Мюррей Лейнстер - Космические скитальцы
Персонал немедленно отреагировал на появление детей. Все старались вести себя успокаивающе. Пытались подобрать язык, понятный детям. Ничего не вышло. Но, конечно, дети почувствовали себя окруженными приятными и доброжелательными людьми.
Добровольцы принесли из вертолета вещи, которые дети взяли из корабля. Две девочки были поселены в жилом отсеке вместе с Гейл и капитаном Моггз. Исследователь космических частиц, у которого дома остались двое сыновей, предложил присматривать за мальчиками. Другие всегда были готовы оказать помощь.
Фотограф базы проявил и напечатал фотографии, сделанные Сомсом. Корабль снаружи был отчетливо виден, а дети, стоящие перед ним, позволяли судить о размерах. Фотографии внутри корабля вышли не столь четкими: фокус был подобран неверно. Но все же кадров было достаточно, чтобы дополнить отчет Сомса.
Рядом с фотографиями находились захваченные детьми с корабля предметы. Здесь был сосуд для приготовления еды. Вещество, из которого он был сделан, пропускало тепло только в одном направлении. Внутри сосуда тепло направлялось от стенок к центру, а снаружи холод распространялся вокруг. Соответственно, когда сосуд был закрыт крышкой, наружная поверхность поглощала тепло из воздуха вокруг сосуда, а внутренняя поверхность испускала тепло, и содержимое варилось без всякого дополнительного нагревания, то есть, без использования топлива, в то время как окружающий воздух остывал.
Некоторые из физиков испытали шок, пытаясь вычислить, что происходит. Другие, с горящими глазами, заявляли, что, если бы сосуд был желобом, который можно установить под речным дном, то поступающий в него поток холодной воды мог бы нагреваться на многие мили вокруг. В таком случае, зачем нужны уголь и бензин? А также атомная энергия?
Маленький треножник установили перед главным зданием базы. Ветер стих. За несколько минут воздух вокруг стал пронзительно холодным. Минут через десять резко потеплело. Метеорологи, отказываясь поверить своим ощущениям, исследовали границы теплого участка. Они вернулись с обмороженными лицами, утверждая, что за теплой областью мороз достигает восьмидесяти градусов. В треножнике применялся тот же принцип, что и в сосуде для приготовления пищи. Каким-то образом он создал область, куда тепло могло войти, но не могло выйти. И ветер не проходил сквозь нее. При использовании такого оборудования пустыни стали бы умеренными зонами. А в Арктике и Антарктике расцвели бы сады.
Среди доставленных с корабля вещей имелся ящичек с прозрачной пластиковой панелью. Один из мальчиков очень спокойно начал работать с ним. Когда его попросили, он открыл ящичек. Внутри не было ничего, кроме причудливых металлических штуковин. Вещь была слишком простой, чтобы понимать принцип ее действия. Ни у кого даже гипотез не возникло, для чего все это предназначается.
Подобное случилось со всеми привезенными приборами. Все можно было детально рассмотреть, но понятней от этого не становилось. Фотографии корабля дали тот же эффект — невероятная простота, производящая немыслимые результаты.
Между тем самооценка капитана Моггз весьма выросла. Он приказала послать шифрованное донесение в Вашингтон, ей необходимо было отчитаться перед военным руководством. Но на базе не было шифровального устройства. Это же все-таки место для научных исследований, а не воинская часть, объяснили ей. Капитан Моггз разволновалась и впала во фрустрацию.
На взлетной полосе стоял транспортный самолет. Им можно было воспользоваться лишь спустя несколько часов, но Моггз взяла на себя командование транспортом от имени вооруженных сил США. Моггз потребовала немедленного вылета. Сама охраняла самолет. Заставила по пути дозаправить самолет горючим. Она отправилась прямо в Вашингтон с новостями о событии, свидетелем которого стала, с фотографиями Сомса и образцами предметов, которые лично смогла унести.
А на базе Гейл, посовещавшись с Сомсом, взяла с собой одну из девочек. Самой важной проблемой стало общение с детьми. Поэтому Гейл решила начать учить старшую девочку некоторым наиболее важным английским словам. Она взволнованно поприветствовала Сомса, когда тот зашел посмотреть, как идут дела.
— Ее зовут Зани, — сказала Гейл. — Другую девочку, с голубыми глазами, зовут Мал, мальчика в коричневой тунике — Фран, в зеленой — Ход. Я думаю, у нас получится. Она понимает, что это язык, который можно изучить. Она пишет что-то по-своему. Она изумилась, увидев шариковую ручку, но через секунду уже поняла, как ею пользоваться.
