Виктор Бурцев - Охота на НЛО
– Ясно, – тихо подтвердил Слесарев. – А вот если кто-то не заткнется, то я еще и за убийство пойду… Дмитрий презрительно усмехнулся.
– Кстати, – Сергей повернулся к Хейти, – как это ты, дорогой северный сосед, можешь пойти по статье за шпионаж? Что это ты, дорогой мой, в нашем городишке нашпионил? Уж не тарелку ли летающую порешил ты украсть?
При этих словах Хейти вдруг стало нехорошо. В голове послышался знакомый гул. Комната поплыла перед глазами…
Он изо всех сил ухватился за краешек стола, рядом с которым стоял. Под руку подвернулся какой-то листок. Хейти сжал руку. Послышался хруст, что-то покатилось. Рассыпались карандаши.
Гудящая тишина начала давить на уши.
Слесарев не заметил этой перемены и продолжал клоунским тоном:
– Али, может, ты порешил, мил человек заморский гость, у нас уворовать секрет производства хитрого снадобья, люпином именуемого? Да… Есть что воровать в нашем королевстве… Когда в нем такие славные охраннички сидят…
– Капитан… – начал было Дмитрий.
Но Хейти не слышал уже слов, погружаясь в вязкий черный кисель сумеречной комнаты. Где-то там, наверху, остались проблески сознания, Хейти он казались солнечными бликами на поверхности воды, а сам он погружался все глубже и глубже, все сильнее и сильнее подчиняясь чужой воле.
Наверное, впервые он не потерял сознания полностью. Неизвестно, что было этому причиной. Может быть, сознание уже успело приспособиться к тяжести чужеродной ориентировки. Может быть, сопротивляемость организма немного поколебала стальные оковы постороннего разума. Может быть, стремление быть свободным, свойственное любому человеку, все-таки взяло верх в борьбе с беспамятством.
Неизвестно. Просто Хейти видел и осознавал все, что происходит с ним, но сопротивляться не мог.
Уже не глазами стороннего наблюдателя, а своими собственными глазами Хейти видел, как его руки медленно поднимают пистолет. Направляют на сидящего на стуле Дмитрия.
В опустевшей голове твердо застряли две установки. Именно установки, потому что мыслями это назвать было трудно. Программа…
1. Обеспечить сохранность человека, имеющего доступ к Объекту.
2. Уничтожить лишних свидетелей и работников, связанных с Объектом, могущих помешать осуществлению задания.
Далее программа определяла «человеком, имеющим доступ», Сергея. А «работником, связанным с Объектом», – Дмитрия. Последний должен быть уничтожен.
Где-то там, внутри, Хейти чувствовал, есть еще множество пунктов…
Добротно и грамотно сделанная программа…
Погружаясь все глубже, Хейти последними каплями воли пытался удержать непоправимое, направив все силы на указательный палец правой руки, неуклонно вдавливающий спусковой крючок. Удержать… Удержать… У «глока» предохранитель тесно связан с курком, впервые Хейти об этом пожалел.
Он еще видел, как падает вместе со стулом Кактус-Дима, как капитан Слесарев махом ноги вышибает пистолет из рук Хейти…
– Водки! Водки!!! Водки ему!!! – кричит, кажется, Дмитрий. – Водки!!!
А потом пол повернулся вертикально, потемнел и больно ударил по голове.
Гул пропал.
Темнота упала на глаза.
Но не та темнота чужой власти, окутывавшая до этого Хейти ватным одеялом, а просто темнота, которая наступает, когда спишь.
«Водки мне… Это он про меня… – мелькнула мысль. – Напоят. Гады».
ГЛАВА 25
Лишь когда человечек мрет, лишь тогда он не врет.
Егор ЛетовНапоили эстонского рыцаря прилично. Вернее сказать, даже не напоили, а наполнили: пока он был в полуотключке, Сергей попросту вставил ему в рот горлышко бутылки и опорожнил, не забывая встряхивать Хейти за шиворот, чтоб не захлебнулся.
Дмитрий-Кактус наблюдал за процедурой с плохо скрываемым ехидством:
– Переводишь водку куда зря…
– Пусть отдыхает, не видишь, с приветом человек… – беззлобно буркнул Сергей, прислонил Хейти к холодильнику и сел.
– Развязал бы ты меня, а, – негромко попросил Кактус. – Видишь, что творится?
– Вижу. Еще и ты начнешь тут руками махать… Сиди уж так. Сожрать что захочешь, попроси, я дам.
– Тогда дай оливку одну… Или две. Сергей метко закинул чекисту в рот две оливки. Тот прожевал, вздохнул и заметил:
– Двадцать три рубля банка. Ну не суки?
Сергей не стал уточнять, кого так припечатал Кактус. Ситуация была абсурдной, и из нее нужно было выкачивать все возможное, потому он сказал напрямик:
– У тебя, наверное, много ко мне вопросов накопилось.
– Многовато, – кивнул Кактус, – Хотя поначалу ты под тупого закосил так, что не придерешься.
