Андрей Ерпылев - Выход силой
Кажется, оно насытилось, или просто слишком увлеклось, переваривая троицу: иглы отпустили, отступили.
Игорь разжал руки и огляделся.
В кузове, среди вороха купюр, валялся брошенный автомат и отстегнутый пояс с гранатами. Видимо, в казино с оружием не пускали, мрачно усмехнулся Князев.
Подняв лимонку, он дернул чеку и швырнул стальное яйцо в черную витрину. Сам отпрянул, спрятался в кузове.
Громыхнуло, корпус инкассаторской машины посекли осколки. И боль ушла совсем. Осторожно подкравшись, Игорь переступил порог аптеки. Свежеобглодаипый костяк Пинскера он заметил сразу. Его голый, чистый, будто вылизанный череп с сияющим золотым зубом сразу бросился ему в глаза.
Но искал Игорь вовсе не Пинскера.
Подбирая но дороге то автомат, то подсумок с магазинами — кости погибших лежали вперемежку с остатками одежды и прочими предметами, которые черному упырю не удалось переварить, — Игорь бродил по хрусткому пастилу меж витрин и полок, уставленных пузырьками и коробочками с поблекшими от времени этикетками.
Не успокоился, пока не нашел его.
Все, что осталось от Меченого — черен, рассеченный вертикальной бороздой через левую глазницу, — он зарыл в землю под корнями черного разлапистого дерева в мертвом сквере. И выстрелил в воздух над могилой старого солдата, отдав ему последние воинские почести.
Как полагалось.
Он шагал к Черкизону, а позади весело пылал никого уже не способный ввести в искушение желто-зеленый броневик с распахнутыми дверцами...
* * *
Михаил Сергеевич откинулся на спинку кресла и повелительным жестом выпроводил из своего кабинета телохранителей, настороженно следивших за каждым движением Князева. Ланиста встретил Игоря почти радушно.
—Живой! А я-то слышал, что сдох ты где-то!
—Твоими молитвами.
—А ты возмужал. Уверенный такой стал, спокойный... Школа Меченого?
—Меченый погиб.
—Жаль. — По лицу Лаписты не мелькнуло даже тени сожаления. — Крепкий был мужик и вояка отменный. А тут ты что позабыл? В гладиаторы пришел наниматься? Возьму, возьму, с радостью возьму! И плату положу отменную...
—Я за Ингой пришел.
—За И-и-ингой? — протянул старик, поднимая глаза к потолку и задумчиво почесывая подбородок. — Это какая же Инга? Толстуха такая рыжая?
—Ты знаешь, — терпеливо ответил Игорь. — Ты же на память никогда не жаловался.
—Не жаловался, — согласился Ланиста. — И не жалуюсь. Есть такая девочка у нас. Не совсем, правда, девочка, — хихикнул он. — Довесочек у нее образовался...
—Не понял? — напрягся Князев, все уже понимая и судорожно пытаясь высчитать в уме.
—Не считай, вояка. — От глаз Михаила Сергеевича побежали лучики морщинок: ни дать ни взять — добрый дедушка. — Родила твоя подружка. Вырастет гладиатором. В папу.
— Что-о? — Игорева рука метнулась к горлу Ланисты, но тот был не лыком шит — видимо, нажал коленом какую-то кнопочку под столом, и мгновенно ворвавшиеся телохранители оттащили взбешенного старшину от стола. — Да я тебя...
— Кишка тонка, — улыбнулся тот бледными сухими губами. — Все равно ведь вдовушкой останется Инга. А сынок твой... Кстати, его она тоже Игорем назвала-окрестила. В твою честь, надо полагать... Сироткой он останется.
— Кто сказал?
— Думаешь, подвиги твои позабыли за полгода? Да все стены твоими портретами заклеены, служивый. Твоими да Меченого. Ну, Меченого-то сдерем, если ты не врешь: с покойниками воевать — себе дороже. А вот тебе, князь Игорь, петелька выходит, как ни крути. Попытка государственного переворота — это тебе не фунт изюму, да-да...
— А по делу можем поговорить? Ты ведь деловой человек?
— Охотно.
Телохранители снова удалились, а Ланиста радушно пригласил Игоря за стол. Появилось угощение, выпивка...
— И что же ты, — старик смотрел на голодного солдата умиленно, как на родного сына, — серьезно считал, что я тебе вот так, задаром, одну из лучших проститу... Да сиди ты, сиди! — Замахал он руками на вскинувшегося Игоря. — С языка сорвалось. Прости уж старого дурака... Одну из лучших девушек отдам?
— Почему задаром? — Князев отставил пустую тарелку.
— Никак разбогател? И сколько выложить можешь? — Ланиста подумал мгновение и назвал сумму, когда-то показавшутося бы старшине астрономической. — Но знай: патронами не возьму, — захихикал он. — А то опять фуфло впаришь!
- Патроны мои были самые настоящие, — спокойно возразил Игорь. — И ты это лучше меня знаешь... Но платить я буду не патронами. Какой у нас сегодня курс доллара?
