Владимир Корн - Восемнадцать капсул красного цвета
— Самое подходящее для них название, — согласился Прокоп. — Они даже друг друга жрут. Да, кстати, вас только двое? Или где-то еще кто-то есть?
— Есть, в Вылково. Знаешь, где это?
— Знаю. И хозяина тоже неплохо знаю. Удачное местечко все это переждать. Много там народу?
— Семь человек.
— А сами вы побывать где-нибудь уже успели?
— Нет. Одно совершенно точно — в Макеевке такая же история. И в эфире лишь треск стоит.
— Насчет эфира знаю. Ну а в мире, что думаешь, в нем то как?
Как показалось Чужинову, Прокоп посмотрел на него с ожиданием. Но что он мог ему ответить? И чем обнадежить?
— Не знаю. Возможно, там все, как и прежде. Возможно, всему миру кирдык. Очень не хочется в это верить, но мне кажется — все именно так и обстоит.
— Так вы сюда пробирались, чтобы вывести отсюда людей?
Глеб кивнул: да. Что тут еще можно добавить?
Помолчали. Из глубины церкви доносились звуки посуды. Наверное, их с Олегом, несмотря на отказ, решили накормить. Может быть, подошло время обеда.
— Риск большой, — произнес, наконец, Прокоп. — Нет, я не за себя опасаюсь, за них, — он кивнул головой в сторону женщин. — В конце концов, видел я дохлых тварей, глядишь, и все передохнут.
Чужинов в очередной раз пожал плечами: дело хозяйское, ну а им с Гуровым оставаться здесь смысла нет, да и желания тоже.
Обед состоял из консервов, мясных, овощных, фруктовых. Посуды не хватало, ели прямо из банок, разве что пластиковых вилок было в достатке.
— Вечером каким-нибудь супчиком накормлю, — заверила Екатерина Семеновна. — Дрова экономить надо, не так много осталось, но раз в день горяченькое похлебать необходимо.
— Да какой же это супчик без картошки? — проворчал Леха. — Те же консервы, только кипятком разбавлены да макароны какие-нибудь.
— Так сходи и накопай, — не осталась в долгу повариха. — Заодно и зелени свежей принеси. Тут два шага всего-то. Вон к Прокопу Андреичу и сходи, тут рядом.
Сам Проком Андреевич весь обед промолчал, явно о чем-то раздумывая.
— Думаешь, получится отсюда выбраться? — спросил он уже после того, как они вместе с Гуровым поднялись на звонницу.
— Мы здесь их изрядно проредили. Кстати, ты в курсе, что твари электричество чувствуют? Оно их как магнитом притягивает.
— Считаешь?
— Без всяких сомнений, Прокоп. Не один раз и не два успел уже в этом убедиться.
— Леха! — позвал Прокоп Алексея, и когда тот едва ли не бегом поднялся на колокольню, попросил. — Дай мне закурить.
Леха сделал удивленное лицо, но протянул ему пачку сигарет и зажигалку без всяких вопросов.
— Лет десять назад уже бросил, — объяснил Прокоп, после того, как сделав первую затяжку, закашлялся. — Думал, никогда уже не понадобятся. Наверное, ты прав: на всю жизнь здесь не отсидишься. Эх, для начала бы в дом ко мне попасть! — протянул он. — Арсенал не арсенал, но кое-чего у меня есть и даже много. Вот тогда можно уже и всем вместе попытаться.
Глеб смерил взглядом расстояние до дома Прокопа. В этом он прав: с тем, что у них имеется сейчас, попытка выбраться наружу будет похожа на суицид. Вдвоем с Олегом, пожалуй, они смогли бы сделать это, есть у него план, но всем вместе… Нет, и пытаться не стоит. А значит, вначале нужно побывать в доме Прокопа. Андреича, как называет его Алексей. Только необходимо выяснить: что именно у него там хранится, и будет ли стоить того риск?
Глава 17
Дельные мысли
— Ну так что, у кого-нибудь дельные мысли имеются?
Вопрос Чужинова предназначался собравшимся на колокольне Прокопу, Олегу, Лехе и Михалычу. Все они смотрели в сторону дома, принадлежавшего Прокопу Андреевичу Кирееву, соображая, как безопасно в него проникнуть. Когда Глеб поинтересовался — есть ли вообще смысл туда лезть? — хозяин особняка не задумываясь, ответил:
— Есть, Глеб, есть. Думаю, ты приятно удивишься, — но пускаться в подробности не стал.
Как будто бы и расстояние невелико, но попробуй преодолей его. Да и внутри дома явно небезопасно. Будь по-иному, для чего бы тогда Прокоп с семьей его покинул? Самому Чужинову в голову упрямо ничего не лезло. Судя по затянувшемуся молчанию, и у остальных было то же самое.
— Может, тут какой-нибудь подземный ход есть? — вероятно, Гуров задал вопрос лишь бы хоть что-то сказать.
