Андрей Левицкий - Я - Сталкер. Антизона
Как бы то ни было, умирать ну очень не хотелось, поэтому Атила лихорадочно искал выход. И не находил.
* * *Коридор закончился не лестницей, как он ожидал, а поворотом. Теперь из окон было видно не общежитие, а приземистые хозяйственные постройки, и за ними — торец широкого пятиэтажного здания. Территория НИИ выглядела необитаемой: асфальт во дворе раскрошился, вздыбился пластами под натиском сирени. Ни мусора, ни протоптанных тропинок… людей тут будто и вовсе нет.
За поворотом коридор расширился. Атила глянул вверх: штукатурка на потолке отслоилась и местами осыпалась на почерневший паркет, большие темные пятна, пузыри — то ли крыша протекла, если они на верхнем этаже, то ли трубы прорвало, если выше есть другие комнаты…
Уловив движение за окном, он быстро глянул туда и сбился с шага: по двору два черных сектанта волокли мешок — из подсобки к общежитию. Самое время устроить драку или закричать. Хотя что это даст?
Идущий впереди крепкий гербовец споткнулся о прогнивший паркет и с грохотом рухнул на пол.
Все замерли. Снаружи сектанты, бросив мешок, уставились на окна лаборатории. На улице заметно светлее, чем в коридоре, снизу стекло в окне кажется черным, непрозрачным, но все равно — по спине побежал холодок. Егор попятился к противоположной стене, продолжая смотреть на улицу.
А потом снаружи вдруг завыла сирена. Кто ее включил, было непонятно, но протяжный рев накрыл территорию НИИ. Двое черных, вскинув штурмовые винтовки, рванулись к зданию.
Жагов приказал:
— Разделяемся!
Бойцы пришли в движение, начали действовать слаженно. Группа под командой коренастого гранатометчика шагнула к окнам.
Жагов побежал вперед по коридору, за ним — несколько бойцов. Пулеметчик толкнул Атилу стволом в спину, их обогнали Большой и Яна.
Позади зазвенело разбитое стекло, загрохотали автоматы, со двора огрызнулись штурмовые винтовки сектантов…
Тем временем Жагов выбежал на лестницу. Атила постоянно вызывал Линзу, но сигнала от нее по-прежнему не было.
Спустившись на второй этаж, Жагов оставил двух бойцов на лестнице, махнул остальным и быстро направился в коридор. Один поворот, второй…
Этажом выше стучали выстрелы, становясь все тише — группа полковника уходила все дальше от места, где завязался бой.
Наконец Жагов остановился напротив двустворчатой двери, ударил ногой. Створки скрипнули, раскрылись. Группа завалила в актовый зал с рядами откидных кресел, некоторые сидушки были выломаны, дерматин на спинках подран. На боковине кресла в ближнем к выходу ряду виднелась нацарапанная ножом надпись: «Здесь были Химик и Пригоршня». Аккуратно так кто-то нацарапал, старался.
Жагов направился к сцене, где стояла высокая тумба для выступлений. На ней тоже имелась надпись, только тут будто выжигателем прошлись: «Курортник жив!» И ниже подпись: «Лабус».
По приказу полковника бойцы сдвинули тумбу. Судя по их напряженным лицам, она оказалась весьма тяжелой. Жагов ударил каблуком по не выцветшему квадрату, где раньше стояла тумба. Под сценой что-то щелкнуло. Жагов ударил еще раз — открылся люк.
Потайной ход! Атила быстро подался к Яне и шепнул:
— Мы идем в аппаратную. Если действовать — то только там. Будет всего один шанс.
Полковник скрылся в люке, за ним — Картограф, потом по очереди начали спрыгивать бойцы. Кивнув, Яна тоже направилась к дыре в сцене, по пути толкнула в спину Большого, он обернулся. «Идем в аппаратную», — едва расслышал Егор. Большой взглянул на него — на лице приятеля отразилась напряженная работа мысли, он запустил пятерню в шевелюру. Глаза наконец блеснули, Большой закивал. Понял, на что намекает Егор.
Они спустились под сцену, следом — пулеметчик и двое бойцов, которые до того по приказу полковника оставались на лестнице, но сейчас догнали группу.
Вдалеке приглушенно стучали выстрелы. Вскоре стрелять из штурмовых винтовок стали намного чаще, чем из автоматов, — к черным прибыло подкрепление. Взорвалась граната, и после этого Атила уже не мог оценить, что происходит во дворе и лаборатории: они начали спускаться по крутой железной лестнице. Позади включили фонарь, но луч лишь скользил по стенам, а под ногами была кромешная тьма, и приходилось держаться за ржавые перила.
