Юрий Иванович - На родном Оилтоне
– Занят он! Ты же знаешь….
Что я должен был знать, меня совсем не интересовало. С такого близкого расстояния я никогда не промахивался: одновременный взмах двумя руками и оба ножа вошли врагам в глазные отверстия. В два прыжка я преодолел разделяющие нас три метра и бережно поддержал падающие трупы. Не хватало им ещё своим грохотом предупредить находящихся в комнате допросов. А ко мне уже на цыпочках приближались Роберт с ребятами. Он же первым и обратил внимание на дверь:
– Смотри! Без ручек и даже прорези для карточки нет. Только сенсор….
– Знать бы, на чей отпечаток он настроен! – с досадой прошептал я.
– А если гранатой? Должно разнести….
– Сразу же надо врываться вовнутрь, – возразил я. – А будем здесь стоять, и нас посечёт в капусту….. Эх, нам бы комбинезоны иметь! Хоть средней защиты!
– Так что же делать? Может постучать?
– А если им это запрещено? – я с сомнением глянул на уложенные под стенкой трупы. – Могли так правилами и инструкциями обставиться!
– Придётся ждать, пока кто-то оттуда выйдет….
– А время?! – разговаривали мы шёпотом и каждую секунду готовились ударить по двери, если она начнёт открываться. Но пять минуть так и прошли в напряжённом ожидании без положительного результата. Приложив ухо к переборке, я услышал негромкие и монотонные голоса, но ничего конкретно разобрать не смог. Зато в голову пришла идея:
– Они нас услышат! Делаем «весёлый шум»!
Роберт довольной улыбкой одобрил мои действия. Мы подозвали прямо к двери одного из наших помощников, объяснили ему ситуацию, и уже через минуту весь коридор заполнил громкий хохот двоих молодых глоток. При этом третий из нас, напрягая голос, пытался перекричать остальных и нёс совершеннейшую абракадабру из смешных реплик, слов и предложений. Какое – то время в комнате не происходило должной реакции, но потом всё-таки терпение ведущих допрос лопнуло. Я ощутил подрагивание двери, и через секунду она резко распахнулась наружу и на нас стала кричать багровая от гнева физиономия лейтенанта:
– Да что вы себе позволя…!!! – договорить ему не дал воткнувшийся в гортань нож и резкое выдёргивание в коридор. А я в тот же момент уже вкатывался в комнату для допросов. Резко запечатлевшийся кадр в моём сознании, заставил тело действовать дальше в режиме боевого робота.
Цой Тан сидел к нам боком, в кресле-коляске с отсутствующим видом и бессмысленно раскрытыми глазами. Ещё один офицер оторопело смотрел в сторону двери, но правой рукой всё-таки тянулся к большой красной кнопке на краю стола. Третьим в комнате допросов оказался моментально узнанный комендант Шилони, опрокидывающий соседний стол, за которым он сидел в момент нападения и приседающий за его почти непробиваемой поверхностью. В правой руке у него поворачивался в нашу сторону двадцитизарядный «Шмель» с разрывными пулями.
И тут же всё утонуло в грохоте выстрелов.
Первая моя пуля отстрелила кисть руки офицера, спешащего поднять тревогу, а вторая разворотила ему висок и отбросила тело на безопасное расстояние от кнопки. Третья пуля отколола край столешницы, а вот четвёртая содрала добрый кусок скальпа не в меру шустрого коменданта. Но в тот же момент начал стрельбу и Роберт. Его два выстрела превратили вскинутую над столом руку коменданта в развороченное месиво костей и сухожилий.
Но только Шилони до того всё-таки успел сделать один выстрел. И я, с некоторой отстранённостью, увидел струйку крови, вырвавшуюся из моего плеча. И только через десяток секунд почувствовал сильную боль.
«Спокойно! Не дёргайся! – чуть не кричал на меня Булька. – Это я ввожу в рану антисептики, Кость не задета. Кровь уже останавливаю!»
Словно на чудо, я смотрел, как рваная рана на глазах затягивается какой-то серой субстанцией, и боль отходит куда-то на задворки сознания.
«Обезболивающее средство я тебё ввёл, но рукой старайся не шевелить! Особенно резко! – инструктировал меня риптон. – Всё-таки кусок тела у тебя оторвало и не знаю, сколько времени у меня уйдёт на его восстановление и приживление».
Пока я занимался само осмотром и беседой с риптоном, Роберт взял командование на себя. Кто-то перевязывал еле дышащего коменданта Шилони, кто-то выносил бесчувственно тело Цой Тана, а остальные ребята рассыпались по всему подвалу в поисках ещё трёх томящихся здесь узников.
