Алекс Орлов - Штурм базы
Едва возникла пауза, сержант выставил автомат и, держа его одной рукой, расстрелял по кустам весь магазин, чем вызвал новую волну ответного огня. Несколько гранат шлепнулись неподалеку во взрыхленную почву, но, взорвавшись, не принесли вреда, только обдали разведчиков сырой грязью.
На звук боя стали подтягиваться Шульц, Верди, Саскел и Госкойн. Ревизора капитан тащил с собой, заставляя его пригибаться к самой земле. Вскоре подмога заняла позиции на флангах и открыла огонь по противнику.
Мятежники снова перешли на ручные гранаты, и разведчики ответили им тем же. Их броски были точнее, и противник стал откатываться в глубь леса.
Лишь после этого наступило затишье, и капитан связался с диспетчером базы.
– Говорит капитан Саскел! Просим огневое прикрытие в квадрат 2-12, отметка приблизительно шестнадцать, но лучше начать с девятнадцати, а то вы и нас накроете.
– Понял вас… – ответил оператор, однако с линии не уходил.
– Это не шутка, мы действительно вляпались! – прокричал капитан, поняв сомнение диспетчера. – Тут не меньше десяти мятежников!..
Потянулись томительные секунды ожидания.
– Сэр… А вы не погорячились с отметкой девятнадцать? – спросил Шульц.
– Может, и погорячился. Сейчас узнаем – пробная серия уже в полете.
Под пробной серией понималась очередь из четырех мин с небольшим зарядом. Если они ложились хорошо и от корректировщиков не поступало возражений, оператор-артиллерист переходил на более мощные заряды.
Однако сейчас почему-то сразу прилетела боевая серия из десяти мин. Они легли на пустошь аккуратной строчкой, всего в тридцати метрах от припавших к земле разведчиков. Темная грязь встала дыбом и, повисев в воздухе, обрушилась на деревья и людей.
– Але, диспетчер! Слышишь меня?! – закричал в рацию капитан, сплевывая грязь.
– Слышу, сэр! Куда добавить – на восемнадцать?
– Я тебе дам на восемнадцать, здесь мы сидим! Давай с двадцатой по двадцать пятую через десяток! Понял?
– Сейчас сделаем! – пообещал диспетчер.
– Сейчас сделают, – передал капитан разведчикам.
Вскоре, одна за другой, с легким шелестом стали подлетать очередные серии. Мины взрыхляли грунт, срубали деревья и обрушивали связки лиан. Шальные осколки осыпали джунгли, врезаясь в деревья и разбрасывая белую щепу.
Наконец канонада стихла. От воронок поднимался пар, а над оголенными стволами, словно бабочки, порхали сорванные взрывами листья.
Одна из присыпанных кочек шевельнулась и из-под разрыхленного грунта появилась голова майора Бражника.
– Ну и что теперь будем делать? – спросил он.
– Не знаю, – покачал головой Саскел и с его кепи посыпалась земля. – Если противник накрыт минами, можно продолжить путь до места аварии…
– А если нет?
– Тогда он даст о себе знать и нам придется отойти. Никто не знает, сколько их тут.
– А не может это быть спектаклем, а? – спросил майор и хитро подмигнул, дескать, вижу все насквозь.
– Теперь уже нет, – честно сказал капитан, однако ревизор не понял подтекста.
– Эта стрельба, якобы по противнику, минометные залпы… – майор усмехнулся. – Я почти поверил в вашу игру.
– Хотите меня проверить? – На лице капитана появилась нехорошая улыбочка. Ему надоел этот придурок. – Валяйте, майор, пройдите по выкошенной площадке. Если не получите в кишки разрывную пулю, значит, все в порядке и все это только спектакль…
Майор задумался, но прийти к какому-либо решению не успел. С правого фланга прилетела пятидесятимиллиметровая граната и, ударившись в крону ближайшего дерева, с треском взорвалась, осыпав разведчиков мелкими осколками.
Сразу появились раненые.
У Шульца пострадала левая рука, Тони получил осколок выше колена, Рихману оцарапало шею, а лежавшему на животе майору Бражнику острый осколок впился в правую ягодицу.
– А-а!.. А-а-а-а! – закричал он. – Я ранен! Вызывайте вертолет!
– Рана пустяковая, сэр! Мы прямо здесь можем сделать вам операцию, вашим же ножом!..
– Нет, я хочу в госпиталь! Я ранен! А-а-а!..
Саскел приказал Рихману снова вызвать огневое прикрытие, а сам взялся обстреливать показавшееся ему подозрительным трухлявое дерево.
– Я истеку кровью! Я ранен! – напомнил майор.
– Минутку, сэр, сейчас все уладится, – пообещал Саскел.
Снова зашелестели мины, и трухлявое дерево разлетелось в пыль.