– Вы там тоже умом не блистали, – парировал Сергей. – Так что квиты. И ты прекрасно понимаешь, что наши конторы просто так не помирятся, столько лет друг к другу задницей поворачивались… Посему предлагаю перемирие. Дело-то общее делаем.
– Великое дело, – патетически сказал Кактус и засмеялся: – Хорош мозги пудрить, капитан. Если общее и всенародное, так руки мне развяжи.
– Давай пока не будем настолько доверять друг другу. Ты бы мне развязал?
– Нет, – признался Кактус. – Ну ладно, что ты хотел?
– Вопрос на вопрос. Ответ на ответ. Только так.
– Господь с тобой.
– Ты кто по званию-то?
– Майор.
– Слушай, майор, прежде всего скажи мне: кто вот этот милый парень? – Сергей кивнул в сторону Хейти, что-то хрюкнувшего в беспамятстве.
– Тот, кто и есть. Другое дело, что в башке у него непорядок. Мы с таким сталкивались, но не у нас в области и вообще по другому поводу.
– А если понятнее?
– Если понятнее? – Кактус помолчал. – Если понятнее, то твой толстый приятель – зомби.
– Иди ты, – устало сказал Сергей. Он угостил собеседника еще парочкой оливок, терпеливо дождался, пока тот прожует и продолжит.
– Не, не мертвец дохлый, а просто человек с программой в голове. Ну, как робот. Ходит, делает все, что ему хочется, но в определенный момент его клинит и он начинает работать на хозяина. Кто в данном случае хозяин, остается только гадать, благо выбор велик. Но стоп: пора и мне вопрос задавать. Ты до института добрался?
– Добрался. Сегодня.
– И как там? Спрашиваю честно, потому что сам ни разу не был. Не мой уровень допуска и вообще не мои дела.
– Ничего особенного. Железяки, – почти честно сказал Сергей, – Ни человечков зеленых, никого.
– А попал как туда?
– В окно влез. А потом по вентиляции, или что у них там за труба проведена… Охраны, что характерно, никакой.
– Да есть у них там охрана. Только не так и не то охраняют. Они больше следят, чтобы изнутри ничего не просочилось, чтобы ученые мужи не сдали штатникам или япошатам, – поморщился Кактус, досадуя на неразумных коллег.
– Ты ж теперь им объяснишь…
– Объясню, если выживу. Мы с тобой, капитан, зарылись глубоковато. После таких погружений – или орден с повышением, или неопознанный труп в карьере.
– Чур, мне орден, – улыбнулся Сергей. – Ладно, давай мириться окончательно. А то сидим, как уроды.
Он решительно освободил Кактуса. Тот помассировал руки, потрогал нос и обматерил валявшегося возле холодильника эстонца. После чего попросил:
– Водки налей.
Закусили ветчиной и огурчиками. Сергей отхлебнул рассола, выплюнул попавшийся кусочек листика и поинтересовался:
– А что за история с этим вашим… Мыльниковым?
– Мельниковым, – поправил Кактус. – Я его сам не знал, но вроде дельный был сотрудник… Конечно, убил его не этот увалень. Хотя мог, с его-то моторчиком в башке. Мне вот нос своротил…
– Хватит тебе с носом. Починят.
– Ты лучше скажи, как на институт вышел?
– Через деда. Интересовался дед институтом. Истории любопытные рассказывал… Только человека, который мне их передал, я тебе не укажу, не обессудь.
– Чертеним, сами узнаем. А вместо дедовой цапки что нам подсунул?
– Деталь. От приемника.
– От приемника… – укоризненно покачал головой Кактус. – А подлинник куда дел?
– Спрятал.
– На хрена? Что ты с ним сделать собирался? Ты ж не ученый, ни хрена в этом не рубишь, – удивился Кактус.
– Надоело, – мрачно сказал Сергей. – Все надоело. Ройся в говне, ищи трактора, лодки, банки из подвалов… А как что другое – тебя норовят за поводок, чтоб не лез, чтоб сидел на своем месте и бумажки перекладывал. Я в этом городе тридцать лет живу, и в первый раз про эту тарелку сраную слышу! Ни легенд, ни страшных историй – ничего! Я в этом НИИ люпина на практике был в школе, чего-то там копал и полол! В ста метрах от этого дерьма!
– Не ори, – осадил его Кактус. – Я тоже узнал неделю назад. Деда, кстати, к этой истории никак поначалу не привязывали. Сидел он в Эстонии перед войной, осуществлял некий общий надзор, и все тут. Потом уже стали сомневаться, а тут еще ты встрял. А на самом-то деле деда порешили вовсе националисты. Есть у них группировка, «Хелле Хунт» называется. Волк какой-то там. Молодые пацаны, но руководят ими люди со стажем, еще из лесных братьев… Впрочем, сами лесные братья не совсем себе хозяева, командиров там найдется… Вот дед и попал под замес как палач эстонского народа. Отсюда и «собака» твоя, что рядом написали. Цирк, да и только! Еще бы черную метку в руку сунули… Самое забавное, что в целом для нации это не характерно, а вот встречаются отдельные индивидуумы. Собранные в команду.
