Марина Казанцева - Свободный Волк
– Не приставай к нему.
– Нет, ну все же, почему? – не согласилась Гвен.
– Я сказал, не приставай! – возвысил голос Стайс. И она удивленно умолкла.
ГЛАВА 12
– Еще чего! Покупать лошадь! – уперся Мосик. – Подумаешь, краля! Пешком побегает! Да на что она нам вообще сдалась!
Он все не желал признать воровку полноправным членом их группы. При каждом удобном случае он посылал ее подальше. Его неприязнь к ней была столь очевидной, что девица искала защиты то у Стайса, то у Гвендалин. Видимо, бедняжка понимала, что с этой, хоть и необычной компанией, ей будет гораздо сохраннее, нежели одной. Она старалась услужить, чем можно, хваталась за любое дело. Носила воду, собирала хворост, стирала их немногие одежды.
– Как же, все-таки, тебя зовут? – допытывалась Гвен.
– Не знаю я! Кто как хотел, тот так и звал!
– Не звать же нам тебя Чумичкой. – отозвался Стайс.
– А что такого? – удивилась она. – Зовите.
– Я нарекаю тебя Мона! – торжественно изрек Мосик. Девица вся так и расцвела.
– Меня назвали денежкой! – радостно поведала она Гвендалин.
– Нет, – улыбнулся ей супружник. – Воровским солнышком, веснушчатая ты наша! Но ей уже понравилось имя, это было как свадебный подарок.
– Все-таки я настаиваю на приобретении лошади. – шепотом поведала Стайсу Гвен.
– Валяй, у тебя вся кубышка экспедиции. – так же таинственно ответил ей Стайс. – Но я купил бы ей осла. Чтобы ноги волочились.
Когда дело оказалось сделаным, грозному мужу ничего более не оставалось, как только смириться с фактом. Так воровка Мона стала четвертым членом их компании.
Ближе к границе, за которой начиналась страна с названием Либертасса, в которой был искомый город Манимаха, Мосик начал проявлять признаки беспокойства. Он оглядывался, вслушивался. Иногда требовал, чтобы все укрылись в лесу. На далеком горизонте завиднелись заснеженные горы, словно парящие над зеленым и редко заселенными равнинами.
– Либертасса это вам не Расчудилла, тут все будет посуровее. – озабоченно бормотал он. – Это вам не заштатный феодальный огород. Совсем другая экономическая формация, индустриально развитая держава! Республиканство с пивным уклоном! Демократические выборы. Свобода выбрать пиво.
И Мона подтвердила, что в стране, в которую они направились, полиция совсем не то, что они видели до этого.
– Шпионов там – завались! На всех дорогах заставы. И ездят они не на лошадях, а на таких машинках. И вооружены совсем не пиками, а кое-чем похуже. И куда вас нелегкая понесла!
После недолгого совещания они решили пробираться до места исключительно лесами, благо, что тут их порядочно. Что они и проделали вполне успешно. Однако, на подступах к Манимахе пришлось выйти из укрытия.
– Ой, плохо! – сокрушался Мосик. – У нас нет отметок в паспортах о прохождении заставы.
– А паспорта у нас есть? – с интересом спросила Мона.
– Ты не поверишь, дорогая, но паспортов у нас как раз и нет! Разве что, тебе, милашка, дали справку о повешении. Если это так, то ты одна у нас с каким-то документом.
И Мосик решил пойти к приятелю один, а всю экспедицию оставить в укромном месте.
Вечером он вернулся и привел с собою человека.
Щуплый, немолодой мастер по изготовлению фальшивок недоверчиво разглядывал пеструю компанию, с которой путешествовал его дружок. Ему явно не понравился Стайс. На Гвендалин он посмотрел с сомнением, а Мона вызвала у него прямо-таки раздражение. Но он не стал обсуждать вкусы клиента, поскольку платить ему собирались наличными. И под его умелым руководством все четверо нашли вполне приличный приют и довольно неплохую кормежку в загородном доме. Только шататься им разрешали не дальше ограды и непременно по ночам.
– Вот ксивы выправлю вам, и тогда тащитесь куда угодно. – желчно высказался мастер, имени которого они так и не узнали.
Но он сделал для них немного больше. С его помощью Мосик приобрел также экипаж, в котором они и в самом деле могли скрыться. Тем более на облучке его высокий рост не вызвал бы ни у кого ни удивления, ни подозрения. Рослые форейторы тут были в моде.
Сидя в новенькой карете, запряженной четверкой лошадей, одетые соответственно своей легенде, вся компания теперь уже свободно могла перемещаться по стране и пользоваться всеми благами, которые были тут доступны за деньги.
