Алексей Калугин - Мечта на поражение
– Давай!
Гупи попытался прихлопнуть дверь. Но несколько мертвяков успели просунуть в сужающийся створ руки.
– Вот же погань!..
Рикошет выхватил мачете и, как заправский фермер сорняки, принялся обрубать конечности со скрюченными пальцами.
Вервольф перезарядил дробовик, и - вовремя. Из коридора, тянущегося в левое крыло здания, выползли трое мертвяков. «Грешник» прицельно и без удовольствия расстрелял их, как мишени в тире.
Как только дверь встала на предназначенное ей место, вояки привалили ее большим, тяжелым шкафом для документов. Затем подтащили разодранный, с торчащими пружинами диван.
Баррикада вышла не слишком надежная, но и мертвяки особым упорством не отличались. Потолкав дверь и убедившись, что она заперта, зомби переместились к окнам. Видимо, для них важен был визуальный контакт с потенциальной добычей.
– Ну и рожи, - Муха с отвращением плюнул в обезображенные, похожие на хеллоуинские маски лица зомби, толпящихся под окном и просовывающих гнилые руки сквозь прутья решетки.
– Ага, - согласился Вервольф.
И, вытянув руку с дробовиком, нажал на курок.
Мертвяк, которому зарядом картечи снесло полчерепа, в ответ недовольно заворчал.
– Не пали попусту, - осадил «грешника» Гупи. - Настрелялись уж досыта… Скоро каждый патрон считать придется.
– Не напрягайся, Гупи, - уверенно поднял руку Рикошет. - Как только из города выберемся - будут боеприпасы.
– Если выберемся, - уточнил сталкер. - Зачем мы вообще в этот город полезли? Неужели нельзя было обойти?
– Не, - покачал головой Вервольф. - Обойти не получилось бы. С одной стороны - топи непролазные, синюхой заросшие. Туда даже Болотный Доктор не ходит и никому не советует. А дальше, за топями, отряд химзащиты стоит. Вот их, - «грешник» кивнул на американцев. - Это тебе не русские и не украинцы. Это, понимаешь ли, блок НАТО. Они закурить не спрашивают, потому что им заместо сигарет жвачку антиникотиновую выдают. Я так разумею, они потому и злые, что им из соображений политкорректности курить не позволяют. И нервные - чуть чего, сразу палят.
– Запрет на курение в войсках не имеет никакого отношения к политкорректности, - заметил Гейтс. - Он продиктован исключительно заботой о здоровье личного состава.
– Точно, - кивнул Вервольф. - Это я оговорился. Из соображений политкорректности у вас в армию кривых, хромых и гомиков брать стали.
– Если человек желает служить своей стране, то его физические особенности или сексуальная ориентация не могут стать в этом препятствием.
– Ага, - усмехнулся «грешник». - Будем крепить обороноспособность за счет пидоров и калек.
– Ты говоришь о том, чего не понимаешь, - решил положить конец бессмысленной дискуссии американец.
– Эт-точно, - кивнул Вервольф. - Пидоры - это не по моей части.
– Господи, да о чем вы говорите! - возмущенно всплеснул руками Гупи.
– О пидорах, - ответил Вервольф.
– Я спросил, почему нельзя было город обойти, если знали, что тут снайперы на каждой крыше и зомби обезумевшие? Ну, ладно, с одной стороны болота синюшные, а с другой?
– С другой - территория контролируемая «Грехом», - ответил Вервольф. - И там-то уж точно, можешь мне поверить, для нас уже могилы вырыты.
– Для тебя, - уточнил Гупи.
– Для меня, - не стал спорить «грешник». - Для моего невинно убиенного дружка Сало. И для того, у кого в башке, - Вервольф пальцем постучал по каске Гупи, - план подземных ходов под четвертым энергоблоком. Я внятно объясняю?
– Вполне, - недовольно буркнул Гупи.
Билл Гейтс сел на пол и стал разбирать снайперскую винтовку. Делал он это аккуратно - протирал каждую деталь специальной салфеткой с антистатиком, а затем заворачивал в мягкую фланельку.
– Думаешь, больше не понадобится? - спросил Рикошет.
– Думаю, надо поторопиться, если мы хотим до рассвета выбраться из города, - ответил Гейтс.
Не совсем то, что рассчитывал услышать Рикошет, но, в целом, верно.
Муха присел на корочки возле окна и наклонил голову, пытаясь увидеть небо.
– Вроде бы, светать начинает… Иди отсюда! - отмахнулся он от потянувшегося к нему зомби.
– Нет, рано еще, - покачал головой Вервольф. - Но все равно надо идти.
– Куда? - устало посмотрел на него Гупи.
– Туда, - махнул рукой в конец коридора «грешник».
– Пошли, - опершись на автомат, Гупи поднялся на ноги.
– Помыться бы неплохо, - как бы между прочим заметил Шрек.
– Ага, - криво усмехнулся Рикошет. - А еще зубы почистить и бельишко постирать.
– Насчет помыться, не знаю, а одежду новую достанем, - уверенно пообещал Рикошет.
