Дмитрий Воронин - Арена
Задняя стена дома не имела окон. Именно там стоял джип, и возле джипа, прямо на земле, стояла пластмассовая канистра, на четверть заполненная бензином. Он как раз заливал бак с утра, просто привык все делать заранее – когда его отвлек Женька каким-то пустячным вопросом. Борис поставил канистру на землю, да потом и забыл о ней. И вот теперь она стояла на том же самом месте, всего в нескольких шагах. Конечно, всегда оставалась вероятность того, что и джипу достанется по полной программе, но с этим риском уже приходилось мириться. Да и не возлагал он на машину особых надежд – не полные же они придурки, в конце концов, наверняка машину вывели из строя в первую очередь. А то и начинили чем-нибудь взрывоопасным, с них станется.
Очень тихо, без бульканья жидкость потекла на бревна, пропитывая снег и заполняя воздух парами бензина. Оставив канистру здесь же – придется ею пожертвовать, – он отполз подальше и, чиркнув старенькой зажигалкой, подпалил кусок смоченной в горючке ветоши и швырнул ее на влажные бревна. И тут же, уже не особо стараясь прятаться, метнулся к опушке леса. Весело взметнулось ослепительно яркое в сумерках пламя, а спустя считанные секунды, когда он уже находился под более или менее надежным прикрытием деревьев, бахнул хлопок взрыва. Рванула канистра, и вся глухая стена дома разом запылала. Борис рухнул в сугроб, стараясь, чтобы заснеженные кусты были между ним и пылающим домом, и приник к прицелу.
Еще через полминуты он окончательно решил, что зазря спалил отличную охотничью избушку, и всякий, кто об этом деянии узнает, ни в жисть ему это не простит. А мгновением позже из дома вынырнула еле заметная, мгновенно слившаяся с белым снегом тень. За ней последовала вторая, третья…
Бревна радостно трещали, подставляя бока всепожирающему огню, тот торжественно гудел, дорвавшись до пищи, – и звуки эти как нельзя лучше заглушали хлопки винтовки. Борис стрелял холодно и расчетливо, как на стрельбище, не торопясь и не допуская ошибок. Выстрел, смена позиции. Выстрел, смена позиции… Он молил всевышнего только об одном, чтобы Женька сдуру не начал пальбу. Пацан стреляет неплохо, очень неплохо, можно сказать, с оружием в руках он просто бог – но его никто и никогда не учил основам снайперской стрельбы, где самое главное не просто попасть в цель – а еще и не попасться при этом на мушку снайперу противника.
Впрочем, Малой понял приказ «прикрывать» правильно и однозначно – и был неподвижен и совершенно незаметен. И ствол его винтовки был направлен отнюдь не в сторону горящей хаты – теперь он следил за Борисом, и только за ним. И когда за спиной Круглова вдруг появилась другая, несколько меньшая по размерам фигура, его винтовка глухо хлопнула в первый и последний раз. И тяжелое тело рухнуло в снег, подмяв под себя не пригодившееся оружие.
– Кранты машине, – сплюнул на снег Борис. – Грамотно поработали, сволочи. Ох, грамотно.
В свете все разгорающегося костра, коему гореть было еще достаточно долго, он с тоской обозревал то, что еще совсем недавно было довольно приличным джипом. Собственно, внешне машина и сейчас выглядела неповрежденной. Почти. Даже колеса не проколоты. Только вот двигатель был не просто раздолбан – он был тщательно, шаг за шагом уничтожен, без всякой надежды на реанимацию. Создавалось впечатление, что тот, кто занимался этим паскудным делом, изучил что-то вроде пособия «100 способов испортить машину» и применил их все.
– Что будем делать дальше? – спросил Женька.
Неподалеку ровным рядом лежали шестеро. Никого уже не удивляло, что и эта компания была вся на одно лицо – правда, лиц-то как раз у них почти и не осталось. Памятуя о прочности комбинезонов, стрелять приходилось только в голову, ладно хоть капюшоны были накинуты не у всех. Время от времени Борис потирал саднящее плечо – одна пуля ему все же досталась. Не пробив белую броню, она оставила наверняка громадный синяк, а то и вовсе повредила кость. Хотя сейчас это было уже не так важно.
– Пойдем к трассе.
– Ты с ума сошел? Это же двести километров!
– Пусть так, но отсюда надо выбираться. Я вот что думаю, эти их передатчики… прикинь, от группы не поступило сигнала о выполнении задания. Твои действия?
Женька вздохнул.
– Я тебя понял… разумеется, отправлю другую группу, посолиднее и со всеми мерами предосторожности.
– Вот именно. Везти до бесконечности нам не может, захватить транспорт нам наверняка не позволят, тем более что это очень запросто может быть и вертолет. Поэтому следующим должен быть именно наш шаг. В лесу они нас не засекут ни с какого вертолета, это сто процентов, бесшумных вертолетов не бывает.
– А может, они на летающей тарелке прилетят, – хмыкнул Евгений, рассовывая по карманам комбинезона запасные обоймы, каковых набрался изрядный ворох.
