Андрей Левицкий - Змееныш
- Это с чего вдруг? - подскочил Кипяток. - Ты типа сомневаешься в нас? Да мы лучшая бригада в этих местах!
- Много отрядов будут мешать друг другу, - сердито заметил Мировой, против обыкновения не приказывая Кипятку заткнуться.
- Главное, чтобы мутанта добыли, остальное Слона не волнует. - Заточка продул папиросу, прикурил от протянутой Кипятком зажигалки и выпустил клуб дыма. - Но если ты скажешь мне, Мировой, что берешься, так я моту поговорить со Слоном, чтоб имел в виду вашу группу особенно. Информацию вам подкинем, насчет в какую сторону Змееныш убрел, ну и еще чем поможем, если понадобится.
Круча повернулся к остальным.
- Командир, мы ж только что толковали. Нельзя за такое дело браться, людям потом стыдно будет в глаза смотреть.
Не обращая на человека-скалу внимания, Заточка навалился грудью на стол и вперил взгляд в командира.
- Так что, беретесь? - Мировой поморщился.
- Мы еще не решили.
- Вы, конечно, можете думать, только времени мало. - Порученец опять затянулся, закашлялся, постучал себя по впалой груди. Цепко обежав глазами группу, повторил: - Слон платит в иностранной валюте, налом. Брать мутанта живым или мертвым. Только если мертвым - доказательства чтоб были.
В дальнем конце зала поднялись из-за столов Кирза и Стопка, пряча глаза, вышли из бара. Старший напарник выглядел неприлично трезвым, даже нос его потерял обычный синеватый оттенок. Посетители проводили парочку внимательными взглядами. Как только двери за ними закрылись, в зале поднялся шум, и почти сразу еще двое сталкеров, никому неизвестных новичков, поспешно покинули бар.
- Конкуренция, - криво усмехнулся Заточка, поднимаясь и перекидывая через голову ремень автомата. - Так что ты бы поторопился с решением, Мировой. Сообщи, если надумаешь.
И тут же из-за соседнего столика поднялся пожилой сталкер, стал пробираться к выходу.
- Куда рванул, Одноглазый? - окликнули его. - Ты ж пиво не допил!
- Пойду гляну, не стащат ли эти двое алкашей мой мотоцикл, - отозвался сталкер, махнув рукой приятелям. - Ща вернусь.
- Да кто его тронет, дурень жадный? - крикнули ему в спину.
- А ты заткнись! - сердито ответил Одноглазый, берясь за ручку.
- Э, стой, ты ж пешком сегодня! - спохватились за столиком, но за пожилым сталкером уже закрылась дверь.
Зона гудела. Молва шла от Кордона до Армейских складов, отражалась эхом, слухи волнами прокатывались по территории отчуждения, круговой рябью расходились вокруг тайных схронов, сталкерских лагерей, баз группировок, баров за Периметром и внутри него. Сталкеры шумели, спорили, ругались, обсуждая новость. Поначалу о ней говорили как о чем-то непроверенном, смутном, но вскоре она подтвердилась. Нет, не вранье, убеждались даже самые отъявленные скептики, - правда, пусть и невероятная. И весть катилась по Зоне, подхватываемая все новыми голосами, теперь ее знали все. Зона гремела: Слон назначил награду. Сто тысяч за голову Змееныша.
Даже те, кто когда-то восхищался Змеенышем, потихоньку начищали оружие, а большинство собирались не таясь, стараясь успеть первыми. Сто тысяч - огромные деньги.
В лагере неподалеку от Янтаря горел уютный костерок, вокруг сидели сталкеры. Ночь была безлунная и тихая, листва еле слышно шуршала на слабом ветерке. Под деревом стояли две палатки, полог одной закрыт - там спали. На растяжках сушились носки. Возле огня из земли торчали две палки, на них надеты ботинки, от которых поднимался легкий парок. Красавчик чистил свой ТТ, Пятка в неровном свете костра штопал куртку. Оба внимательно слушали Ивана Васильевича. Сцепив длинные пальцы, тот рассказывал:
- Девушек-испытуемых, находящихся внутри сканера, попросили оценить привлекательность женских лиц по шкале от одного до восьми баллов. Как только испытуемая выставляла опенку, ей предъявляли мнение «среднестатистической европейской женщины» о том же самом лице, которое могло совпадать или отличаться от только что сделанной оценки. Оценив двести фотографий, испытуемые удалялись на перерыв. И после этого их неожиданно просили оценить привлекательность лиц повторно. Так вот: почти все испытуемые изменили свое мнение в направлении сближения с мнением большинства - этой самой «среднеевропейской» оценкой. Понимаете? Эксперимент доказывает, что человеческий мозг считает отличие от большинства ошибкой. Конформизм, то есть пассивное принятие господствующего мнения, незаметное для нас самих приспособленчество, заложены в нас природой. - Иван Васильевич благодушно поглядел на молодежь.