– Где ж ты все это достать собираешься? - поинтересовался Гупи. - И оружие, и одежду…
– Неподалеку от Ржавого леса есть схрон нашего клана, - объяснил «монолитчик».
– Выходит, своих обворовать собрался, - сделал вывод Гупи.
– Почему обворовать? - Рикошет ничуть не обиделся на нелицеприятное замечание сталкера. - Схрон для того и существует, чтобы каждый, кто о нем знает, мог в случае необходимости воспользоваться.
– Каждый, кто принадлежит к клану, - уточнил Гупи. - А ты, как я понимаю…
– Ничего ты не понимаешь, - резко оборвал его «монолитчик».
Гупи спорить не стал. Тем более, что и тема была ему неинтересна.
Стены коридора в былые времена были облицованы дубовыми панелями, пол выстлан паркетом и, наверняка, прикрыт ковровой дорожкой. Сейчас обо всей этой роскоши напоминали лишь отдельные паркетные доски, намертво прилипшие к полу, так, что с ними не стали связываться те, что выдрали остальные. А вот большие кабинетные двери по обе стороны коридора почти все были на местах. Только дерматин с них ободрали. В кабинетах осталось что-то из старой мебели, в основном, непригодной для дальнейшего использования, - шкафы с оторванными дверцами, колченогие стулья, большие двухтумбовые столы с выломанными столешницами. В одном из кабинетов на стене даже сохранился портрет последнего генсека в золоченой рамке. Только на лбу у него кто-то написал черным маркером неприличное слово.
В другом кабинете на полу, привалившись спинами к батареям, сидели два зомби. Оба настолько прогнили, что, увидев людей, даже подняться на ноги не смогли, лишь зашипели и хищно потянули к ним руки.
– Если бы я стал зомби, то покончил бы с собой, - сказал, глядя на парочку, Муха.
– Если бы ты стал зомби, то не понимал бы, что с тобой происходит.
Ответ прозвучал из дальнего угла кабинета, прикрытого импровизированной ширмой из двух гардеробных дверей.
Все разом схватились за оружие. Но почему-то никто не выстрелил. Хотя это было бы самым разумным решением - выпустить очередь из автомата, которая прошила бы насквозь тонкие деревянные дверцы, а заодно и того, кто за ними прятался.
– Ну, что? - непонятно, к кому обращаясь, шепотом спросил Муха.
И облизнул кончиком языка пересохшие губы.
Ширма из дверок с грохотом упала на пол.
Взглядам людей предстал стол, на краю которого сидел, низко опустив голову и опираясь руками о край столешницы, некто в долгополом плаще с широким капюшоном, за краями которого не видно было лица.
– Руки подними, - предложил незнакомцу Вервольф.
Из-под капюшона донесся звук, похожий на приглушенный смешок. Незнакомец выпростал из-под плаща и поднял правую руку.
– Другую.
– Другую не могу. Болит.
– Ранен? - спросил сердобольный Муха.
– Нет, просто болит.
– А может, у тебя там пистолет? - маска инфравизора помешала Рикошету изобразить классический недоверчивый прищур.
– Может быть, - ответил незнакомец. - Хочешь проверить?
– Муха!
– А почему я?
– Потому что отмычки кончились, - Рикошет, как всегда, нашел правильный ответ.
– Так что ж, я теперь вместо отмычки?
– А чего его обыскивать, давайте просто пристрелим, - предложил «грешник».
– Он не из «Свободы», - сказал Гупи.
– Ну и что?
– А то, что я знаю, как выбраться из города, - прозвучало из-под капюшона.
Незнакомец поднял голову. Но лица его все равно не было видно. Только темный провал под капюшоном.
– Давай начнем с того, кто ты такой? - спросил Рикошет.
– Я - Журналист.
– Какой еще журналист? - удивился Гейтс.
– Тот самый Журналист? - не мене удивленно переспросил Гупи.
История о Журналисте была одним из устоявшихся мифов Зоны. Мифов, которые в основе своей имели реальную подоплеку. Такие, например, как истории о Болотном Докторе, которого не трогает ни одна тварь, или о сталкере Семецком, сумевшем добраться до Монолита и получившем бессмертие в обмен на согласие умирать по нескольку раз на дню.
– Ну да, - кивнул незнакомец, назвавшийся Журналистом. - Тот самый.
О Журналисте рассказывали разное, хотя начинались все истории одинаково. Молодой парень, журналист, пробрался в Зону, чтобы сделать серию сенсационных репортажей. История о дальнейшей его судьбе сплеталась из слухов и домыслов. Кто-то рассказывал, что журналист добрался до Монолита - по одной из версий, в компании с Семецким, - после чего превратился в полупризрачное существо, обреченное вечно скитаться по Зоне. Другие слышали, что Журналист попал под некое излучение, превратившее его в невиданного мутанта. Третьи были уверены, что Журналист этот стал самым удачливым сталкером в истории Зоны, отыскавшим Переход, который позволяет ему перемещаться между мирами. В общем, говорили разное, но все рассказчики сходились в одном - несмотря на то что Журналист обладает некими мистическими сверхспособностями, он, по сути своей, остался человеком, а значит, ему можно доверять.
