Александр Машошин - Предвестники зари
– Блин, размер, действительно, не имеет значения! – пробормотала она.
На долгие раздумья, не слишком ли страшно жить с женщиной, которая в минуту опасности швыряется космическими кораблями, времени не было. Послышался приглушённый удар гонга, прицельное кольцо окрасилось зелёным, и большой палец сам вдавил пусковую клавишу. Два плазмоида вонзились в борт подвернувшегося чужака. Большого эффекта я не ожидал, но ошмётки от него, всё же, полетели. Как видно, шаровые молнии отличаются от бластерной плазмы и нанести какой-то урон этим противникам способны.
К тому моменту, когда подвеску под крылом покинула последняя ракета, «шишек» оставалось четыре, плюс фрегат и два ограниченно боеспособных подранка. Им удалось лишить хода «Искупитель», и, разделившись, они атаковали все остальные наши корабли.
– «Вязанка», я «Копьё», передаю координаты, – произнесла Осока.
– Принято, «Копьё», выполняем, – долетело из комлинка.
Я тем временем уводил на форсаже корабль всё дальше от места схватки. Преследующая нас «шишка» постепенно приближалась… себе на горе. На нижней палубе её поджидал «козырной валет» – связка ракет, смонтированная на пандусе. Точно такой же «козырь» имелся в кормовом люке «Ревнителя». Мандалорам пришлось выстрелить раньше – тяговооружённость их корабля уступала нашей, и преследователь сблизился на опасное расстояние.
– Где же эти… – Рийо то ли просто спросила, то ли выругаться собиралась, этого мы так и не узнали, потому что её перебила Падме:
– Фиксирую выход из гиперпространства. Множественный. Класс – лёгкий ракетоносец, количество – четыре!
Ракетоносцев YG-4400 в компании было уже семь, наши представители выкупали их везде, где бы ни нашли в продаже. И сразу отправляли на модернизацию. Открытая архитектура, свойственная кореллианским грузовикам, позволила избавить их от главного недостатка – «задумчивого» гиперпривода. А заменить древнюю систему наведения – и подавно. Вышедшие на досветовую скорость первыми «Прыгун» и «Пловец» были укомплектованы отличными экипажами и сейчас стреляли как единое целое. Два других корабля, «Бегун» и «Всадник», такой слаженностью похвастаться не могли, но и их ракеты находили цели. Доставившее нам столько неприятностей «веретено» номер два стало разваливаться на части, гибли последние истребители чужаков. И тогда на месте потерявшего управление «веретена» номер один блеснула яркая вспышка.
– Покончил с собой? – удивилась Рийо.
– Чтобы не отдавать технологии, должно быть, – развёл руками Пятерня. – Наверное, им кто-то по секрету рассказал, какие дотошные у нас механики.
Все засмеялись, сбрасывая напряжение. А ещё через несколько минут Падме вывела на проектор голоснимки спутника четвёртой планеты. Из-за него выползало, расплываясь в космосе, облако газа и мелких обломков. Это подорвала себя станция базирования.
– Какие скрытные ребятки, – вздохнул Базили. – Хотя, честно говоря, туда даже я бы не полез. Боязно. Известные-то расы временами такие сюрпризы ставят, один неверный шаг, и пыли не соберёшь, не то, что костей. А здесь Древние… Хорошо, что само кольцо не взорвали.
– Подозреваю, минировать его не рискнули, – сказала Осока. – Не исключено, его взрыв повлёк бы тяжёлые последствия.
– Они могли сами не знать, какие именно, – подала голос Рати. – Оно древней ракат, древней ква и гри. Настройся, и сама поймёшь.
– Да, верно. Надеюсь, оно всё ещё работает.
– Пессимистка…
– Реалистка, – парировала Осока.
– Ага-ага, из тех, кто изучает не Высокий язык и не хаттский, а конструкцию бластера.
– Лучше и то, и другое, и третье, – улыбнулась моя подруга.
В любом случае, путь к каменному кольцу был открыт. Я уже догадывался, что это может быть такое, как, впрочем, и остальные. А вот действует ли это устройство, и как им управлять, нам и предстояло выяснить.
9
Через несколько часов после окончания боя, когда совместной работой двигателей всех девяти кораблей с грехом пополам удалось затормозить израненный «Искупитель» и вывести его на синхронную орбиту вокруг спутника четвёртой планеты, прибыл корабль с научными светилами. Да какой корабль – старый добрый «Хелси» собственной персоной! Корабль был как новенький: двигательный модуль, найденный в системе Фэдье, установлен на законное место, и только фермы-распорки по бокам и силовая накладка, выступающая над хребтовой балкой сверху, свидетельствовали о проведённом ремонте.
