Виктор Ночкин - Хозяева руин
– Нехорошо получилось, – добавил Алекс. – Но мы же считали, что имеем дело с вашими, с поселением Край. О ваших идет молва, что вы не обманываете.
– Лес лжи не любит, – кивнул Дамар.
– Ну вот мы и не ожидали такого оборота.
– Нас обезоружили и повели с собой, – продолжил Швед. – Часть армейцев отвалила, чтобы отвлечь внимание Черного Рынка от той группы, которая шла сюда. А Щелоков с остальными, ну и мы в том числе, оказались здесь.
– НИИ Биотехнологий, – задумчиво повторил старший, который вел допрос.
Он произнес название учреждения громко и отчетливо, при этом Алексу показалось, что зеленый свет, источаемый резными столбами, тревожно мигнул.
– НИИ Биотехнологий, – повторил краевец, – вот что им нужно.
– Погоди, Сивин, – подал голос третий, до сих пор молчавший старейшина, – есть еще один вопрос. – Это не похоже на армейцев. Я имею в виду вас троих. Возрожденцы не любят пленных за собой таскать, особенно когда идут на опасное задание. Странно, что вас вообще оставили в живых. Это означает, была причина. Очень важная.
– Настолько важная, что командир, этот Щелоков, взял вас с собой, а не отправил с той группой, которая отвлекала кочевников, – поддержал Дамар. – Значит, вы были ему очень важны. Что скажешь?
– Я служил в армии до Пандемии и имел доступ к секретам государственной важности, – не меняя тона, ответил Швед. – Их заинтересовали мои секреты. Моя память.
Зеленый свет идолов снова тревожно мигнул.
– И что же это за секреты? – спросил Сивин. – Нам ты их расскажешь?
– Нет.
– Нет?
– Щелокову я тоже ничего не рассказал, а причина в том, что я сам не помню. – Швед задумчиво потер шрамы на висках. – Что-то со мной случилось такое, что я потерял память. Постепенно какие-то моменты припоминаю, но далеко не все. Последнее место службы – лаборатория в центре «Вектор», это я узнал совсем недавно. Узнал, но так и не вспомнил. Армейцы заинтересовались, им нужны секреты «Вектора», вот они и решили, что могут вытащить из меня информацию. Вот отсюда.
Швед прикоснулся пальцем к своему лбу. Старейшины Края молчали. Алекс переводил взгляд с одного безразличного лица на другое – все выглядели равнодушными, как тесаные лица идолов над ними. Зеленый свет дрожал над кругом столбов. В спокойных взглядах краевцев было невозможно что-либо прочесть. Потом Дамар пошевелился и медленно, словно прислушиваясь к собственному голосу, сказал:
– Память можно попытаться возвратить. Если Лес позволит.
– Мы попытаемся, – поддакнул Сивин. – Возможно, и с НИИ Биотехнологий что-то прояснится. Ведь не зря тебя возрожденцы взяли в этот поход, зачем-то ты им здесь понадобился. Лесу нужны сведения.
Третий старший ничего не сказал. Он как будто утратил интерес к разговору. И Алекс вдруг понял, что он пристально глядит на Яну.
* * *Старшие задали еще несколько вопросов. В основном насчет службы Шведа на объекте «Вектор». Алекс видел, что Швед рассказывает ровно столько, чтобы краевцы заинтересовались, не больше. Он ни разу не соврал напрямую, как поступила бы Яна, да, пожалуй, и сам Алекс. Но и всего, что знает, Швед тоже не открыл. Однако рассказанного оказалось достаточно, чтобы бородатые старейшины Края оживились. Слово «Вектор» явно было им знакомо. Поначалу они сидели неподвижно, как истуканы за их спинами, а сейчас переглядывались и многозначительно хмурили брови.
– Мы должны подумать, – наконец объявил Сивин. – Молодые гости могут идти. Проводи их, Мак.
Маком звали парнишку с забинтованной рукой. Он тут же выступил из тени и замер, поджидая Яну с Алексом. Алекс, поднимаясь, сказал:
– Вообще-то мне тоже интересно было бы послушать… Вдруг к Шведу вернется память, и он вспомнит, что должен мне сотню рублей? Я бы не хотел такое пропустить…
Но никто на его реплику внимания не обратил, и они с Яной пошли за Маком. По дороге девушка стала расспрашивать провожатого, давно ли он в Крае и чем здесь занимается?
– Тем же, что и все, – ответил парнишка, – служу Лесу.
– Ну и как, веселое занятие? – спросил Алекс.
– Правильное занятие, – степенно ответил краевец.
