Роман Злотников - Генерал-адмирал. На переломе веков
На Пуэрто-Рико он прибыл 20 июля. Вот так, внаглую, под носом у американцев, которые его прошляпили. Ну да их эскадра в первую очередь была занята блокадой Кубы и поддержкой своих войск… Загрузившись углем и дав экипажам два дня на отдых, Сервера вышел на охоту на трансатлантические маршруты. Время у него было. Несмотря на то что американцы уже высадили на Кубу войска, силы испанцев там держались довольно стойко. Ну еще бы, их армия воевала на этом острове уже который год и вполне адаптировалась к местным условиям. К тому же им еще до начала войны успели закинуть припасы и снаряжение. Ну а кроме того, на стороне испанцев, ко всеобщему удивлению, сразу после высадки американцев выступили еще и около двадцати тысяч бывших мятежников. К американцам же примкнули только около семи тысяч таковых. Возможно, дело было в том, что Сагаста до начала войны дал мятежникам многое из того, за что они воевали. А никаких иллюзий насчет большого северного соседа никто из местных не строил. Поэтому к моменту подхода Серверы к Пуэрто-Рико испанцы успели дважды ликвидировать попытки американцев высадиться на остров, а третья высадка могла считаться условно успешной только вследствие того, что высадившиеся на Кубе американские войска днем и ночью поддерживались крупнокалиберными орудиями американских броненосных крейсеров и броненосцев. Американцам противостояли не только испанцы и местные ополченцы, но еще и климат, и враждебная природа острова. Уже через две недели после высадки в американской армии началась эпидемия малярии. Дело усугублялось еще и тем, что снабжение и медицинское обеспечение у американцев было поставлено из рук вон плохо. А последней каплей стали партизанские наскоки испанцев и их союзников из числа бывших мятежников, которые за три года, пока они гонялись друг за другом по острову, очень в этом поднаторели. В итоге, несмотря на то что первая высадка американских войск на остров началась еще 17 мая, а успешная, третья попытка, состоявшаяся под охраной стянутой к месту высадки всей эскадры адмирала Сэмпсона, в которую вошли самые современные корабли американского флота, пришлась на 6 июля, вплоть до начала августа никаких наступательных действий американцы там не вели. Только отбивались от «булавочных уколов» испанцев и укрепляли свой лагерь. Отчего командующего войсками янки даже вызвали на слушания в Конгресс — сенаторы были крайне недовольны таким затягиванием войны. По всем расчетам, они уже должны были полностью захватить Кубу, а вместо этого результатом развязанной войны стали только жуткие потери американской торговли из-за действий «этого испанского пирата Серверы» в Азии и торгового эмбарго, объявленного крупнейшими европейскими державами. Россия, благодаря моим усилиям, вызванным кое-какими планами на будущее, к эмбарго официально не присоединилась, но добровольно соблюдала его условия. Партнерами американцев в Европе, с которыми они могли продолжать торговать, остались лишь парочка нейтралов. И вот как раз в это время у атлантического побережья САСШ появился Сервера…
— Не думаю, что американцы сдадутся, Иван Дмитриевич, — не поддержал я Сытина. — Они — люди упорные. А и денег, и людей у САСШ куда больше, чем у испанцев.
— Дык они же такие убытки несут! А пока они войну не закончат, никто эмбарго с них снимать не будет. Нет у них никакого резона войну-то продолжать. Этот испанский страх Господень, адмирал Сервера, на них такого ужаса нагнал, что им и деваться-то некуда. Непременно мира запросят.
— Ну, я бы на это не рассчитывал, — снова, не согласился я. — Нынешней администрации никак на мир при нынешних условиях идти нельзя. Побед у них покамест нет, а если закончить войну одними поражениями, так Мак-Кинли не только не светит второй срок, о котором он явно мечтает, но республиканцы вообще могут с треском проиграть выборы.
Сытин изумленно уставился на меня:
— Да как же это… да что же это… да как же можно так-то… чтобы люди гибли за то, чтобы какие-то дурацкие выборы выиграть?.. — Он потерянно замолчал.