– Если бы это было так просто, они бы и оружие поприличней выбрали. Причем даже не обязательно какие-нибудь лазеры, и у нас есть образцы, не этой хреновине чета. Тем же «винторезом» нас бы уделали, как поросят. Да что там «винторезы», хорошая очередь из «калаша», и мы дружно остались бы там, в снегу, рядом с Баксом. Почему они прибыли с этими снайперками, я не знаю, но готов благодарить за это и бога, и черта, и Аллаха с Буддой заодно.
– Знаешь, – задумчиво протянул Евгений, – кажется, я начинаю улавливать их способ мышления. Никакой фантазии. Никаких отклонений от выбранной линии. Попалась под руку винтовка – значит, всем. Грамотно было бы укомплектовать отряд разным оружием, ночными прицелами… а вот это, – он ткнул пальцем в кучку совершенно одинаковых, будто бы из одной партии, перочинных ножей, – вообще никому особо не нужно. Если дать волю воображению…
– Дай.
– Ну, представь, имеем мы человека, который очень хочет нас убить. Он надевает броник, берет в руку оружие, какое нашлось, сует в карман пару запасных обойм – и лезет во что-то типа дубликатора. Щелк, щелк – и имеем вместо одного сразу девятерых. А можно – дюжину.
– А можно и сотню, – мрачно подсказал Борис.
– Можно, – благодушно согласился Женька. – Не знаю, может, у них энергоресурсы ограничены. Не знаю. И знать особо не хочу, по крайней мере пока мы отсюда не выберемся. В общем, идти так идти.
Борис кивнул и принялся укладывать рюкзак. Из багажника «паджеро» ничего не пропало, так что вопрос питания его не беспокоил. А что брать с собой в путь, он знал куда лучше Женьки, который, может быть, и отлично стрелял, но опыта длительного хождения по лесу не имел ни малейшего.
Еще через полчаса они были готовы. Впереди была неблизкая и нелегкая дорога. И следовало спешить – наверняка друзьям в Москве угрожает опасность. Их надо предупредить как можно быстрее.
Глава 6
Михаил сидел за девственно-чистым столом и пил кофе. Время от времени у него возникало желание, как в американских фильмах, положить ноги на стол, но это было, во-первых, не принято и, во-вторых, неудобно. Поэтому он просто сидел, откинувшись на хлипком стуле, пока что, скрипя и треща, выдерживавшем его тяжесть, пил кофе и листал местную газету, еще более неинтересную, чем центральные.
Все-таки в работе проверяющего есть своя прелесть, даже в том случае, когда этот проверяющий понятия не имеет, что нужно проверять. А принимающая сторона, в свою очередь, не в курсе, на кой черт этот проверяющий к ним приехал. Если подойти к такой поездке грамотно и не сильно портить людям жизнь, то можно рассматривать ее как двухнедельный отпуск без отрыва от производства.
Конечно, встретили его отменно. То есть именно так, как и должны встречать комиссию, даже когда она в одном лице. Выделили кабинет – несмотря на то, что сами не слишком просторно живут, нашли и стол, и стул – все старенькое, обшарпанное, как, впрочем, и вся наша система МВД, по крайней мере та ее часть, что работает «на земле». В общем, создали все условия, включая чайник и кофе. Работай – не хочу.
Миша, собственно, и не хотел. То, что поездка эта была, по сути, ссылкой, пусть и краткосрочной, отнюдь не настраивало на рабочий лад. Как и тот факт, что шефу явно абсолютно все равно, какие материалы прибудут из этой, с позволения сказать, командировки. Под «шефом» понимался, разумеется, Одинцов. Да и Бурый, в общем, тоже – ему важно было, чтобы Угрюмов не болтался под ногами.
Любому человеку, независимо от того, участвовал он в подобных инспекциях или нет, совершенно ясно одно – для написания хорошего отзыва нужно максимум пара часов. То есть все пишется по шаблону, придуманному неизвестно кем и неизвестно когда. Может быть, еще в царской охранке, или вообще во времена Ивана Грозного. «Работа ведется удовлетворительно, существенных недостатков не выявлено, ряд недочетов устранены в ходе проверки…» Ну и так далее. Добавить пару десятков цифр, взятых из стандартного статотчета, – и справка о проверке готова. Другое дело, если изначально поставлена задача что-либо найти. Тогда приходится копать, искать ошибки – а у кого их нет? Не ошибается только тот, кто вообще ничего не делает. Конечно, находится целый ворох недочетов, сверху спускается букет выговоров, принимаемых с философским смирением, и все успокаивается еще на годик. В настоящий момент Мишка глубоко копать не намеревался, хотя и подумал уже об этом пару раз. От скуки. Делать было абсолютно нечего, телевизор он недолюбливал, ассортимент в местном книжном магазине оставлял желать лучшего, а пара происшествий, на которые его пригласили, оказались настолько банальными и неинтересными, что лучше бы он эти приглашения не принимал. К тому же местные ребята в присутствии инспектора из Москвы проявляли излишнюю нервозность, старались все сделать быстро и хорошо, как следствие – получалось не так уж быстро и через пень-колоду.
