Николай Побережник - Эрта. Падение терратоса
— Ляг, пулю я достал, надо шить…
— Тымнеещемнямнямммм… — Григо опять провалился в сон.
Проснувшись утром, Кинт застал Григо хмурым и с бледным лицом.
— Болит? — с сочувствием спросил он.
— Что?
— Нога говорю, болит?
— А, не очень… а вот голова, как колокол…
— Станция Тек через четверть часа, — прошел по коридору дежурный.
— Ну, вот и приехали, — сказал Кинт и стал собирать вещи.
— Ты вот что, — Григо все так же хмурясь, посмотрел на бедро, перевязанное белой материей, — вместе сойдем, и ты будешь гостем в моем доме… не мотай головой, ничего не хочу слышать!
— Хорошо, — пожал плечами Кинт, — но я здесь ненадолго, так, одно дело уладить.
— Вот и поживешь у меня, пока дело свое улаживаешь…
— Договорились.
— Вот, другое дело… а теперь слушай…
Как только состав остановился у перрона, из первого вагона выбежал дежурный и побежал к зданию станции. Встречающие не сразу сообразили, что что–то не так с прибывшим рейсом, и городовые, дежурившие на станции, тоже не отличились проворностью и сообразительностью. За это время Кинт быстро добежал до возниц, что стояли у перрона и произнес фразу: — Яну Григо нужна помощь, идемте за мной.
Кинта чуть ли не на руках отнесли к вагону, откуда затем аккуратно вынесли Григо и положили в фургон, во второй фургон покидали вещи, почти забросили туда же Кинта и оба фургона понеслись со станции в центр Тека. Уже съезжая с длинного перрона, Кинт оглянулся и увидел, как от станции к поезду бегут городовые и что есть сил, дуют в свистки, надувая щеки.
Глава девятнадцатая
В ничем не примечательном снаружи, но роскошном изнутри двухэтажном каменном доме в центре города все бегали и суетились. Уже приведя себя в порядок и стоя у зеркала, Кинт брился и прислушивался к тому, что происходит за дверью. Кинта, как только он вошел в дом, сразу отвели в комнату для гостей на втором этаже и все начали скакать вокруг хозяина дома.
— …лекарь уже едет, — прокричали внизу.
— Проверьте котел, приготовьте горячую воду! — распорядился кто–то голосом, привыкшим командовать.
Кинт вытер лицо полотенцем, подошел к широкому и высотой до потолка окну и посмотрел вниз. Большой двор, отгороженный от улицы кованым забором, по периметру двора видны контуры газона и стриженых кустов, что сейчас покрыты снегом, рядом с воротами будка, такая же, как те, в которых в столице дежурят городовые, в ней вооруженный человек. Из подъехавшей повозки помогают выбраться согбенному старику с саквояжем в руках. Кинт прошелся по комнате, все очень дорого, красиво, уютно и со вкусом. Он вообще впервые в таком богатом доме, и когда вошел, то сразу снял сапоги, увидев блеск паркета и вроде как небрежно разбросанные по нему шкуры черных волков, такие же, что Кинт с Дукэ добывали на промысле, но уже отлично выделанные и вычищенные. Низкая широкая кровать с мягкими матрасами и, наверное, с десятком подушек, Кинт не стал их считать… плетеная мебель, покрытая лаком, несколько картин на стенах, камин, в котором потрескивают поленья и кованые держатели газовых светильников по всему периметру комнаты.
В дверь постучали…
— Да?
— Господин Кинт, — в дверях стояла приятной внешности женщина из прислуги, в белом переднике и белом берете, — Меня зовут Мадэ, и пока вы в доме господина Григо, я в вашем полном распоряжении. На ужин, чуть позже, я за вами зайду и провожу, а сейчас, вам что–нибудь нужно?
Стоя босыми ногами на паркете, Кинт почесал затылок и сказал:
— Вообще, я думал, где тут можно привести в порядок сапоги…
— Это все?
— Эм… да.
— Вы сможете меня вызвать, дернув вот за этот шнур у двери, скоро ужин и я приду завами, — скороговоркой ответила Мадэ, присела в поклоне и, схватив сапоги, быстро вышла из комнаты.
— Да вы не… — хотел было возразить Кинт, но махнул рукой, присел в кресле у камина, подставив пятки ближе к огню и задремал.
— Господин Кинт… господин Кинт, — Мадэ звала от дверей, — ваши сапоги в порядке, обувайтесь и идемте, я провожу вас.
Просторный зал, в который Мадэ привела Кинта, был раза в три больше комнаты для гостей, длинный стол со столешницей из толстенных досок, натертых воском и отполированных до состояния стекла. Вокруг десяток стульев с высокой спинкой, но накрыто только два прибора.
— Присаживайтесь, — Мадэ указала на стул с левой стороны стола, — хозяин сейчас подойдет.
Чувствуя себя все же немного неуютно, Кинт сел на стул, и покрутил головой, еще раз осматривая помещение. В зал, через большие витражные окна попадал свет от солнца, которое еще немного и скроется за горами, но светильники на стенах уже зажгли. Кинт почувствовал на себе чужой взгляд и повернулся к зашторенному арочному проему. Штора дернулась, а Кинт, медленно положив ладони на стол, пару раз прижал к бокам локти, чтобы убедиться, что пистолеты на месте… отчего–то захотелось ему это сделать, возможно, из–за этого ощущения неловкости, которое его одновременно начинало раздражать. За несколько минут Кинт уже сто раз пожалел, что согласился погостить… сидел бы сейчас в заведении толстой Льюс, разглядывая тамошних девиц и ничего не стесняясь, ел бы руками индейку, пил пиво, а потом и до девиц бы дело дошло, но не в гастрономическом смысле, а в смысле порочном.
— Кхм… — из–за шторы «выплыла» девушка лет девятнадцати, не старше. В строгом длинном платье, корсете с замысловатой вышивкой. Не смотря на Кинта, она поправила пальцем очки в тонкой золотой оправе на чуть вздернутом носике и, высоко подняв подбородок, подошла к столу и выразительно вздохнула.
«Дьявол!» — пронеслось в голове у Кинта, и он начал выковыривать из памяти уроки мадам Эстэр. Кинт встал, быстро обошел стол и выдвинул стул.
— Прошу…
— Благодарю, — девушка кивнула и так «стрельнула» глазами…
Но Кинта это только повеселило и он чуть заметно улыбнулся, не работают эти приемы с ним, ну, во всяком случае, он так считает. Прежде чем сесть, Кинт кивнул и представился:
— Кинт Акан.
— Сэт Григо, — кивнула девушка, строго посмотрела на Кинта, перевела взгляд на стол, на потолок, опять на Кинта, но потом вдруг рассмеялась звонко, громко.
Кинт впал в ступор, он не знал и не понимал, как реагировать на поведение этой… этой дьявольски красивой молодой девушки, да, есть что–то потустороннее в ее дерзком взгляде и черных, как уголь, длинных волосах, нетуго собранных на затылке красным бантом и спадающих на спину, в тонких чертах лица и зеленых глазах.
— Не дуйтесь… прошу вас, господин Кинт и не обижайтесь на меня, — успокаиваясь, сказала Сэт, приятным низким голосом.