Пока дошли до отведенного гостям дома, он успел рассказать, что жизни до Пандемии не помнит. Сколько себя осознает, служит Лесу. Волю Леса таким, как он, передают старшие. Они лучше знают, как служить, могут все объяснить, они непогрешимы и всегда правы. Молодые, вроде него, с ними не спорят, слово старшего – закон, потому что через них вещает Лес.
– Вот, кстати, насчет старших. Там было трое, – подхватила Яна, – Дамара мы уже знаем. Второй Сивин. А третий? Его имя так и не назвали. Кто он?
– Звать его Асеем. Он старший.
Яну ответ не устроил, ей хотелось узнать побольше. Однако Мак ничего больше не мог добавить к уже услышанному. Для него слово «старший» было исчерпывающей характеристикой.
Оставшись наедине с Яной, Алекс заметил:
– Такое впечатление, что мы имеем дело не со всем Краем, а с каким-то отдельным кланом. Эти люди четко делятся на две касты: старейшины и бойцы. Бойцы все молоденькие. И они ничего не знают, кроме жизни в Крае, так что говорить с ними бесполезно. Для них, кроме Края, ничего не существует, им что армейцы, что Черный Рынок – одинаково чужие. Свои – только старшие.
– Ага, простой взгляд на жизнь, я тоже об этом подумала.
– А мне вот другое в голову пришло: может, это и есть цель Леса? Чтобы сделать людей вот такими простыми, чтобы не думали, а знали, что есть слуги одного хозяина – и есть враги. Может, Лес для того и пришел?
– Ну, ты загнул! Швед про древнего великана талдычит, ты – то про конец цивилизации, то про одного хозяина.
– Да. Я все об одном и том же. Как только человек начинает служить одному хозяину, Лес он, там, или великан, или не важно кто еще… в общем, как только вместо собственного разума он начинает беспрекословно слушать хозяина – это и есть конец цивилизации. Конец игры, понимаешь? Вот поэтому страшновато мне на краевцев глядеть.
– А армейцы? На них – не страшно глядеть? У них вроде нет хозяина.
– Армия Возрождения, если вдуматься, ничем от людей Дамара не отличается. Только с противоположным знаком. Эти служат, те воюют. Жизнь этих определяет служение Лесу, жизнь Армии Возрождения – война с врагом. Отними у Края служение Лесу – что останется?
– Судя по твоему тону, правильный ответ: «ничего не останется»?
– А если отнять у Армии Возрождения врагов – что останется? Какой смысл в их жизни будет? Ну, если, предположим, воевать не с кем?
– Я поняла, к чему ты клонишь. К тому, что мы – самые лучшие. А ты со своими книгами – вообще надежда человечества. Хотя и растяпа при этом. Слушай, они Шведа еще долго расспрашивать будут, а мне покемарить охота. Раз уж ты такой цивилизованный, то сделай одолжение, оборви вон те ветки, а то мне рядом с ними спать как-то не хочется.
– Все вспоминаешь, как на тебя растение напало?
Яна поежилась:
– Тебя бы так опутало ветками во сне, я бы послушала, что ты скажешь. Я вообще это дело не переношу – листики, кустики… Ну что, сделаешь или нет?
– Я бы сделал, но что наши хозяева на это скажут?
Алекс направился в угол и поводил фонариком, освещая ветки.
– Знаешь что, я не хочу это обрывать. Я их так передвину, что они далеко от тебя будут.
За этим занятием их и застал Швед. Алекс сдвигал ветки, перетаскивая их из угла, который облюбовала Яна. Растения были гибкие, но упругие. Сгибались легко, но потом так и норовили занять прежнее положение. Яна с опаской следила за работой, не приближаясь, и давала ценные указания, вроде того, что особенно подозрительные ползучие побеги лучше привязать к чему-то большому или придавить к полу изломанной мебелью – желательно выбрать что-нибудь потяжелее. И светила фонариком.
Швед вошел и остановился в темноте у двери, наблюдая за работой. Он молчал, и Алекс не сразу заметил его появление.
– О, явился! Ну, как поговорили?
Яна развернула луч фонарика. В руках Шведа блеснуло стекло – банка, на четверть заполненная густым текучим веществом.
– Чем это тебя угостили? – спросила девушка, с подозрением присматриваясь к жидкости, которая тускло отсвечивала в банке.
Швед пошевелил банку, глядя, как вещество янтарного цвета лениво плещется внутри.
– Вот какая штука. Рассказал я им немного из того, что вспомнил. Старшим то есть рассказал. Они еще больше заинтересовались, все вопросы задавали.
– Свет от идолов мигал? – поинтересовался Алекс.
– Какой свет? Почему мигал?
– Когда ты упомянул о «Векторе», зеленоватое свечение, которое испускали резные столбы, немного меняло интенсивность, – пояснил Алекс. – Разве ты не заметил?