- Да разве можно, Иван Васильич, сложный социальный механизм приборами, сканерами измерять? - возразил Пятка.
- Как видишь, можно. Причем этот мозговой механизм является автоматическим.
- Так это только бабы такие покладистые, - встрял Красавчик. - А мы, мужики, запросто можем поперек общественного мнения!
Иван Васильевич улыбнулся задору молодого сталкера.
- Вынужден вас огорчить, это относится ко всем без исключения. Другое дело, что если вы воспитываете в себе нонконформизм, протест, независимое мнение, то тренируете свои нейронные связи на новые реакции…
Неподалеку раздался треск ветвей, сталкеры схватились за оружие - у всех оно лежало под рукой, Красавчик так и вообще не снял с плеча «узи». Только Пятка замер с иголкой в руке и прислушивался, не притрагиваясь к лежащему на коленях «калашу».
Красавчик привстал, всматриваясь.
- Кто там? - Иван Васильевич повернул винтовку в сторону шума.
Из леса снова донесся треск ветвей, затем ругань - и на поляну из кустов вывалились двое, огляделись и пошли к костру.
Красавчик, опустив оружие, поднялся навстречу гостям, а Иван Васильевич держат парочку под прицелом, ожидая, когда они войдут в освещенную зону.
- Ах это вы, - произнес он наконец, убирая оружие. - Какими судьбами?
- А, привет! - Пятка вернулся к прерванному занятию. Красавчик, церемонно пожав вновь прибывшим руки, представился.
- Можно погреться? - жадно глядя на стоящий возле костра котелок с густым супом, спросил Кирза. Красавчик широким жестом пригласил напарников к огню.
- Конечно, угощайтесь.
Иван Васильевич вытащил из кармана очки, протер платком и, не надевая их, изучил сквозь линзы гостей. Стопка протянул дрожащие руки к огню.
- Слыхали новость? - хрипло спросил он. - Вы ж давно в ходке… Короче, Слон объявил охоту на Змееныша. Сто тыщ обещал! - Глаза его алчно поблескивали в свете костра.
Красавчик щедро плеснул супа в две миски, протянул гостям. Кирза, схватив свою, начал жадно хлебать, Стопка же сразу отставил миску, вытащил из-за пазухи фляжку и открутил пробку. Иван Васильевич поморщился, ощутив запах дешевого коньяка.
- Погодь, как это? - Пятка оторвался от штопки. - Кто спятил, ты или Слон? Что значит - охоту объявил? Кто ему такое право дал? Змееныш, он же… да он - талисман Зоны!
Красавчик, задумчиво пропустив прядь волос между пальцами, сел на пенек неподалеку.
- Змееныш - это ведь странный пацан, который от мутантов спасает? - уточнил он. - Что-то я слыхал такое…
- Ты совсем от жизни отстал! - повернулся к нему взволнованный Пятка. - Слыхал он! Да я сам его видел, он у бармена пять крутых артефактов на две коробки патронов и упаковку консервов выменял. Прикинь, да?
- Продешевил, - усмехнулся Красавчик. - А шум-то из-за чего?
- Сто тыщ на дороге не валяются, - прохрипел Стопка, нахлебавшись из фляги. - А парень - мутантово семя, таких в колыбели давить надо…
Иван Васильевич кашлянул, убрал очки, убрал платок, поднял винтовку и выразительным жестом положил на колени.
- Так вы, граждане сталкеры, как я понимаю, на охоту собрались? - каким-то слишком спокойным, гладким голосом осведомился он, в упор глядя на Кирзу.
- Ну ясно, док… - начал Стопка.
Кирза понял быстрее. Пихнув напарника в бок, он быстро вытер губы рукавом и сказал:
- Нет, ты чё, мы и не думали даже. Как можно! Змееныш - талисман Зоны, сами говорите. А нам пора, спасибо за хлеб, за соль. - Долговязый сталкер поднялся, хрустнув суставами.
- Вы ж не доели! - Красавчик заглянул в отставленную Кирзой миску. Пятка сдвинул куртку, показывая лежащий на коленях «калаш».
- Та мы и не голодны особо, спасибочки, было вкусно. - Кирза подобрал с земли рюкзак. - Пора нам, у нас там стрелка забита с этим… да с Цыганом, ага, у ручья, ну, вы знаете… Цыган ждать не любит, так что приятненько вам отдохнуть, всем пока!
- Да мы ж не согрелись даже… - уперся Стопка, но Кирза, схватив напарника за рукав, утащил его в темноту.
Иван Васильевич с сожалением посмотрел ему вслед.
- До чего люди бывают гнилые, - заметил он. - Ведь купились на эти деньги, а Змееныш их от слепой собаки спас, сами рассказывали. Но послушайте, какую новость он сообщил? Неужели Слон действительно взял себе право решать, кого здесь казнить, кого миловать? O tempora! O mores! Куда Зона катится? - печально заключил он.
