Алекс Орлов - Схватка без правил
– Только один из них успел выбросить целое облако каких-то предметов, – добавил дежурный.
– Что за предметы? На что это похоже?
– Что-то вроде противотанковых зарядов «КС», сэр...
– Зачем здесь эти заряды? Разве что их хотели подорвать вместе с баржей. Капитан Кох, пусть крейсеры с левого фланга выставят огневой заслон – неизвестно, что это за мусор.
– Есть, сэр.
– Прошу прощения, сэр, – заговорил на открытой волне чей-то беспокойный голос. – Это полковник Эйдели. На моем крейсере «Кадуцан» – пожар.
– Пожар? – поразился Сванг и даже поднялся. Он не мог себе представить, какое из примененного примарами оружие могло поджечь крейсер.
– Три «лингера» в одну точку, сэр, – пояснил полковник. – Эти мерзавцы стали необычайно изощренными...
– Своими силами справитесь?
– Да, сэр, мы уже ликвидируем последствия. Но если бы было четыре ракеты, мог бы случиться подрыв одного из арсеналов...
– Я принял к сведению, полковник. Когда устраните возгорание, сообщите нам.
– Есть, сэр.
– Лушвиц вернулся с потерями, – сообщил дежурный. – Нарвался на засаду. Неприкрытые «вэллисы» оказались приманкой...
– Сколько он потерял? – не скрывая досады спросил адмирал.
– Девяносто шесть бортов...
– А сколько всего сумели выбить мы? Последовал пауза, после которой дежурный ответил:
– Зафиксировано сто сорок восемь поражений малой авиации, сэр. Счет в нашу пользу.
– Конечно, если не считать потерянные рейдеры, подожженный крейсер и растраченные боеприпасы. А ведь это только начало – главное сражение впереди... Как дела с мусором из баржи?
– Кажется, нам удалось его опознать, сэр. Это устаревшие донные мины...
– Донные мины? И сколько же их? Хотя бы примерно...
– Осталось чуть более миллиона штук. Остальные удалось расстрелять из гравитационных орудий.
– Более миллиона?! – адмирал покачал головой. Время активного применения таких боеприпасов давно прошло, поскольку теперь нарушить герметизацию кораблей стало не так-то просто. Однако подобное количество мин могло существенно навредить – если и не прорезать борта насквозь, то уж точно испортить магистрали.
– Нужно приказать эрцкрейсерам включить липтонное поле, сэр, – предложил майор Грин. – Путь хоть они будут защищены...
– Конечно, Грин, немедленно передавайте приказ.
Липтонные поля включились вовремя, и налетевший дождь из донных мин засверкал на поверхности защитного поля желтоватыми искрами. Другие мины пронеслись мимо и исчезли в бескрайнем космосе, однако несколько тысяч «счастливчиков» прочно присосались к попавшимся им на пути урайским судам.
Через какое-то время стали поступать первые доклады. Многие суда остались «чистыми», но тяжелым крейсерам досталось. На каждом из них оказалось по десять и более мин, а рекордсменом стал «Гамбин», к левому борту которого пристало сто четыре заряда.
На корпус флагмана «Фаркамп» село шестнадцать зловредных механизмов, которые сразу начали свою работу – через пятнадцать минут в оперативном штабе и капитанской рубке мигнуло электричество, что означало включение питания от аварийной магистрали. Еще через пару минут на одном из ярусов была замечена утечка из технического водопровода и почти одновременно пробой магистрали теплопроводного агента.
Примерно то же самое происходило еще на тридцати судах, а на «Давоне-4» возобновился пожар.
Тяжелый крейсер «Гамбин» потерял управление, которое позже было восстановлено только частично.
Таким образом, суммарный ущерб от старых мин был настолько ощутим, что, когда сообщили о приближении еще нескольких транспортов с возможной начинкой из списанных мин, адмирал приказал уничтожить их любой ценой, не думая об экономии боеприпасов.
58
«Мария Сковская» была типичной перевалочной базой, которые, словно грибы после дождя, разрастались вдоль торговых путей, едва только их утверждали на международных транспортных картах.
Если бы не эти сотни тысяч разбросанных повсюду приютов, Колину Дзефирелли было бы очень сложно сохранять тайну своих перемещений. Конечно, не будь их, он, наверное, придумал бы что-нибудь другое, но, к счастью, этого не требовалось.
