ЧВК «Вольные стрелки». СВО в Африке - Марчук Николай Петрович

Galil показывает превосходную надежность при эксплуатации в экстремальных условиях. Конечно, как на заводе в Ижевске, его никто не замораживал и не закрывал в пылевой камере, но после пары окунаний в воду и броска в песок Galil все равно работал, а это уже очень хороший результат. Поскольку евреи не догадались до собственного подствольного гранатомета, то они решили, что будут стрелять винтовочными гранатами, для этого к «Галилу» идет специальный магазин, который снаряжается холостыми патронами для отстрела гранат. Магазин небольшой, всего на 12 патронов, чтобы не перепутать с обычным, а вот стандартный «рожок» вмещает 25 патронов.

А, чуть не забыл, тут же, как на АК-12, диоптрический прицел, который так любит засоряться грязью и снегом. Ну и целик, размещенный на крышке ствольной коробки, демонтируемой при каждой сборке-разборке оружия, что по сути исключает возможности точной пристрелки. А теперь самое главное… Барабанная дробь!!! Вес автомата, который у меня сейчас в руках, почти на один килограмм больше, чем у АК. Целый килограмм, мать его так!

Все эти соображения я высказал вслух, вертя автомат в руках, наглядно показывая Рикочо и Адольфу Ван дер Гельцу недостатки конструкции «Гали». Зачем я это сделал? Специально, чтобы расположить к себе хозяина особняка, показав уровень своих знаний, потому что у него после этой лекции должны появиться кое-какие вопросы о моем прошлом.

– Я думал вооружить подобными автоматами ваш отряд, мистер Чехофф, – с кислой рожей заявил Ван дер Гельц.

– Если это будет бесплатно, то я не против, – пожал я плечами, – но как по мне, то для негров лучше АК советской сборки, он проще, легче и надежней.

– Зато «Галил» может стрелять гранатами! – подал голос один из охранников-автоматчиков. – А Калашников так не умеет.

– Не умеет, – согласился я, – вот только ему и не надо это уметь. В реальном бою возможность отстреливать гранаты со ствола автомата – это скорее недостаток, чем достоинство. В моем отряде все отстрелы гранат производят только с отдельно выделенных для этого винтовок, чтобы не путаться в бою с заменой БК. А это значит, что для метания гранат приходится таскать на себе лишний ствол. Так что для метания гранат идеально – это подствольный или ручной гранатомет типа американского М203 или М79. Как по мне, то М79 – идеальный вариант.

Повертев автомат в руках, я несколько раз вскинул его к плечу, потом сделал пару приседаний, выпрямился… и методично отстрелял весь магазин по мишеням-гонгам. Честно признаюсь, попадал не всегда, звон раздался всего три или четыре раза. Буквально чувствовал спиной презрительные и насмешливые взгляды своих спутников.

Сменил магазин в автомате на полный, а потом без всякого перехода и предварительных высказываний отстрелял магазин «Гали» по гонгам, только делал это не стоя, как охранники Ван дер Гельца, а в движении, перемещаясь по «старту» стрельбища из стороны в сторону, сгорбившись и всячески прячась за стойками для стрельбы. В дальнем конце стрельбища висели на столбиках четыре гонга, еще два были ближе. Я стрелял по всем гонгам, что были. Звон над стрельбищем стоял такой громкий и мелодичный, что можно было даже угадать мелодию… а может, эта мелодия была только в моей голове.

Видели бы ошарашенные глаза Ван дер Гельца, когда я выпрямился и протянул одному из охранников его автомат.

– Хорошее оружие, тяжеловато, конечно, и габаритно, но гораздо лучше французского «Горна» и бельгийского «Фала».

– Что это сейчас было?! – спросил Адольф. – В вас как будто бы вселился сам сатана.

– Это всего лишь один из видов тренировки, которыми я обучаю своих подчиненных, – пожал я плечами, – они никогда не стреляют так, как ваши охранники: неподвижно стоя и в полный рост. В реальном бою стрелок в таком положении сразу же будет убит противником. Учтите это.

– И где вы этому научились? – просил Ван дер Гельц.

– Везде понемногу, – скромно потупив взор, ответил я, – что-то придумал сам, чему-то научился во Франции у бывшего денщика батьки Махно, чему-то научился в Афганистане, воюя против коммунистов на стороне моджахедов.