– Видите, как хорошо? – говорила Эрдени. – И на перекладных добираться не пришлось. Университет сам за нами прилетел.
В её словах была изрядная доля правды. На фрегате прибыл практически весь преподавательский состав нашего импровизированного корпоративного вуза. Как-то незаметно на главной базе собралось довольно много преподавателей из той породы разумных существ, что в совершенстве знают и любят свою область науки, требуют того же от студентов и прекрасно умеют подать материал, но… почему-либо неугодны – или неудобны – для начальствующих лиц. Не все из них, подобно матери Осоки и Навину Вайгу, были обвинены в пособничестве повстанцам. Некоторых увольняли «за некомпетентность», то есть, нежелание читать урезанные по требованию имперских «просветителей» курсы, другие уходили сами. И, если о них узнавало руководство АО, или же судьба сводила их с капитанами наших кораблей – а хороший капитан обязан быть чуточку психологом – в итоге попадали сюда. Чем были вполне довольны. Профессора с огромным удовольствием познакомились с настоящим джедаем-историком, кое-кто рассыпался в любезностях так, что вгонял в краску деликатную Рати. А спустя полчаса переругались и с ней, и между собой, пытаясь составить общее мнение о том, какая раса и в какую эпоху создала обследуемое каменное кольцо. Спор захватил и профессора Вайгу, он горячился, размахивал руками, только что не бодался, и, кажется, выступал на стороне джедайки. Хорошо, что появился Инкип Риен Шо и перевёл разговор в более конструктивное русло, предложив отобрать несколько специалистов для обследования артефакта, когда осмотр его закончит автоматический патрульный корабль.
– Я думала, они подерутся, – призналась Ирис Тано за обедом в гостиной «Амидалы». – Как дети, честное слово! Разве можно обсуждать чисто теоретический вопрос с такой пеной у рта?
– Ты же сама говорила, учёные – народ увлекающийся, – сказала Эрдени.
– Конечно, но не до такой же степени. Тем более, завтра полетят и сами всё посмотрят. Кстати, дочь, я вот хотела у тебя узнать, как ты оказалась на этом корабле? И зачем летала на Корусант?
Эрдени покосилась на сестру, на меня – как бы не подставить. И решила ответить честно.
– Мне очень-очень хотелось хоть раз в жизни побывать в Храме, – сказала она, прямо глядя в глаза матери. – Вот я и упросила…
– Подождите, – растерялась Ирис, – уж не хочешь ли ты сказать…
– Нет, мам, ты не так поняла, – улыбнулась Осока. – На Корусант мы мотались не ради Эрдени. Просто только там нашлась внутренняя лоция на эту систему. Кто-то стёр её, понимаешь? Как Камино. Её и ещё три. А старые версии в остальных библиотеках давно перезаписаны.
– Фу, а я было решила…
Эрдени облегчённо вздохнула, убедившись, что санкции за проступок ей уже не грозят. Ирис, от души посмеявшись над недоразумением, спросила:
– А как вы из четырёх выбрали именно эту систему?
– О, это Алекс предложил, – ответила Осока. – У неё единственной не было названия, только номер. То есть, осваивать её не начинали, а почему-то поспешно засекретили. Значит, она и есть наиболее интересная.
– Резонно. Мне особенно понравилось название, которое вы ей дали, – заметила Ирис. – Тоже твоя идея, Алекс?
– Моя, – кивнул я.
– Да, я так и не спросила, что оно означает, – спохватилась Осока. – Мам?
Ирис только молча улыбнулась. Заподозрив неладное, моя подруга развернулась к стене, включила под ближайшим экраном виртуальную клавиатуру и набрала поисковый запрос.
– Carex, род многолетних трав семейства Cyperaceae, включающий, по разным классификациям, от полутора до двух тысяч видов, растущих во всех климатических зонах всего земного шара, но преимущественно в умеренных странах Северного полушария, – начала читать она, потом глаза её расширились. – Русское название… осока? Любимый, я тебя сейчас убью!
– Пять баллов! – захихикала Эрдени. – Наконец-то ты не сможешь отрицать, что ты – звезда! Ай! А всё равно, вот!
Её «ай» относилось к воспитательному шлепку пониже спины, полученному от Осоки. Я хотел было сказать, что детей пороть непедагогично, а тем более – великовозрастных девиц с пятью курсами университета за плечами, но решил не вмешиваться во внутрисестринские разборки.
