Алекс Орлов - Представитель
— Пошлю ребят — они отгонят.
— А трупы?
— Сожжем витаминами.
— Это еще как? — не понял Кит.
— Элементарно, Карсон. — Маллинз повеселел, чувствуя свое превосходство. — Берется сто коробок витаминов Поллинга и высыпается в воду.
— И что?
— Мертвец превращается в раствор.
— Какая гадость, — поморщился Карсон. — А по-другому нельзя?
— Нет, витамины Поллинга — это лучшее, что у нас есть.
Глава 56
Прошло десять дней с тех пор, как «барсуки» сумели перегнать первую партию туков. Все это время туков гнали в город беспрерывно. Пока «собаки» зализывали раны и заново отстраивали свой лагерь, их конкуренты спешили заработать свои законные три процента с каждого стада туков.
По договоренности принадлежавший «барсукам» скот гиптуккеры продавали вместе с остальными туками, а деньги клали на счет в банке. Возвращаясь обратно, перегонщики оставляли Алонсо Моргану квитанции, и тот любовно их подшивал в специальную кожаную папку, не переставая удивляться, что такое возможно на самом деле.
— Ты представляешь, Майк, — иногда говорил он, — из озлобленных изгоев, из сумрачных существ, которыми в Ларбени пугали детей, мы превращаемся в охранное агентство. В чистейшей воды копов! Ну разве не удивительно?
Однако Майк не разделял восторгов Моргана, вынашивая в своей голове новые планы.
— Нам нужна штаб-квартира в городе, а также своя стойловая площадка для туков. Сейчас их продают по бросовой цене, а если делать это правильно, то надо бы выжидать подорожания скота. Или, по крайней мере, его сортировать. А еще лучше, брать весь товар оптом…
— Зачем нам связываться с торговлей? — недоумевал Морган. — Ведь и так все отлично налажено.
— И тем не менее останавливаться нельзя. В бизнесе топтание на месте означает скорый крах предприятия.
— Да откуда ты это знаешь? — восклицал пораженный Морган.
— Не знаю, сэр, — признавался Майк. — Честно, не знаю. Но я это чувствую. Надо действовать. Иначе мы погибнем… Вот даже самому стало жарко от этого бреда…
Майк растер лицо мозолистыми ладонями, в очередной раз пытаясь почувствовать себя обычным разбойником — членом клана «барсуков», но делать это становилось все труднее, и все чаще его мысли занимало дальнейшее финансовое планирование.
Сейчас на счету «барсуков» было более пятидесяти тысяч кредитов, и Майк, с разрешения Моргана, стал понемногу обзаводиться книгами, необходимыми каждому предпринимателю. Он был одним из немногих «барсуков», кто умел читать, и единственным, кто мог прочесть больше полстраницы кряду.
— Куда ты так спешишь, парень? — спрашивал его Морган, не в силах понять такой тяги к образованию.
— Я спешу, потому что «собаки» строят новый лагерь. А Шило лично слышал, как они упражняются в стрельбе из пулемета. И еще, у них теперь есть машины, а это очень плохо. Машины бегают быстрее лахманов.
— «Собак» можно не бояться. Они теперь заняты тем, что жгут фермеров, и за это получают свои деньги. Зачем им война с неудобными «барсуками»?
— И все же, сэр, я хочу отправиться в город, чтобы предпринять необходимые действия, — сказал Майк.
— Но зачем? — спросил Морган. Он уже привык спрашивать Майка, однако не находил понятного для себя ответа в его объяснениях. «Барсук» Майк Баварски мыслил иными категориями, и Морган с этим смирился.
Вопреки ожиданиям Майка, он сказал:
— Иди хоть в задницу, Майк, я тебя не держу. Я просто ни хрена не понимаю в твоих науках.
— Мне нужно ваше разрешение, сэр, на операции со счетом.
— Да ты что? — воскликнул предводитель. — Это же все деньги банды! Что ты хочешь с ними сделать?
— Я собираюсь распорядиться ими надлежащим образом, сэр.
— Но ведь у тебя и так есть доступ к счету. Ну и делал бы потихоньку свои дела.
— Я не могу поступить так, сэр, потому что я «барсук». Мне необходимо ваше разрешение.
Этот разговор дался Моргану трудно. Он уже не раз подумывал, а не пристрелить ли этого мальчишку, который разрушил прежний мир банды. Прежний, понятный и оттого очень им ценимый.
«Когда-нибудь я сойду с ума, — рассуждал Морган, — если раньше меня не пристрелят «собаки». Меня или Майка. Двоим нам не ужиться».
— Хорошо, сукин ты сын, можешь дуть в свой Ларбени и пользоваться деньгами. Теперь все?
— Нет, сэр.
Голос Майка звучал необычно твердо для обычного мальчишки.
