Алексей Калугин - Паутина
– Нужно было спросить его о сокровищах! – с досадой хлопнул ладонью по прикладу автомата Брейгель.
– Так бы он тебе и ответил, – язвительно усмехнулся Орсон.
– Ну, попробовать-то можно было! За спрос-то денег не берут! А вдруг мы, правда, упустили свой шанс?
– Шанс на что?
– Стать богатыми и знаменитыми!
– Зачем быть знаменитым, если ты богат?
– Не знаю. Но, как правило, одно без другого не обходится.
– Это потому, что все богачи страдают манией величия. Они полагают, что деньги придают им значимость и вес.
– Разве это не так?
– Деньги не способствуют зарождению даже минимального таланта, зато провоцируют развитие безумного тщеславия. Это я тебе как врач говорю.
– То есть тебя, Док, сокровища не интересуют?
– В чистом виде – нет.
– Ты предпочел бы найти золото в грязи?
– Не смешно, мой друг. Это даже на иронию не тянет.
– Я все равно не понял, что значит «сокровища в чистом виде»?
– Это значит, что меня может увлечь поиск сокровищ. Я могу испытать радость, нет, пожалуй, даже восторг, отыскав их. Но потом я, скорее всего, не буду знать, что с ними делать.
– Ты не лукавишь, Док?
– Ничуть. Мне вполне достаточно того, что я имею.
– Боюсь даже спрашивать, что же у тебя есть.
– У меня есть все, что мне нужно.
– Иногда все же хочется чего-то сверх необходимого.
– Излишества ведут к ожирению и подагре.
– Это ты как врач говоришь?
– Именно.
Орсон в очередной раз поднял с пола пакет с лапшой и собрался было кинуть его дальше. Но прежде, чем он успел это сделать, луч фонаря скользнул по стене, испещренной странными письменами, и вдруг утонул во мраке.
– Кажется, мы пришли.
Осипов посветил на другую стену.
– Там тоже есть проход.
– Мастер сказал, что мы должны повернуть налево.
– А что впереди?
Сразу три фонаря метнули свет вперед.
– Все тот же коридор.
– Интересно, как далеко мы ушли?
– Откуда?
– От того места, где мы спустились в подземелье.
– Думаю, что даже если мы все это время шли по прямой, то все еще не покинули пределов Монгольской Гоби.
– Спасибо за информацию, Док!
– Да не за что, дружище. Ты спросил, я ответил.
– А я все еще не вижу выхода.
– Знаете шутку про московское метро?
– Какую?
– В советские времена в московском метро повсюду были развешаны антисоветские лозунги: «Нет выхода», «Нет выхода», «Нет выхода»…
– Забавно. Но мы-то не в метро.
– И мастер обещал нам выход.
– Я ему не доверяю.
– Мы в курсе, Док.
Камохин подошел к левому проходу и посветил в него.
– Ну, и что там?
– Ничего нового.
– Может быть, посмотрим, что напротив?
– Мастер Игры сказал, что мы должны свернуть налево.
– Да кончайте вы! – возмущенно взмахнул рукой с зажатым в ней пакетом лапши Орсон. – Мастер Игры – то! Мастер Игры – се!.. Как дети, в самом деле!
Биолог поддернул лямку сумки на плече и решительно направился к правому проходу.
– Будь осторожен, Док, – предостерег его Брейгель.
– Знаю! Не мальчик! – Не останавливаясь, Орсон кинул в проход пачку лапши. – Видали! Нет там никаких ловушек!
Англичанин сделал шаг в проход. И тотчас сверху упала тяжелая металлическая решетка, отделившая его от остальных.
– Damn!..
Орсон кинулся назад, ухватился свободной рукой за толстый металлический прут и дернул его на себя, как будто надеялся вырвать.
– Все в порядке, Док! – подбежал к решетке Камохин.
– Какое, к черту, в порядке!
Орсон кинул на пол сумку и автомат, положил сверху фонарь, обеими руками ухватился за решетку и попытался поднять ее.
– Помогите же мне! – воскликнул он почти в отчаянии.
Ему на самом деле было страшно. Так страшно, как никогда еще до этого. Оказаться отрезанным от остальных – такое и в кошмаре не приснится. Идти куда-то одному по этому жуткому подземелью… Ну уж нет! Он зубами готов был грызть эту решетку, лишь бы только вырваться на свободу!
Брейгель с другой стороны тоже взялся за решетку и попытался поднять ее.
– Бесполезно. Решетку что-то удерживает.
– Ребята! Я не хочу здесь оставаться!
– Все в порядке, Док.
– Не переживай, мы тебя вытащим.
– Нужно только найти какой-нибудь рычаг.
– Где ты его собираешься искать? – непонимающе посмотрел на Брейгеля Камохин. – Ну…
– Да здесь нет ничего!
– Можно найти выход, про который говорил Мастер Игры!
– Не бросайте меня!
– И что тогда?
– Наверху мы сможем отыскать какой-нибудь рычаг.
– Да, вот только сможем ли мы после этого отыскать эту решетку!
– Я не хочу оставаться здесь один!
– Да успокойтесь же, наконец! – крикнул Осипов. – Мы сейчас уберем эту решетку!
Слова его прозвучали настолько уверенно, что Орсон сразу затих, а оба стрелка разом обратили свои взоры на Осипова, ожидая указаний.
– Здесь нет пакаля, – ученый показал дисплей дескана, на котором светилась только одна жирная точка, отмечающая местоположение пакалей, что лежали у него в кармане. – Значит, принцип действия ловушки чисто механический. Переступив черту, Крис наступил на рычаг, который и привел в действие всю систему.
Орсон наконец-то отпустил прутья решетки. Схватив в руку фонарь, он сделал шаг назад и посветил себе под ноги.
– Я ничего не вижу, – на всякий случай он ткнул носком ботинка в два места, показавшиеся ему подозрительными. – Тут нет никаких спрятанных рычагов!
– Естественно, – попытался успокоить его Осипов. – Глупо было бы оставлять ключ от ловушки с той стороны, где оказался пленник.
– То есть рычаг, поднимающий решетку, искать нужно нам? – уточнил Брейгель.
– Точно, – кивнул Осипов.
– А как он выглядит?
– Понятия не имею, – развел руками ученый. – Проявите фантазию. Какая-то выступающая часть плиты, планка, сдвигающаяся в сторону… В общем, проверяйте все, что кажется подозрительным.
– Мне тут все кажется подозрительным, – Камохин посветил по сторонам. – С чего начинать?
– С этой стены, – наугад ткнул пальцем Осипов.
Камохин повернулся к стене, испещренной непонятными письменами, и похлопал по ней рукой:
– Может быть, здесь написано, как открыть решетку? – Может. Только нам это все равно не поможет.
Осипов подошел к стене по другую сторону от решетки. Крайняя плита здесь также была покрыта письменами майя. Весь текст был разделен на шесть фрагментов примерно одинаковых размеров. Два по горизонтали и три по вертикали. Осипов приложил ладонь к верхнему фрагменту и попытался переместить его в сторону, как окно на сенсорном экране. Он почти не удивился, когда у него ничего не получилось, и переложил ладонь на другой фрагмент текста.
