"Фантастика 2023-70". Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Кондакова Анна
— Да.
— И она взяла и поверила?
— Я умею быть убедительным. — Он постучал костяшкой пальца по двери и добавил: — Надеюсь, ты не против ещё одного мощного Стража в своей команде? Если скажешь, что нужно заковать её обратно, я так и сделаю.
В этот момент дверь открылась, и из допросной вышла сама Улья Паули. Мичи её освободил.
Впервые он самовольно, без приказа, совершил что-то подобное.
Увидев, как я напрягся, Улья тут же подняла руки, показывая, что нападать не намерена, но всё же процедила, глядя на меня:
— Хреновы моральные уроды!
— Закуй её обратно, Мич, — сразу велел я Мичи, но девушка поспешила сменить тон и добавила:
— Я про императора, Волков. Про него и его свору. Они предали Дом Снегова, предали тех, кто служил им верой и правдой! Да это же...
— Ты рассказала нам всё, что знала? — перебил я её.
— Всё. — Она посмотрела на Мичи, причём совсем иначе, чем раньше. С большим уважением и даже восторгом. — Твой Хегевара хорош в деле, вот что я скажу. Мне бы не помешал такой в Рийском княжестве.
— Я уже на службе у Дома Волкова, госпожа Паули, — сощурился Мичи.
Улья окинула его заинтересованным взглядом и обратилась ко мне:
— Ну так что? Возьмёшь меня в бой, господин Колид? Покажем этим мамкиным воякам, кто тут на самом деле предатель.
Я всё никак не мог поверить, что Улья вот так легко во всё поверила, даже без доказательств, поэтому велел Мичи всё равно запереть её в допросной комнате. Улья, кстати, не сопротивлялась и даже не орала, понимая моё недоверие, но всё равно добавила пару крепких словечек.
В итоге я всё же добился от Мичи правды о том, что он сделал во время допроса. И ни один из вариантов, что крутились у меня в голове, не подтвердился.
Мичи раскрыл ладонь и показал мне ключ Нагину.
— Я взял его у Мидори. Побоялся тебе говорить, ты ведь сказал никому не показывать этот знак. Зато ключ сработал так, чтобы Улья увидела мою память. Всё, что было во время боя за Тафалар, когда император предал Дом Волкова и Дом Снегова, когда Ладислав убил отца Акулины и приказал уничтожить Иномирцев. Улья увидела правду от меня, и этого было достаточно, чтобы она поняла, кто на самом деле предатель.
Мичи кашлянул и замялся.
— Правда, в моей памяти она разглядела, как я вынимал из кармана её портрет перед боем. Ну и... э-э... как чмокнул его пару раз.
Я покачал головой, забирая с его ладони ключ.
— Без моего ведома больше подобного не делай, понял?
— Да понял, понял. Надо было тебе сразу про ключ сказать, но я не знал точно, сработает он или нет. Подумал, зачем тебе зря голову забивать. Но, как видишь, сработало.
— Заодно в любви Улье признался, — усмехнулся я, вспомнив про портрет.
— Да я же не специально! — Он развёл руками. — Вообще-то у меня был другой план по покорению богини, и я ему чётко следовал, ты же знаешь. Но как-то всё пошло не по плану...
Ситуация с ключом навела меня на одну важную мысль, но надо было обсудить её с Мидори. Всё же знак Нагину — это была сила рода Чи.
Я оставил Мичи охранять Улью, и по его довольному лицу понял, что в ближайшее время он собирается приступить к корректировке своего плана по покорению богини. Возможно, даже прямо сейчас, ведь воздушная ведьма Санидаг его многому научила. Правда, мне было уже не до него.
Мидори я нашёл там, где и предполагал — у зала с саркофагами Камэко Чи и Ратибора Колида. Внутрь можно было попасть только с моего разрешения, поэтому девушка терпеливо ждала, когда я сюда явлюсь.
— Ну наконец-то! — Мидори от нетерпения сжала кулаки. — Закончили свой допрос? Пригодился ключ?
— Пригодился, — ответил я. — Но в следующий раз предупреждай меня, прежде чем передавать его кому-то. Даже друзьям.
Я вернул ей знак Нагину, затем открыл дверь, и мы вместе вошли в зал.