В первый же день, подъезжая к городу, Стайс удивился, увидев на обочине дороги большой красочный щит, на котором крупными буквами, видимыми издалека, было написано: ВО ИМЯ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ. Вблизи он обнаружил на щите изображение множества пузатых бочек, с названием «Ваше право».
Это оказалась реклама пива. Оказалось, что Либертасса экономически гораздо развитее тех стран, которые он уже видел ранее. Таких щитов далее виднелось множество. Рекламировали не только пиво марки «Ваше право». Было также и «Корона солнца», «Выбор короля», «Не мелочись!», «Полицейское» и «Детское». Рекламные приемы были крайне агрессивны. Существовали политические партии, занятые продвижением того или иного сорта пива. Стайсу все было в новинку, но ему объяснили, что пиво тут стратегический продукт, на него работает вся экономика. Он узнал, что такое пивной пиар, пивное лобби. В Либертассе не пить пива значило открытый мятеж, неповиновение властям, государственную измену.
– Святое дело! – толковал ему Мосик. – Двигатель прогресса!
Он откровенно гордился тем, что может выпить пива больше всех. Но пьяная Мона принесла им много неудобств. Кончилось все тем, что Стайс и Гвендалин остановились за городом и разложили на траве двух пиволюбивых супругов, чтобы прохрапелись от верноподданических усилий. Сами они предпочитали весьма умеренно спасать экономику Либертассы.
– А ты что думал?! – обиделся потом Мосик, – Такова цена экономического роста. Это у вас там, в Космосе, все есть. А тут нам, либертианам, приходится впрягаться в общественный процесс развития. Если в Кураннике был один сорт пива, так он и был дрянным. А, если вы хотите пить пиво с удовольствием, значит, требуется конкуренция. А там, где конкуренция, там производитель будет напрягать вас, чтобы прибыль сыпалась ему, а не конкуренту. И, если ты уж втравил деньжата в производство, значит, надо получить отдачу. Твой конкурент пусть скажет, что у него пиво высококачественное, что у него все лучшее. Но и без него все производители гонят ту же лажу. В итоге у всех раскупаемость продукта примерно одинакова. А, между прочим, население-то не резиновое! Значит, требуется идейка супер-класс, чтобы твой потребитель отворотил ноздрю от пива «Пуперцайт» и обратился жадной глоткой к пиву «Непроливайс». Тут надо быть психологом! Ты думаешь, у наших пивоглотов, кроме жажды в брюхе, нет других потребностей?! Ошибся, Волк! Помимо плотской жажды есть жажда и духовная. А это посильнее будет, чем утренний наждак во рту и утюг в мозгах! У социально ориентированной твари есть социально ориентированные духовные потребности. Ей мало примитивно лопать пиво «Не засохни!», ей требуется ощущение причастности к великому и созидательному труду строительства национальных ценностей! Ей приятно осознавать, что утренний опохмележ есть не что иное, как акт патриотизма. Что, придя домой пивным бочонком, мужик не просто пропил получку, а вложил кирпичик в величие родной державной власти, сожравши пол-ящика «Даешь Отечество!». Какой производитель сумеет кратко, емко, доходчиво, лучше одним словом соединить хмель с патриотизмом, или даже, еще лучше, с общечеловеческими ценностями, вроде гуманизма, тот и будет строить экономику державы. Ему почет, ему все лавры, ему рукоплескания народа, ему скупые слезы стариков и светлые младенческие слезы! И, если ты думаешь, что пути развития цивилизации лежат в стороне от человеческих страстей, порой весьма постыдных, то я так скажу тебе: ты ничего не знаешь, Свободный Волк! И чему вас только учат в вашей этой Высшей Школе астронавигации!
С этими словами он помчался далеко в кусты, чтобы освободить свой мочевой пузырь от тех страданий, что он испытывал в продолжение всей речи, прыгая по поляне перед полными восторга слушателями.
– Вот речь не мальчика, но мужа! – с гордостью произнесла Мона.
* * *
С неделю они пересекали без всяких проблем страну, впрочем, небольшую. На полицейских постах у них проверяли паспорта, но при виде вусмерть пьяной Моны путешественников пропускали с веселыми напутствиями. Стайс уже полагал, что они оторвались от преследователей, кто бы они ни были. Как и говорил Мосик, следующей страной должна быть Стануокка, из которой гораздо легче проникнуть в Терту. В Стануокке весьма либеральные законы. Эта страна просто проходной двор, она живет и кормится тем, что выдает за деньги визы всем желающим. И, надо же, именно там путешественников поджидала неприятность!