Ульрих через какое-то время сообщил, что они полностью контролируют технический уровень и без проблем могут захватить не только гараж, но и находящийся в нём бот. Похоже, наверху жизнь продолжала идти своим чередом, и тревоги так никто и не поднял. Ну что ж, пока нам здорово везло.
– Ульрих! – незаметно командование вновь перешло ко мне. – Постарайся прокрасться без шума в бот и посади там умеющего управлять им пилота. Есть такой у тебя?
– Кажется, нет, к сожалению….
– Тогда просто оставь в нём охрану. Нам он может пригодиться гораздо лучше, чем флайер. На таком монстре мы вырвемся откуда угодно.
– Не пора ли вам ребята начинать тихое отступление? – вмешался Малыш в разговор.
– А ты бы оставил всю местную мерзость в живых? – жёлчно поинтересовался я.
– Я то нет! Но у вас раненые, в том числе и ты!
– С чего ты взял? Я уже в строю!
– Точно! – подтвердил находящийся рядом Роберт и с завистью осмотревший моё плечо. – Ни одной царапинки!
– Так что будем штурмовать верхние этажи! – решил я. Мы уже находились на техническом уровне, и Ульрих жестами показывал найденные планы верхних этажей. – А электричество можем отключить?
– Не получится: да и на каждом этаже у них автономное питание от батарей и небольшие генераторы.
– Тогда они быстро организуют оборону. Тихо уничтожить их вряд ли удастся….. Алоис! Ты меня слышишь?
– Слышу Танти! – тут же послышался его голос.
– Приготовь текст сообщения для Энгора Бофке. Пусть глаз не спускает с герцога Давида Рибенгола и генерала Влада Савойски. Это в том случае, если он не рискнёт их арестовать немедленно. Укажи наши координаты и опиши, что здесь происходит. Кратко, конечно. Я бы хотел, что бы он здесь появился первым после нашего отступления. И дашь ему сообщение от «Ветра» после моей команды.
– Понял! Готовлю!
С нижних уровней к нам подтянулись остальные бойцы, почти несущие на руках троих освобождённых узников. По первому взгляду даже непонятно было, мужчины это или женщины. Иссушенные фигуры, прикрытые грубой тканью каких-то пижам для душевнобольных. Да и не мыли их наверняка с самого момента похищения. Глаза узников были полны непонимания, боли и муки. И спрашивать их о чём-либо было просто бессердечно.
– Грузите их в бот! Кстати, внутри него вполне поместится машина, которая стоит рядом. Займитесь этим ты и ты! Потом присоединяйтесь к нам! Остальные наверх! Ульрих, по моей команде выключишь всё-таки энергосистему. Пусть хоть на короткое время они озадачатся….
И мы бесшумной поступью ринулись на первый, надземный этаж.
Вначале все проходило очень гладко. Мы без единого вскрика и стука уничтожили пять или шесть человек и даже решили разделиться: действуя одновременно не только на первом, но и на втором этажах. Да вот только, как всегда неожиданно, во всю громкость, пронзительно грохнула внутренняя сирена. Видимо кого-то мы упустили в своём тылу, и он поднял тревогу. А может, первый этаж просматривался камерами и нас таки признали агрессорами местного малинника.
Как бы там ни было, после общей тревоги нам оставалось только ускориться до предела и успеть уничтожить врагов как можно больше. Гоняясь за ними моусовцами по коридорам и ведя беспощадный огонь по всему, что двигалось, мы почти умудрились захватить всё здание. И даже вновь стали мелькать мысли о полной победе. Да вот только на третьем этаже нам оказали грамотное и капитальное сопротивление. В жёсткой перестрелке получили ранения трое наших товарищей, и двое довольно тяжелые. К тому же и у меня рука так разболелась, что я уже не мог полноценно сражаться. Особенно в ближнем бою. Вдобавок Булька отчаянно со мной ругался, призывая как можно скорей дать руке полный покой. И жалуясь, что в таких условиях он не может хотя бы остановить окончательно кровотечение.
Но шансы на полную победу у нас ещё были, и я тут же начал их реализовывать. Только вот Алоис нам помешал, скороговоркой вмешиваясь в ход нашего боя:
– К особняку возвращаются автобусы! Немедленно уходите!
Поэтому я дал команду срочно всем эвакуироваться в уже стоящий в гараже-приёмнике космический бот, а сам поспешил занять место за его главным штурвалом управления. Роберт попытался оспорить моё право пилотировать, ссылаясь на моё ранение, но я в ответ только злобно мотнул головой. Уж с такой проблемой справлюсь!
Техника, хоть и немного устаревшей конструкции, слушалась малейшего моего движения. А мерцающие зеленым цветом индикаторы полных отсеков боевого вооружения, вносили в сердце уверенность в близком возмездии. Стрелой взмывая над чуть дымящимся особняком, я скомандовал:
