Попаданец. Маг Тени. Книга 2 (СИ) - Усов Серг
Более неприятным последствием предсмертного нападения нииторца оказалось то, что гул применённого заклинания разбудил служанок. Сначала лежавшая слева открыла глаза и уставилась на окровавленный кинжал, а затем и вторая резко села и завопила:
— Не нада-а!
К ней присоединилась и первая.
Голоски у рабынь оказались под стать сирене у одной и паровозному гудку у другой.
— Заткнитесь обе! — приказал попаданец.
Убивать женщин землянин не хотел, да теперь уже и не имело смысла, крики, без сомнений, всполошили весь отряд, точнее, то, что от него осталось.
Требовалось действовать быстро, и с досады обозвав служанок дурами, Андрей убрал кинжал и вновь извлёк меч. Сейчас с ним был не тот, который брал с собой в Удолье для конспирации, а родной из огненной стали.
Нииторцы проснулись, но не все ещё до конца осознали, что означают истошные женские вопли, раздававшиеся в палатке мага. Из семерых вояк, на ноги вскочил лишь десятник, единственный, кто оказался полностью собранным и готовым к бою.
Ещё во время наблюдения за стоянкой нииторцев Немченко по движениям командира дружинников понял, что дело в его лице предстоит иметь с мастером меча, а значит для победы над этим воякой нужно полагаться только на магию.
Но вначале попаданец потратил семь из пятнадцати гитов на собиравшегося драпануть Конворуса. Сумрачные цепи сковали секретаря на бегу, и тот торпедой полетел головой в землю. И лишь следующая атака пришлась на десятника.
Сгусток тени остановил шустрого воина, когда тот уже начинал боевую связку «бросок кобры», которой Порспер мучил Анда ол Рея почти неделю. А тут получилось всё просто. Мастер ли ты меча или балбес обыкновенный, если амулет не помог, то отправляйся в забвение.
Один гит, у землянина остался всего один гит. И шестеро противников, правда, пока ещё спросонья не очень хорошо соображающих. Пришло время показать, чему его научил наставник. Только, раз есть ещё порох в пороховницах, хотя бы крупинка, то грех ей не воспользоваться.
Путём тени Андрей оказался среди трёх, расположившихся рядом друг с другом, дружинников. Один из них всё ещё сидел, и именно его вышедший из сумрака землянин со всей силы пнул в голову. Попал в висок, и вояка отключился. Вонзил клинок в живот следующему и оттолкнул рукой вмиг обмягшее тело.
— Четыре, — Немченко вслух огласил число оставшихся.
Меч оставшегося из троицы бойца, он отвёл в сторону, но провести ответный укол не успел — противник отскочил.
— Что вы смотрите⁈ — закричал тот с нотками истерики в голосе своим товарищам.
Отвлёкшись, нииторец пропустил выпад Андрея в бедро, охнул от боли, и всё же опять успел отскочить. Глубокая рана на его ноге сразу же начала кровоточить.
Оставив этого дружинника на время в покое, землянин встретил пару других вояк, набегавших на него сбоку.
Неожиданно для врагов он ушёл в перекат, на выходе из которого наполовину перерубил сзади коленку одного из них, а второго ударил остриём клинка в бок. К сожалению, получилось не совсем сильно и кольчуга дружинника выдержала.
Пришлось уходить опять кувырком, и всё же лёгкую рану левого предплечья при этом заработал. Боль была терпимой, и землянин использовал ту связку, которую не дал провести десятнику.
У Андрея получилось, наставник остался бы доволен. Оба врага, и тот, кого чуть ранее спасла кольчуга, и стонавший от раны колени, с рассечёнными шеями упали на землю.
— Трус! Ретек, ты трус! — закричал раненый в бедро дружинник единственному остававшемуся целёхоньким товарищу.
Это оказалось несправедливым упрёком. Вояка не убегал, а поспешил к той самой куче вещей, из которой ранее Андрей вытащил бурдюк с вином, так теперь и валявшийся на краю поляны среди двух трупов.
Здраво оценив умения мечника у неизвестного ола, уцелевший извлёк из груды арбалет и принялся его взводить. Попаданец рванул с места, как когда-то в другой жизни на сдаче зачёта по бегу на уроке физкультуры.