Саркофаги с открытыми крышками, как всегда, стояли на каменных подставках посередине зала, под балдахинами и полупрозрачными занавесками. Мидори сразу же направилась к телу Камэко и с трепетом посмотрела на её красивое лицо.
— Она так прекрасна, и я могу воскресить её прямо сейчас... но мне страшно.
— Ещё рано. Сделаем это на День Сидха.
— А если будет поздно?
— Не будет. — Я встал рядом с телом Камэко и тоже посмотрел на лицо женщины. — Лучше разузнай в библиотеке Атифы о Сфере Памяти и об этом знаке.
Мидори нахмурилась, раскрыла ладонь и посмотрела на ключ в своей руке.
— А что ты хочешь о нём знать?
— Как именно он передаёт память.
Она с тревогой глянула на меня, потом снова посмотрела на Камэко и сжала ключ в кулаке.
— Тогда узнаю всё!
Как только дверь за ней закрылась, я подошёл к телу Ратибора и присел рядом с ним на каменный выступ подставки. Не знаю почему, но мне захотелось несколько минут побыть здесь и подумать, будто мёртвое тело предка могло бы хоть что-то подсказать.
У меня больше не было права на ошибку.
Битва будет не просто грандиозная — она может стать последней битвой рода Колидов. Именно на это нацелился Ладислав, и у него имелись для этого все козыри. Но и у меня они были...
Дверь в зал тихо отворилась.
Сначала я подумал, что вернулась Мидори, но это была не она.
— Так и знала, что найду тебя здесь. — Это была Джанко.
Всё это время мы виделись только мельком, я постоянно был занят, да и она — тоже. После ночи с Акулиной мне было особенно тяжело смотреть ей в глаза, хотя я не ощущал за собой вины.
Джанко встала за моей спиной, и на секунду я представил, как Янамарская Кобра вынимает свои ядовитые кинжалы и вбивает их в мой затылок. Но она лишь нежно обняла меня и прижалась к моей спине.
— Я прощаю тебе ночь с Акулиной, но признаюсь честно, в ту ночь я не сомкнула глаз.
Я не стал ничего говорить на эту тему, решение было принято, и я о нём не жалел.
— Неужели у тебя нет другого выхода, чем смерть во имя спасения своего народа? — добавила Джанко. — Неужели Ратибор вот так просто заберёт твою жизнь в обмен на свою защиту? А если мы справимся без него, своими силами? Давай оставим мёртвым смерть, а живым — жизнь?
Я повернулся к ней и с нежностью погладил по волосам.
— Думай о другом. — Моя ладонь легла ей на живот.
Он уже чуть выпирал, совсем немного, но я ощущал тепло будущей жизни.
— Ты не обязан воскрешать Ратибора, Кирилл. У нас есть поддержка воздушных магов и самой Санидаг, у нас есть Заварра и армия Иномирцев, у нас есть чароиты.
— Этого недостаточно, чтобы победить сотню Военных Домов, сотню Духовных Домов, сотни морских магов и...
Джанко вдруг поцеловала меня, жадно и отчаянно. Этим она дала понять, что простила меня за измену и специально пришла облегчить мою совесть перед решающей битвой.
— Только не думай, что я останусь в тылу, — добавила она. — Как и Акулина, я буду сражаться.
Я знал, что она так скажет, поэтому для неё и Акулины у меня нашлось особое задание. Настолько важное, что они обе не смогли бы от него отказаться.
— А что насчёт Мидори? — спросила Джанко. — Она какая-то странная. Раньше всё твердила про свою миссию и про свиток, а теперь молчит.
— У Мидори своя жизнь, оставим её в покое. — Я обнял Джанко, а сам опять посмотрел на Ратибора.
Воин лежал в саркофаге и ждал своего часа.
Следующие четыре дня Атифа жила ожиданием.
Подготовка к Дню Сидха заняла всё моё время. Я ощущал приближение праздника бога мрака и торжество знака Цуо, но, конечно, не так, как ощущали его подземные маги и царица Заварра.
Она преобразилась, сила в ней зашкаливала, хоть и была урезана из-за уничтожения сосудов с внутренностями. Все десять потомков царицы ждали великого противостояния, как и остальные. Варвары, чароиты-смертники, воздушные маги, Иномирцы, остатки Дома Снегова и Дома Волкова.