Прокоп пожал плечами:
— Может, и есть, только где он? Вообще-то еще в детстве такую легенду слышал, церковь-то древняя, — затем добавил: — Мы пацанами его искали, говорят, он к сокровищам ведет.
Олег скривил рот в улыбке, явно собираясь заявить нечто вроде того: а ремонт затеял, чтобы все же его найти? Затем взглянул на Прокопа и передумал. И шутка выходила не очень, и ситуация у них не та. А самое главное, этот человек совсем не походил на того, над которым можно подшучивать без всяких последствий.
Глеб взглянул на Киреева сам. Судя по тому, что взгляд Прокопа переметнулся от идущего к церкви каната на бетонный электрический столб, а затем и на собственный дом, обоим им в голову пришла одна и та же мысль.
— Расстояние подходящее, — заметил Чужинов. — Вполне можно добросить.
— Вот и я так думаю, — согласился тот. — И все необходимое у нас имеется.
— А если к столбу еще и блок прикрепить…
— …то вообще все получится замечательно, — закончил за него Прокоп. — Михалыч, пару кошек сумеешь соорудить?
Тот почесал в затылке:
— Двойник без проблем. С тройником, боюсь, возникнут сложности.
— Двойника хватит, — заверил его Глеб.
— Опять по воздуху? — озарился догадкой Гуров.
Чужинов с Прокопом синхронно кивнули: именно так. Если добраться до столба, то с него можно забросить кошку уже в окно угловой башенки, на взгляд Чужинова, выглядевшей в общей композиции строения чужеродно — тоже мне, замок. Канатов и блоков внутри церкви полно: чтобы поднимать на леса высоко под купол необходимые инструменты и материалы.
— Стекло придется заранее выбить — со столба кошкой будет не очень удобно.
— Не вопрос, — и Прокоп выстрелил не целясь, навскидку. — Вот и первая проблема решена, — улыбнулся он.
— Пушка-то у тебя откуда? — покосился на автомат Чужинова Прокоп, когда они остались на звоннице вдвоем.
— Да повстречались по дороге в Вылково какие-то приблатненные, все такие на цырлах, начали права качать, пальцы гнуть и к девушкам приставать, — не стал посвящать его в подробности Глеб. — Жаль только, что патронов у них мало оказалось. И удача, что уже здесь, в Поздняково, удалось парочкой хоть каких-то стволов разжиться, иначе бы совсем беда.
— Ничего, ко мне в дом проберемся — разговеешься, будет чем, — утешил его Прокоп.
Глеб взглянул на него: «А чего сами-то не попробовали? Трое мужиков да при оружии?», — но промолчал. Прокоп, вероятно, правильно истолковав его взгляд, сказал:
— Понимаешь, Лена у меня вторая жена. Первая, так получилось, погибла, да не одна, с Егором. Сын мой, — пояснил он, и лицо его было полно затаенной боли. — До сих пор себе простить не могу — на меня охотились. Те, кто это сделал, были уверены, что в машине я должен быть, в самый последний момент все изменилось. В общем… В церкви безопасно, еда-питье есть, какой смысл рисковать? — сейчас он выглядел смущенным.
Глеб кивнул: понимаю. Встречался он не так давно с одним сослуживцем. Посидели, вспомнили кое-какие дела, в которых приходилось вместе участвовать. Об общих знакомых поговорили, помянули тех, с кем уже встретиться не суждено, и разговор зашел о них самих.
Его сослуживец, Саня Ларин — Ларек, успел уже жениться, фотографии жены показывал, двоих дочурок, которых любил без памяти. А затем, когда выпили еще, рассказал то, что, вероятно, давно уже его мучило, и с кем поделиться раньше не получалось.
— Гуляю я как-то со своими доченьками в парке, мороженое кушаем, на каруселях катаемся, и вижу, как гопота к девушке пристает. Будь один, разнес бы их вдрызг, но подумал вдруг: ну а случись что со мной, крохи мои одни останутся, посреди города! Ты вот скажи мне, Глеб, я же не стал ссыкливым чмо, а?!
Было видно, как его это мучает, и по взгляду, и по сжавшимся до побелевших костяшек кулакам. На вид самых обычных, без ороговевших мозолей. Но с легкостью ломающих кирпичи или толстенные доски: даже в таких мелочах ни к чему привлекать внимание — не для этого их готовили, потратив на подготовку весьма немалые деньги.
Чужинов тогда отрицательно покачал головой: нет. Слишком хорошо он знал своего собеседника — что-что, но трусом тот не был точно, тут дело в другом.
Наверное, это нормально, когда мужчина, женившись и обзаведшись детьми, начинает смотреть на многие вещи несколько иначе.
Вот и Прокоп. Ну не могли все люди в Поздняково погибнуть сразу, за пару мгновений. Кто-то обязательно спасся, и Прокоп наверняка слышал из безопасного места — церкви, крики о помощи, а они непременно должны были быть. И кто ему мешал несколько дней назад сделать то, что они собираются сделать нынче? Никто. Вернее — жена и дочь, которые нуждаются в его защите.