– Госкойн, Симмонс! Возьмите майора и тащите обратно на тропу!.. Тайлер, сам идти можешь?
– Могу…
– Тогда уходим. Рихман – вызывай вертолет!
Под звуки канонады и треск расщепляемых деревьев группа стала отходить к болотцу. Майора тащили волоком Джим и Госкойн.
– Куда меня ранило, солдат? – едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, спросил ревизор.
– Туда же, – криво усмехнулся Джим. – А говорят, что снаряд дважды в одну воронку не попадает…
60
Меняясь через каждые пятьдесят метров, разведчики подхватывали стонущего майора. Мятежники немного отстали, однако у капитана Саскела было такое чувство, что все еще впереди.
– Скорее, братцы! Скорее! – подгонял он солдат, однако они и так старались, Шульц тащил майора здоровой рукой, а раненой держал автомат. Тайлер при случае придерживал ветки или рубил ножом лианы, чтобы его товарищам проще было волочить ревизора.
Джим сменил Шульца, и тот, взглянув на свою рану, ухватился за край показавшегося осколка зубами и выдернул его. Кровь пошла сильнее, но по опыту Шульц знал, что теперь будет легче.
Тони тоже попытался было последовать примеру старшего товарища, но Шульц его остановил:
– Не смей, у тебя же нога!
Послышался шум винтов. Байрон провел машину над самыми макушками деревьев, пытаясь в непроницаемой зелени высмотреть своих товарищей.
– Мы уже близко, триста метров! – сообщил ему по рации Саскел.
– Понял, ребята. Раненые есть?
– Только легкие.
– Я подстраховался и прихватил с собой Дока…
– Молодец, – сказал капитан и, взглянув на Шульца, подумал, что тому не помешала бы немедленная перевязка. Кровь струилась ручейком и капала с локтя, а Шульц, в горячке, не видел.
– Эрнст, жгут! Наложи жгут!.. – крикнул капитан. Затем сорвал с пояса гранату и, размахнувшись, что есть силы бросил назад – туда, где по следу шел враг.
«Бардак. Форменный бардак, нас прижали возле базы!» – удивлялся капитан.
Раздался взрыв – в стороне от места, куда упала граната. Ее попросту отбросили.
Этой был плохой признак. Это был очень плохой признак – сегодняшний противник оказался слишком хорош и не походил по повадкам на мятежников. В подобных ситуациях группы вызывали подмогу – на «отбой», однако капитан полагал, что все еще не так плохо.
– Может, вызовем Краузе и других ребят? – предложил Госкойн, тяжело переводя дух после своей смены волочения ревизора.
По веткам хлестнула брошенная граната. Она взорвалась в воздухе, и майор получил в спину еще один осколок.
Группа залегла. Они не знали, где противник, и это было скверно.
– Так ничего не получится, кэп, – негромко сказал Рихман. – Мы шумим, а они все видят…
– Что предлагаешь?
– Идите, а я прикрою.
– У нас так не принято. Один ты не останешься.
– Пусть мне Джим поможет. Он парень толковый. Давайте, кэп, идите, а то они нас просто загонят.
– Симмонс, слышал?
– Да, сэр. Я остаюсь.
– Не задерживайтесь, – сказал Тони, и его голос дрогнул.
61
После краткой передышки группа с раненым майором двинулась дальше – до болота оставалось каких-то сто пятьдесят метров, и вертолет накручивал круги где-то неподалеку.
Скоро шорох травы и шаги затихли, а им на смену пришли другие звуки – это едва слышное передвижение можно было разве что ощутить.
Рихман молча указал на толстое дерево, потом на себя и на правый фланг. Джим кивнул. Ему предстояло вызвать огонь на себя, чтобы сержант нанес удар с тыла.
Огромный Рихман растворился в зарослях, да так, что не закачалась ни одна ветка. Джим такого еще не умел, однако он уже научился, как выражался Шульц, не отсвечивать. То есть не просто не двигаться, но даже не привлекать внимание, если противник практически смотрит на тебя.
Джим осторожно выглянул из-за дерева и обомлел. Он заметил не менее десятка человек в странной темно-зеленой форме. Они тоже заметили опасность и моментально попрятались. Вот были – и уже нет никого.
Плохо. Джиму следовало шуметь, отвлекать внимание от Рихмана, а получалось, что он не знал, куда стрелять.
Пришлось действовать наобум.
Приметив в двадцати метрах толстое дерево, за которым просто обязан был кто-то прятаться, Джим снял с пояса гранату и, примерившись, аккуратно бросил ее, как учил Шульц – с отскоком. Граната ударилась в другое дерево и отскочила прямо под ноги прятавшегося врага. Времени отпрыгнуть у него уже не было. Грянул взрыв, и тело в зеленой форме словно мешок отлетело на несколько метров и рухнуло в кусты.