— Что еще? — Морган снял свое пенсне и нервно протер его тряпочкой.
— Мне нужны Шило и Гвинет.
— Шило и Гвинет?! Майк, ты в своем уме? Забираешь двоих самых лучших? — воскликнул Морган. Он уже не думал о том, чтобы пристрелить излишне деятельного мальчишку. Он просто отстаивал свою точку зрения в споре с равным по силе «барсуком».
Впрочем, Морган уже не сомневался, что Майк говорил дело. Просто он ставил свои условия.
— Одного из них я верну вам через неделю, сэр, — твердо пообещал Майк.
— Ну, если только на неделю, — согласился Морган, а про себя подумал: «Бред какой-то. Этот парень меня с ума сведет».
Глава 57
Майк, Шило и Гвинет ушли с очередным стадом туков и вместе с бывалыми перегонщиками караулили животных долгими ночами, когда с приходом темноты на землю опускалась прохлада.
Майк уже привык к молчаливой манере «барсуков» и без надобности почти не разговаривал со своими спутниками. Гораздо больше его интересовало общение с гиптуккерами, многие из которых знали Джо Беркута, чьим другом Майк и представлялся.
Он заводил длинные разговоры и допоздна просиживал у огороженного шкурами костра.
Майка интересовали каналы поступления туков, количество фермеров, проживающих на побережье соляных долин, а также хозяйства, расположенные в глубине холмов. Ведь именно оттуда приходило основное поголовье туков для продажи в Ларбени.
— Зачем тебе это, парень? Ты словно учитель в школе — все выпытываешь и все хочешь знать, — сказал седой гиптуккер, который за свою долгую жизнь перегнал через долину, наверное, целый миллион туков, а может, и больше!
— Я хочу изменить жизнь в долине. Я надеюсь изменить жизнь в Ларбени. И я мечтаю изменить весь Малибу…
— Да ты далеко глядишь. — Седой гиптуккер покачал головой, и все сидевшие у костра замолчали, пораженные величием планов худенького мальчика, носившего куртку с эмблемой «барсуков».
Наутро стадо отправилось дальше — в последний дневной перегон до рынков Ларбени.
Теперь Майк вместе с Шилом и Гвинетом ехали чуть в стороне — окрестности города были безопасны, можно было отдыхать и созерцать лиловые краски соляных долин.
Между тем в поведении своих спутников Майк почувствовал некоторое напряжение, но он не стал ни о чем спрашивать, ожидая, пока они заговорят первыми.
Однако рыцари разбойной мечты, не пасовавшие перед десятками вооруженных до зубов врагов, молчали и только нервно перебирали поводья. Их лахманы недовольно трясли головами, должно быть, сетовали на неловкость своих седоков.
— Шило, ты хотел спросить меня… — заговорил наконец Майк, желая разрядить обстановку.
— С чего ты взял? — делано удивился тот и переглянулся с Гвинетом.
— Ты хотел спросить меня, Шило, — уже с заметным нажимом произнес Майк. И Шило ответил:
— Да.
Они ехали молча еще не менее четверти часа. Шило наконец справился с собой и спросил:
— Кто кому подчиняется, Майк, мы тебе или ты нам?
Чувствовалось, что за этим вопросом и скрывается причина сомнений и душевного напряжения штатных подручных Алонсо Моргана. И теперь, когда Шило задал свой вопрос, напряжение спало, даже воздух как будто стал невесомее и прозрачнее.
— А что сказал вам Морган? — спросил Майк, который тоже не был готов к прямым ответам.
— Он сказал, что все определится позже, — не выдержал Гвинет.
— Хорошо, — согласился Майк. — Тогда объясните мне, зачем вы едете в Ларбени?
— Да хрен его знает! — воскликнул Шило, и в его голосе прозвучало неприкрытое отчаяние.
— Ничего мы не знаем, — подтвердил Гвинет, дергая повод и терзая ни в чем не повинного лахмана.
— А я знаю, зачем мы едем в город. И я спорил с Морганом, пока он не отпустил вас со мной. Из этого следует, что я отдаю приказы, а вы их выполняете.
— Да, сэр, — тут же подтвердил Шило.
— Конечно, сэр, — вторил ему Гвинет.
Этим двум солдатам было проще признать над собой власть мальчишки, чем оставаться в полном неведении. Однако и Майк не был готов к слепому повиновению.
— Да поймите вы! — закричал он и остановил своего лахмана. — Я не хочу, чтобы вы были просто парой заслуженных «барсуков»! Там, где я знаю больше вас, я буду приказывать, а в других случаях я буду полагаться на вашу помощь.
— Ну так бы сразу и сказал, — произнес Гвинет, и на его загорелом лице появилась белозубая улыбка.