На борту «Марии» Колин прохлаждался уже два дня, ожидая донесения с Онслейма. Оно должно было прийти на один из арендованных информационных узлов. Донесение касалось некой большой организации, настолько большой, что она могла расталкивать локтями официальные спецслужбы ОАМ.
Время от времени правительство спускало директорам этих служб такие задания, что многим становилось ясно: Англизонскими Мирами кто-то пытается управлять.
Формальный начальник Колина, директор Второго Управления департамента федеральной безопасности Франтишек Штейнберг жаловался своему агенту, что ему приходится составлять отчеты для какого-то «дяди».
Именно этот «дядя» и интересовал Дзефирелли больше всего. Раньше к этим людям трудно было подобраться, им никто не мешал, и они работали в спокойной обстановке, тщательно выверяя каждый шаг. И эта их безупречность страшно злила Колина, но ничего поделать он не мог – они работали лучше его, и точка. Однако в последнее время что-то заставило их изменить правила игры, и раскинутая Колином сеть, сотканная из самых лучших и дорогих осведомителей, стала доставлять нужную информацию.
На второй день непредвиденного отпуска Колин поднялся на час позже обычного, прошелся босиком по мягкому ковру и вдруг подумал, что уже слишком стар, чтобы мотаться по тайным командировкам и прятаться от наемных убийц.
«Может быть, пришло время затеряться, Колин?» – спросил самого себя Дзефирелли. Но тут же засмеялся и потряс головой. Он не усидел бы на теплом побережье и пары недель без того, чтобы не ввязаться в новую драку.
«Нет, я умру не в собственной постели, мне этого не позволят», – заключил Дзефирелли и, взяв со стола рацию, нажал кнопку.
– Слушаю, сэр, – отозвался охранник, который прикрывал его со стороны коридора.
– Все в порядке, Дик?
– Спокойно, сэр.
– Хорошо, – сказал Колин, а сам подумал: «Хреново». Он не верил в спокойное течение жизни и, когда не замечал подозрительных деталей, пугался, что начинает терять нюх.
Он принялся чистить зубы, обдумывая между делом тактику возможного противодействия «дяде».
Нет, открытую войну он не потянет. Эти ребята напичканы деньгами, агентами и связями с правительством, а он всего лишь агент-одиночка. Хитрый и зубастый, хотя половину зубов еще десять лет назад заменили протезы.
«Значит, пока что следует подрывать их корни и ждать, когда подвернется удобный случай... А еще лучше подходящий союзник».
До слуха Колина донесся звук зуммера сетевого приемника. Он наскоро поплескал в лицо водой и поспешил вернуться в спальню. Взглянув на миниатюрный экранчик, Дзефирелли удовлетворенно кивнул – это было то самое донесение, которое он ждал здесь уже два дня.
Колин прочитал его, затем оделся и, сев на кровать, начал читать снова.
Информатор Тара, служивший в экономическом отделе «Слоу Энд», сообщал об активизации работы фирмы и расширении ее штата, хотя прибыли от основной деятельности не позволяли ей набирать новый штат. Следовательно, деньги поступали со стороны и это не были банковские кредиты, иначе Тара об этом узнал бы первым.
В приложенной к почте схеме оказался план зданий «Слоу Энд» на Онслейме и магистралей их энергоснабжения.
– Ага, – пробормотал Колин. По этим данным он мог довольно точно определить, где находится сердце этого спрута – его информационный центр.
Неожиданно пришло другое сообщение. Еще не читая, Колин посмотрел его маршрутные метки и определил, что письмо пробежалось уже по шести информационным узлам, пока не оказалось в том, из которого его забрали.
Когда Дзефирелли начал читать, его брови удивленно поднялись. «Надо же, – сказал он себе. – Вот чего не ожидал, того не ожидал».
59
Теперешняя встреча бывшей Большой Четверки проходила в совершенно иных условиях, нежели предыдущие.
Члены этого клуба снова собрались на Фонти, поскольку не хотели менять сложившийся порядок, однако вместо террасы над лесом они сидели в подземных этажах личного бункера Филиппа Леконта. Это сооружение находилось в полукилометре от Карвэйн-Холла, под заросшим камышами заповедным озером, в котором плавали утки и водилась рыба.
Было время, когда Леконт сожалел, что вбухал в строительство бункера такие большие деньги, однако теперь вот оказалось, что он поступил прозорливо, построив надежное убеокище.
– Это случилось вчера, за пятнадцать минут до обеда, – начал хозяин свой рассказ, нервно потягивая сигарету. – Я сижу, значит, в своем кабинете и работаю с документами...
