слово старик произнес с ударением на первом слоге. Обернулся. — Вот и все, витязи, идем дальше.
В стене открылся невидимый ранее проход. Короткий коридорчик привел друзей в еще один зал, почти такой же большой, как и первый, но более темный, мрачный и душный. Здесь было еще жарче, чем в первом. Из сотен столбиков, в большинстве своем коричневых и черных, торчали рукояти мечей.