— Убью, гад! — крикнул он, намеренно привлекая к себе внимание, чтобы отвлечь нииторца от заряжания.
Немченко успел в последний момент, дружинник уже накладывал в ложе болт. Использование арбалета в виде дубины дружиннику не помогло. Получив сначала рану в правом боку, он почти сразу же затем лишился и кисти правой руки.
Исцелив плечо амулетом, землянин приступил к самой неприятной для него процедуре — добиванию раненых. Надо отдать должное, те из них, кто находился в сознании, о пощаде не просили и пытались оказывать сопротивление до последнего.
Оглядев поляну победного для него побоища, Немченко никакой гордынью не преисполнился, хотя похвалить себя у него основания были.
Теперь предстояло разобраться с тем, ради чего он и устроил это побоище.
— Если есть желание поорать, попробуй, — сказал он скованному магией тени Конворусу, — Но сразу предупреждаю, буду сильно бить. Кивни, что понял мои слова. Вот молодец.
Лошади нииторцев проявляли заметное волнение. Будучи опутанными, убежать они не могли. Рядом с табуном лежала упряжь. Немченко выбрал два подходящих ремня и, вернувшись к секретарю, стянул ему ноги, а затем и руки за спиной. Заклинание цепей тени не давала атакованному возможность шевелить конечностями, а со стороны любой мог управлять им словно куклой.
Затыкать рот Конворуса кляпом не стал, пленник вёл себя тихо.
— Деньги все в палатке? — спросил у него Андрей.
— Н-нет, не все, господин, там только амул-леты, и сумка, — промямлил секретарь убитого полковника, — Б-большая часть в карете. Под передним сиденьем стоит ящик. Там.
— А ты хорош, Конворус, — похвалил землянин, — Быстро сообразил, что лучше нам быть приятелями. Тогда, может, и жизнь сохранишь.
Оставив пленника лежать в траве, землянин вначале отправился снимать перстни и кулоны с убитых вояк. Мелочь, но бойцам его сотни пригодится. Немченко и кольчуги бы прихватил, только вот тяжёлые они и довольно далеко везти придётся.
Стояли предрассветные сумерки, осветительный артефакт не требовался, и так всё хорошо было видно.
Находки сложил в чью-то сумку, вытряхнув перед этим оттуда дорожный скарб. Те перстни, которые не снимались, он брать не стал, не хотел опускаться до отрубания пальцев, хотя для местных такое считалось обыденностью.
Служанки так и сидели в палатке, только забились в угол и встретили вернувшегося убийцу их хозяина настороженными взглядами. Платья они на себя накинуть догадались.
— Не пожелали стать беглянками? — поинтересовался землянин, — И правильно. Лучше вам перейти к новому господину, чем устроиться попками на кольях.
— Лишь бы на скотном дворе или в свинарнике теперь не оказаться, — тихо проговорила та из девиц, которая носила ошейник, — А вы не возьмёте нас с собой?
— Куда? — вздохнул попаданец, понимая, что, вполне возможно, сильно испортил девушкам будущее, — На шею к себе посажу? Ни дома, ни семьи. Нет уж, оставайтесь здесь. Расскажете, как кровный враг вашего хозяина с ним рассчитался.
— У господина разве был кровный враг⁈ — изумилась наёмная служанка
— А я кто по-твоему? Всё, заткнитесь.
Кристалл одного из перстней на руке ола Юртенса оказался рассыпавшимся. Значит это действительно был одноразовый восстановительный артефакт. Остальные личные амулеты полковника были целыми. Немченко сложил их в мешочек, который нашёл в кармане мундира. Разобраться с магическими находками решил попозже.
Прихватив и сумку с четырьмя тысячами оборов, он вышел на воздух.
Глава 18
Запущенная дезинформация по поводу гибели ол Юртенса от кровника вряд ли сработает всерьёз, Немченко на это и не рассчитывал, но на короткое время замутить воду поможет.
Ведь наверняка первыми обнаружат тела полковника и его дружинников караванщики, ночующие сейчас на постоялом дворе, а они мало разбираются в делах олов и, значит, посылать гонца в Удолье к командованию армейского корпуса не станут, продолжат движение к Фожу, что даст землянину неплохую фору.