А я снова усмехнулся про себя. Ой, Иван Дмитриевич, Иван Дмитриевич, сколько еще печальных открытий принесет нам грядущий век…
Появившись на трансатлантических маршрутах, Сервера не стал заморачиваться захватом и продажей призовых американских судов (как он делал в Азии, наполняя и собственную мошну, и кошельки команд своих крейсеров, что являлось одной из причин того обожания, с каким команды относились к адмиралу), а начал их просто топить, забирая с кораблей только уголь из угольных ям и деньги и ценности из корабельных сейфов. Почти неделю он действовал безнаказанно, утопив за это время семнадцать американских судов, в каковой охоте ему очень помогло наличие на «Эль Сиде» и «Фердинанде Католике» радиостанций. Но затем одну из шлюпок с американским экипажем, высаженным Серверой с уничтоженного им корабля, после того как испанцы перегрузили с него уголь, подобрало португальское судно, и до американцев наконец дошли чрезвычайно печальные известия. Это немедленно привело в движение все американские морские силы. Из эскадры Сэмпсона тут же была выделена Летучая эскадра коммодора Шлея, в которую вошли самые быстроходные американские корабли. Она двинулась в Атлантику искать Серверу, а особая северная сторожевая эскадра покинула рейд Нью-Йорка и принялась барражировать вдоль Атлантического побережья САСШ. Эскадра же Сэмпсона, временно ослабив блокаду Кубы, оттянула большую часть сил на север. То есть сделала то, чего Сервера и добивался, выходя на трансатлантические маршруты. Так что остальная испанская эскадра, состоявшая из броненосцев, миноносцев и транспортов с подкреплениями и снабжением для испанских сил на Кубе, которую Сервера оставил у Праи, благополучно добралась до Пуэрто-Рико и встала на якорь на рейде Сан-Хуана. Положение на некоторое время зависло в неустойчивом равновесии. У американцев было больше сил и возможностей, а испанцы пока обыгрывали их тактически. Все должно было решить следующее крупное сражение. А в том, что оно не за горами, — сомневаться не приходилось.
…Иван Дмитриевич отобедал у меня. Все это время он твердил, что американцы непременно сдадутся к осени, и приводил массу весьма убедительных аргументов. А я, глядя на него, вспоминал, как зимой 2008–2009 годов, когда кризис жахнул по России, появились толпы высокомудрых гуру, которые «уже давно» знали о кризисе и «сильно заранее» предупреждали о том, что он неизбежен. А главное, все эти гуру аргументированно доказывали, что буквально через месяц, ну два, ну максимум этой осенью доллар рухнет, американская экономика посыплется, а вслед за нею и весь мир. Голоса этих гуру по-прежнему громко звучали и в 2010-м, чуть тише — в 2011-м… а потом я перенесся сюда. И таю и не узнал, рухнул ли доллар со всей американской экономикой или оне, болезныя, все еще держатся. Так вот, сейчас Иван Дмитриевич очень напоминал мне этих гуру. Ох уж эта вечная привычка русской интеллигенции знать все обо всем… Хотя чего это я? Ну какой Сытин интеллигент? У него ж профессия есть…
Следующие несколько дней прошли спокойно. Я занимался своими делами, которые из-за торгового эмбарго, объявленного САСШ практически всеми значимыми европейскими державами, шли просто великолепно. Нет, вследствие резкого сокращения потока поступающих в Европу американских товаров выиграли почти все — от местных производителей до тех же аргентинцев. Но я-то был подготовлен к этому куда лучше остальных. К тому же Россия способна была заместить своей продукцией большую часть того, что ранее поставляли американцы — от нефти и керосина до зерна и угля. В принципе нечто подобное произошло в той истории, которую здесь знал только я, во время Первой мировой войны. Только с обратным знаком. Россия из-за мировой войны, а также навалившихся на нее позже бедствий в виде революции и войны гражданской, потеряла европейские рынки, которые тут же оказались заняты американцами, канадцами, австралийцами и прочими, кто успел подсуетиться. Ну а в настоящий момент все получилось наоборот. Так что на самом деле ничего из ряда вон выходящего не произошло. Всё обычно и привычно. Необычным было только одно — то, что Россия не потеряла, а приобрела, причем больше других, поскольку, кроме всего прочего, мы откусили едва ли не самую крупную долю тех рынков, что потеряли американцы. Но всё вполне логично. Как я уже говорил, у России было что предложить и я заранее подготовился к такому развитию событий.
Сейчас первоначальный ажиотаж уже спал. Захват рынков осуществился, теперь предстояло на них основательно устроиться. Ибо в отличие от моего варианта истории, здесь, похоже, все затянулось надолго. Так что время было. А вот моего непосредственного участия эти дела требовали уже не слишком сильно. Поэтому я с головой погрузился в свой новый проект.