Он бросил на стол аккуратно заклеенную пачку зеленых купюр, туг же перекочевавшую в руки Ланисты.
— Смотри-ка, настоящие! — Старик пошуршал купюрой над ухом, посмотрел па свет и даже зачем-то понюхал. — Где взял? Клад нашел?
— Вроде того. Ну что, хватит этого?
— Не хватит. — С видимым сожалением старик вернул старшину пачку. - Инга мне слишком дорога. А там ведь еще и ребенок!
— Продай! — упрямо сказал Игорь. — Я же знаю, сколько она для тебя может заработать. Здесь же денег хватит за троих таких, как она.
— Работорговлей занимаемся, — довольно засмеялся старик. — Но формула один плюс один тут не работает, мальчик мой. Именно сирое рождает предложение. Спрос есть, я вижу...
- Я тебя предупреждаю, — сказал Князев. — Я пришел, чтобы по-честному...
- По-благородному, — кивнул ему Ланиста. – Нет, дружок, настоящую любовь за деньги не купишь. И не выкупишь. — Он захихикал.
- Что тебе надо?! — Игорь резко отодвинулся назад, поднялся.
—Услуга за услугу. — Старик упер в старшину водянистые глаза. — Выполни одно дело - верну девчонку, и сына твоего верну. Скорее всего твоего.
—Убить кого-нибудь? — Игорь скривил губы.
—Нет, на это у меня свои исполнители есть, на зарплате сидят.
Старик поднялся из-за стола и прошелся по комнате, заложив руки за спину.
—Слух прошел, что ты с тварями общаться умеешь. Верно это?
—Врут, — отрезал Князев, но сердце его забилось чаще: куда это клонит старый мерзавец?
— Врут, конечно, — легко согласился Михаил Сергеевич. — Где ж это видано, чтобы человек с безмозглым зверьем разговаривал? Но они ведь боятся тебя, да? Я сам видел, и это не вранье.
Игорь молчал, но старику и не требовалось его согласие.
— И мутанты тебя не тронули... Интересно как получается. Может, не все врут про тебя? Особенный ты какой-то?
— Что тебе надо? — не выдержал старшина. — Мне твою брехню слушать некогда!
— А ты не торопись, Игорек. Говорят еще, что на тех, с кем ты идешь, твари тоже не нападают. И вот мое условие...
Ланиста снова уселся за стол и скрестил руки перед собой.
— Проведи нескольких человек туда, куда я укажу, и забирай девку свою. Хочешь с щенком ее, хочешь — без.
Игорь не торопился с ответом.
— Сколько именно? И куда?
—Полсотни человечков. А дорога тебе известна. К Первомайской. — Стариковские глаза заледенели, взгляд стал колючим.
—Нет! — отрезал Игорь. — К Первомайской не поведу!
—Я уверен, что мы договоримся. — Старик растянул тонкие губы в холодной улыбке. — Поверь мне, я умею договариваться!
—Не выйдет! Там мой дом! — выпалил Князев и осекся.
Ланиста тоже поднялся со своего места, распрямил спину, улыбнулся. Опять какие-то сатанинские игры? И как Игорь мог так купиться, потерять выдержку?
Но старик отчего-то вовсе не поразился, узнав, что Игорь родом с Первомайской. Неужели и это ему было известно? И тут Ланиста удивил его по-настоящему.
— Какой еще дом, Игорь? Сирота ты. Отец пропал, — начал он загибать пальцы. — Брат — пропал. Девка твоя, по которой вздыхал там, замужем давно.
Старшина вздрогнул. Лариска замужем?
— А что ты думал? Ждать тебя будет?
—И все равно, — упрямо повторил Игорь. — Там мой дом.
—Да этот дом предал тебя, — ухмыльнулся старик. — Батя ваш продал тебя. Мне продал. Или ты не знал? Тебя сюда и вели, да туннель завалило. Думал я, что пропал Гладиатор, а ты ничего — сам пришел, как миленький. Я присматривался, присматривался к тебе — по описаниям вроде подходит, но не мог же ты мне на голову свалиться? Оказывается, мог. Но Бате я, конечно, черта с два заплатил...
У Игоря внутри все сжалось.
Закружилось вихрем все вместе: и странная экспедиция, и автомат со спиленным бойком, и темный туннель у Измайловской, в который его втолкнули первым, будто на расстрел вели... Думал, подозревал. Но сейчас услышать вот так подтверждение всего этого... За что? За что его так?!
—Батя — еще не вся Первомайская, — протолкнув ком в горле, глухо сказал Князев.
—Ну, как знаешь, — разочарованно откинулся на спинку кресла Михаил Сергеевич и зевнул. — Мог добром решить, да уперся... Мне ведь еще раз тебя осиротить — раз плюнуть. Шепну словечко — и Инге твоей шейку тонкую — кр-р-рык... — Он хрустнул пальцами, точно сымитировав треск ломающихся позвонков. — А щенка вашего — тварям скормят.