Внизу лязгнул засов, и в черноту ворвался дневной свет. Оказалось, что тайный ход ведет не в подвал, а на первый этаж, в подсобку. Здесь на столике пылился электрочайник с треснувшим корпусом, стояли разбитые чашки, было еще несколько стульев и железный шкаф. И четыре двери, по одной на каждой стене. Жагов открыл правую, выглянул и скомандовал выходить.
А на верхних этажах лаборатории вовсю грохотали штурмовые винтовки сектантов, некогда — верных псов Альфы. Теперь черные вышли из-под его контроля и играли по своим правилам. Похоже, они клюнули на уловку и рвали на клочки группу гербовцев, брошенных Жаговым на верную смерть.
За дверью оказался огромный зал с широкими оконными проемами, расположенными на высоте двух человеческих ростов. Атила попытался сориентироваться и понял: они в главном корпусе. Под окнами тянулись балконы с железным ограждением, по периметру которого держались на стойках нацеленные вниз небольшие параболические антенны. В середине зала на подвижной колесной станине высился двухметровый соленоид с откинутой крышкой футляра. Медные провода из него, соединяясь, уходили под резиновую оболочку толстенного кабеля, свисавшего к полу.
По всему залу валялся мусор: куски кирпичей, плитки, пучки проводов и разломанные столы и стулья. Жагов, оглядевшись, обошел опрокинутый железный шкаф и двинулся вдоль стены к неприметной двери в дальнем углу. Дверь распахнулась — и в зал влетел сектант в черном шлеме-маске, с оружием наготове.
Черного срезали короткими очередями, но упав, он вдруг поднялся — композитная броня, возможно, усиленная артефактами, хорошо держала удар. В дверном проеме появился другой сектант, открыл огонь. Черные проникали в зал, смещались в сторону от входа, приседали, ведя огонь одиночными, прикрывали друг друга.
— Отходим! — крикнул Жагов, перекрывая грохот выстрелов.
Его, Картографа и двух бойцов оттеснили от остальных в левую половину зала, к соленоиду. Опекавший пленников пулеметчик укрылся за перевернутым столом и бил длинными очередями по сектантам. А их уже было больше десятка, и новые все прибывали.
Атила хлопнул Большого по плечу, увлек Яну за опрокинутый железный шкаф и кивнул на подсобку, откуда они пришли.
Пригибаясь, все трое рванули туда.
— …заложники! — донесся вслед крик Жагова.
Громыхнул пулемет, Атиле обожгло плечо. Он влетел в подсобку и захлопнул дверь.
В зале взорвалась граната, другая, и вновь загремели выстрелы. Шум боя, звон и щелчки пуль слились в один протяжный звук, бьющий по нервам.
Большой оттолкнул Атилу от двери и подпер ее тумбочкой.
— Что с рукой? — Яна заглянула Егору в лицо.
— Царапина, — он отмахнулся, шагнул к двери напротив и пихнул плечом — заперто. Пробей ее монк! Мишка саданул другую дверь — не поддалась. Закрыты все, кроме той, что ведет на пожарную лестницу.
— Наверх! — крикнула Яна. — Больше все равно некуда!
Она нырнула в темноту, Атила побежал за ней, следом запыхтел Большой. Клацнула щеколда, и они оказались в полной темноте. Пришлось двигаться на ощупь, высоко поднимая ноги, чтобы не упасть.
Атила обогнал Яну и вскоре, стукнувшись макушкой о твердое, отпрянул. Над головой был люк. Так и не нащупав задвижки, Атила вспомнил, как люк ударом ноги открывал Жагов, и треснул кулаком по крышке. Вверху что-то щелкнуло, он ударил еще раз. Скрипнув петлями, крышка упала, чиркнув ему по носу… и в лицо уставился ствол автомата. Над люком склонился сектант, глаза его в прорезях шлема-маски горели.
Черный дернул оружием, мол, вылезай.
Значит, не станет убивать, а может, у него приказ взять кого-нибудь живым.
— Мы — заложники, у нас даже оружия нет, — заговорил Атила, показав пустые ладони.
Он медленно выбрался наверх — сектант на сцене был один — и когда утвердился на ногах, резко распрямился, подавшись вперед, отбил ствол. Головой заехал в подбородок черного, повалил на сцену. Сектант успел выхватить нож, но тут ему в скулу врезался кулак Большого, и Егор облегченно выдохнул.
— Чего так долго? — проворчал он.
Большой подобрал автомат, осмотрел и повесил на плечо, так и не ответив. Нагнулся к обездвиженному телу, стал вытаскивать магазины из подсумков, когда на сцене появилась Яна и взяла себе нож в качестве трофея.
Егор закатал рукав, осмотрел плечо — на коже была кровь, царапину саднило, но не сильно. Из коридора донесся топот — наверное, сектанты прикончили группу гранатометчика, оставшуюся на верхних этажах лаборатории, и теперь прочесывают здание.
