Андрей Орлов - Урал 2017. Эра безумия
– Витек, в машину! – заорал Андрей и вновь помчался вокруг капота. – Вика, отставить огонь! Едем! Я за руль!
Он столкнулся с девушкой, когда они оббегали этот клятый фонарный столб. Чуть лбами не треснулись! Вовремя схватил ее за плечи. Она смотрела на него со страхом, и все же мелькнуло в зеленых глазах что-то юмористическое. Они запрыгнули в салон одновременно. Он давил на газ, выставив пониженную передачу, но машина приклеилась к столбу, не хотела с ним расставаться. Медленно, дюйм за дюймом она отлеплялась от столба, отъезжала, колеса буксовали. А «люди-нелюди» уже были тут – целая чертова дюжина атаковала выбирающуюся из западни машину! Злобно пыхтела Вика, выползая на капот с вытянутым автоматом – благо стекла уже не было. Но были осколки, впивающиеся в кожу. Стрелять ей было неудобно, девушка изворачивалась.
– Александр Васильевич, а ну, вставайте раком! – проорал за спиной Витек. – Да живее, чего вы как неживой!
Шура сообразил, принял нужную позу. Витек уже вышибал прикладом люк, взгромоздился ему на спину, заулюлюкал, высунувшись по пояс.
– Ты куда? – ахнула Надя, хватая его за бедра – похоже, этот «никчемный» выпивоха становился родным и близким.
– Ну, прости, дорогуша! – жизнерадостно выкрикнул Витек, клацая затвором. – Беспилотников не держим!
Он открыл огонь, когда до тварей оставалось метров десять. Зараженные картинно взмахивали руками, падали. Тела, нашпигованные свинцом, катились с откоса. Витек палил короткими очередями, подбадривая себя жизнерадостными матерками. Он повалил, наверное, половину, укоротив прыть остальных. Невероятно! Твари пятились, огрызаясь рыком и шипением. Неужели в них просыпался инстинкт выживания? Что же будет дальше? Эволюция? Люди будущего?
– Сестра, скальпель! – взревел Витек, сбрасывая в салон автомат. Взамен просунулся такой же – со снаряженным магазином. Витек перехватил его удобнее и снова начал долбить, выискивая цели. После нескольких «тренировок» этот парень становился вполне приличным стрелком. Твари падали, как мишени на стрельбище. Точно эволюция – двое выживших развернулись и побежали вверх по склону. Витек разрядил в них остаток магазина, проследил, как они бьются в агонии, и спрыгнул в салон. Внедорожник уже пятился на дорогу. Теперь он выглядел не очень представительно – в капоте зияла вмятина, лобовое стекло отсутствовало. С холма неслись очередные представители «зарождающейся народности», но роли это уже не играло. Помятый, но не побежденный «Ситроен» вновь помчался по Театральной улице…
Пассажиры уныло молчали, никто не расслаблялся. Образы Даши и капитана Лобова слишком зримо стояли перед глазами, чтобы их игнорировать. Даже Пескарь перестал упражняться в «великом и могучем», погрузился в тягостное безмолвие. Оборвались многоэтажные постройки, приближался массивный куб «Домоцентра», за которым несколько улиц одновременно вливались в Восточное шоссе. Их пытались преследовать, перегораживали дорогу. Подмечались новые детали: возможно, с мозгами у «заболевшего» населения было и не очень, но элементарные действия, направленные на добычу провианта, они уже постигали. Напротив «Домоцентра» возились люди – вытаскивали на шоссе выломанный шлагбаум – с явной целью перегородить дорогу! Андрей прибавил газ и успел проскочить у них под носом, но настроения от этого не прибавилось. Не хватало еще, чтобы эти твари научились принимать разумные решения. А когда он проехал мимо строительного гиганта, то обнаружил в зеркале заднего видения, что за машиной бегут трое, машут руками. За ними – еще толпа. Догнать машину им было не по зубам, но Андрей на всякий случай прибавил газу.
– Баталов, остановись! – вдруг ахнула Ксюша, сидящая у заднего окна. – Это люди!
– Что значит, люди? – недоверчиво проворчал Андрей.
– Ну, такие, как мы, ты почему такой бестолковый?
– Поезжай, кентуха, не парься! – встрепенулся Пескарь. – Мы не такси, мля, без бабла их тут возить!
Андрей невольно притормозил, покосившись по сторонам – какие ждут еще открытия? Остановился, вышел из машины. Трое продолжали бежать за машиной. Они отчаянно жестикулировали, кричали, их лица были искажены от страха! Впереди летел длинноволосый бородатый мужчина в рясе. Священник, надо же. За ним, на небольшом удалении, бежали двое. Мужчина с женщиной, они держались за руки – не сказать, что молодые, но и не старые. Явно семейная пара. Женщина задыхалась, хваталась за сердце, мужчина семенил рядом. Оглянулся, узрев настигающую толпу, ужаснулся, помчался длинными шагами, но женщину не выпустил, волок за собой.
До троицы оставалось метров сто с гаком. Они бы не успели добежать до машины, погоня уже настигала. Андрей вернулся за руль, перевел рычаг. Джип понесся задом наперед, встал поперек дороги, едва не сбив священнослужителя. Тот был худ, долговяз, физиономия выше бороды пестрела оспинами. Он сжимал небольшой крестик с цепочкой – с шеи сдернул, чтобы остановить нечистую силу? Священник добежал до распахнутой двери, в нетерпении запрыгал, поджидая отстающих. Подбежали двое – оба бледные, запыхавшиеся. Обоим далеко за сорок, как бы даже не пятьдесят. Мужчина был полностью седой, неплохо сложен. У женщины были русые вьющиеся волосы, приятное лицо, подернутое отметинами надвигающейся старости. Она стонала, заплетались ноги, она валилась на руки своему спутнику. А озверевшая толпа уже догоняла. Андрей скрипел зубами, наблюдая, как троица неуклюже грузится в салон.
– Граждане, не давиться, все сядут, всем хватит места! – орал Витек, распахивая люк. И снова застрочил перегревшийся «Калашников», кося голодных сограждан. Четверых размазало по асфальту, их затоптали, остальные рассыпались, сбавили темп. Из салона простирались руки, хватали новоприбывших, затаскивали внутрь. Седому мужчине пришлось запрыгивать на ходу. Шура и священник втащили его в машину, захлопнули дверь. Кто-то уже вцепился в задний бампер, волокся за машиной – по счастью, недолго, отвалился, когда колеса попали в выбоину. Восточное шоссе было свободным, не считая завалившейся на бок машины ГИБДД у развилки. Какое счастье! Андрей старался не утапливать сильно газ, держал темп, смотрел по сторонам. За спиной царила яростная возня – новым членам команды требовалось жизненное пространство. Возмущался Пескарь, которому почти не осталось места.
– Вы уже покаялись, дети мои? – внезапно сочным басом возвестил худосочный поп. – День гнева, мрака и суда настал! Тяжесть божественного мщения достигла Земли! Ярость Отца нашего изливается над миром!..
– Ну, начинается, – проворчал Шура. Послышалась возня, похоже, священнослужителю перепало под ребро. Он хватанул воздух и затих. – Вот так-то лучше, – хмыкнул Шура.