Сомс чувствовал, что Гейл ищет его одобрения. И, чувствуя себя неловко, показал, что одобряет ее.
— Но… что же дальше? — спросила Гейл все так же взволнованно. — Что будет с этими детьми? У них нет ни друзей, ни семьи, никого, кто бы о них позаботился! Когда капитан Моггз обнаружила, что я собираюсь учить их английскому, она приказала мне — приказала! — обучить их английской системе счета. Она заявила, что хочет услышать от них статистические данные. Что дети могут знать о статистике, Брэд? Они в ужасном положении!
— И я в ответе за их положение и уже переживаю из-за этого, — мрачно сказал Сомс.
— Я тоже отвечаю за них! — быстро проговорила Гейл. — Я в этом участвовала! О чем вы беспокоитесь?
— Они взорвали свой корабль, — еще более мрачно сказал Сомс. — Почему?
Девушка покачала головой, наблюдая за выражением его лица.
— Мы варвары по сравнению с их народом, — заявил Сомс. — И это им известно. Вначале они воспринимали нас как безвредных дикарей. Потом я уничтожил их единственную надежду вступить в контакт с семьями и друзьями. Поэтому они уничтожили свой корабль, вернее, один из мальчиков сделал это. Но другие знали и приготовились к этому, вынеся некоторые предметы. Почему?
— Я не уверена… — начала Гейл.
— Захвати мы космический корабль нетронутым, мы бы все изучили, — сказал Сомс. — И уж если бы мы разобрались во всем, то сами построили бы другой такой же, если бы, конечно, смогли. Либо же просто все разломали и уничтожили — мы ведь все-таки дикари. Но в любом случае тогда бы дети для нас не представляли большого интереса, если бы вообще интересовали. Просто чужаки, не стоящие внимания. А сейчас они получат от нас все, что хотят. Я подозреваю, что они вынесли эти предметы для того, чтобы торговать с нами, подобно тому, как мы предлагаем бусы бушменам. Они попытаются разжечь наш аппетит богатствами, которые можно получить лишь от их цивилизации. Они заключат сделку. Позвольте им послать сигнал своим семьям, скажут они, и их родители сделают нас богачами. Тонны бус и#зеркал, а также стальных ножей — только в их эквиваленте! Они действительно притащили предметы, назначение которых нам непонятно и не подлежит копированию. Детишки-интеллигенты, чужаки среди варваров постараются вернуться домой, к семьям, обещая захватившим их дикарям гигантский выкуп. Эти детки почти наверняка используют подобную тактику.
Гейл подумала минутку. Затем покачала головой.
— Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь здесь пошел на такое. У нас есть газеты и новости на радио. Люди слишком всего боятся, чтобы пойти на риск ради сомнительных благ.
— Разве можно бояться четверых детей? — поразился Сомс.
— Вы не понимаете, что такое газеты, — возразила Гейл, слегка изменившись в лице. — Они вовсе не занимаются публикацией новостей в том виде, в каком сами их узнают. Они публикуют “реальные” истории — сериалы. “Реальные” криминальные истории с продолжением. “Реальные” секс-истории с домашним заданием для практического изучения. “Реальные” истории о международных кризисах, чтобы прочитать следующую леденящую душу главу в завтрашних газетах или услышать на этой волне! Вот что такое печать и радио, Брэд! Вот чего хотят люди и на чем они настаивают. Вы понимаете, как обрисуют детей в новостях?
Он, в свою очередь, покачал головой.
— “Чужеземный корабль потерпел аварию на Земле! Команда захвачена в плен, — цитировала она несуществующие пока строки. — Чужаки на Земле! Вторжение близко! Вторжение из космоса! Чужеземный скаутский корабль взорван! Флот уже в пути! Космические создания беспомощны в Антарктике!” — Она сделала гримасу. — И ни от кого не поступит официального запроса на интересную человеческую историю от Гейл Хейнс, рассказывающую о четырех чудесно найденных детях, нуждающихся в помощи и воссоединении с родителями. Публике это просто не нужно. Дети в очень плохом положении. Мне жаль их.
Он содрогнулся.
— Если вы уверены…
— Вот увидите, — сказала Гейл. — Я очень боюсь, Брэд, что в настоящее время вы и я — единственные люди в мире, кто не считает, что в целях безопасности детей лучше убить. Вы сделали правильную вещь для нас, не разрешив им сообщить семьям. Но вам не стоит ожидать большой симпатии со стороны детей!