– А-а-а! – догадливо протянул Рикочо. – А я все голову ломаю, где же вы приобрели боевой опыт, мой дорогой друг.

– Ну, еще я успел повоевать на стороне вьетнамцев против красных кхмеров в Камбодже, там я и пристрастился к советскому оружию. В Афганистане, кстати, где было полно китайских АК, моджахеды всегда предпочитали именно советские АКМы.

– А кто такой батька Махно? – спросил Ван дер Гельц.

– Это такой партизанский деятель времен Гражданской войны в России, который одновременно воевал против белых и красных. Причем весьма умело воевал. Вот один из его подчиненных меня и обучал военному ремеслу.

Я сейчас врал настолько вдохновенно и умело, что чувствовал себя Остапом Бендером, когда тот рассказывал про Старые Васюки. Пабло Рикочо, Адольф Ван дер Гельц, оба охранника-автоматчика, а также негр слуга, который подносил нам напитки, слушали меня раскрыв рты. Я в подробностях рассказал, кто такой батька Махно, честно пересказав сюжет российского сериала, где в главной роли играл Деревянко, потом, конечно же, добавил от себя подробности своей жизни во Франции, как я воевал в Камбодже и в Афганистане, причем в обеих войнах, чуть ли не в одиночку выиграв все генеральные сражения. Я бы еще чесал языком пару часов, если бы не сгустившиеся тучи на небе, которые явственно намекали на скорый ливень. Хозяин увлек нас с Рикочо в свой особняк, где должны были подать обед, за которым я планировал продолжить свой увлекательный рассказ.

– А как вы относитесь к Гитлеру? – спросил у меня хозяин особняка, когда нам поменяли первые блюда.

Я посмотрел на портрет фюрера на стене и честно сказал:

– Скорее отрицательно, чем положительно.

Ну, как честно? Понятно, что правду-матку я рубить не стал, все-таки тут куда ни плюнь, в фашиста попадешь, поэтому им тут нельзя высказывать свое истинное отношение к этому уроду-недомерку, погубившему миллионы мирных жителей Советского Союза.

– Почему? – искренне удивился Ван дер Гельц, а Рикочо гневно нахмурился, глядя на меня.

– Он воевал против моей родины, за что мне его любить?

– Но он же воевал против коммунистов, которых вы так ненавидите.

– Да, и этот факт немного обеляет его в моих глазах, но для меня любой, кто переходит границы России-матушки со своей армией, будет навсегда врагом. Уж извините меня за мои слова, тем более что Гитлер совершил непростительную ошибку, которая поставила крест на мировом господстве Третьего рейха. Ему надо было не воевать против СССР, а объединиться со Сталиным, чтобы напасть сперва на Англию, а потом и на США. Таким образом можно было бы захватить власть над всем земным шаром. Представьте себе мир, где одной половиной земного шара правят белые европейцы, а второй – белые азиаты, то есть русские? В Западной Европе, Англии и обеих Америках правит Третий рейх, в Восточной Европе, Азии правит СССР, а в Африке всем заправляют потомки буров, то есть белых африканцев. А, каково?!

– Ничего себе! – вслух произнесли Рикочо и дер Гельц. – Это был бы просто рай на Земле для белого человека.

– Вот и я о том же, – кивнул я, а потом как ни в чем не бывало попросил передать мне солонку: – Соль передайте, пожалуйста. Мясо просто восхитительно. Это телятина?

– Нет, буйвол, молочный теленок буйвола, – ответил хозяин дома.

– Восхитительно! – искренне похвалил я кулинарный шедевр. – Никогда ничего подобного не ел.

– У вас очень смелые и неординарные мысли, – спустя пару минут общего молчания произнес Адольф. – Я хотел бы вас пригласить на собрание, которое состоится через неделю в этом особняке, будут мои друзья и единомышленники. Им было бы очень интересно вас послушать.

– Я всегда готов пообщаться с умными людьми, – кивнул я, закидывая в рот очередной кусок нежнейшего мяса.

Ради этих слов и данного предложения весь этот балаган и был затеян. Рыбка ухватила наживку, пора подсекать и вытаскивать жирную, лысую рыбину с моноклем в глазу на берег. Полковник Козлов будет счастлив, когда узнает, что меня пригласили в качестве гостя на шабаш местных нацистов.