Александр Афанасьев - В огне
Нырнув, спецназовец безошибочно нашел висящие в мутной воде транспортеры – каждый на четыре человека, с нейтральной плавучестью, способные преодолеть сто морских миль без подзарядки батарей с полным грузом. Полный груз – четыре боевых пловца со снаряжением. В отличие от североамериканского аналога, где двое сидели в открытой кабине, а двое – держались за рукоятки на боку «большого скутера», здесь у каждого в транспортере было свое место, снабженное маленьким сиденьем, козырьком и шлангом для питания дыхательной смесью – при движении спецназовцы дышали смесью со скутера, а не с баллонов.
Молча – боевые пловцы и в жизни молчаливые люди, на глубине не поговоришь – разведчик поднял большой палец. Все в порядке…
Оставив транспортеры на месте – их заберут потом, группа переключилась на дыхание от носимого запаса, выстроилась клином – семь человек и разведчик впереди. Лениво шевеля ластами, ощетинившись автоматами «Морской лев» – у исламских экстремистов не было боевых пловцов, а вот у североамериканцев и британцев, которые стриптизируют [35] в международных водах Красного моря, такие пловцы были, и мало ли что они задумали именно в этот конкретный момент. К нападению врага надо всегда быть готовыми, море не прощает ни небрежности, ни ошибок.
Разведчик подал сигнал – внимание, минная опасность.
Мины…
Мина против боевого пловца представляла собой совсем не ту рогатую гадину, которую мы привыкли видеть по фильмам. Эта небольшая, ощетинившаяся во все стороны усами, отходящими от тела-цилиндра, мина либо подрывается – взрыв ее по силе примерно равен взрыву противопехотной осколочной гранаты, либо поражает боевого пловца разрядом тока. Второе – менее вероятно, потому что надежной системы так и не создали. Либо просто сообщает на берег о проникновении. В любом случае ничего хорошего встреча с такими минами не сулила.
Разряжать такую мину смысла не было, но ее можно было просто отбуксировать в сторону, обрезав минреп. Или затопить – она изначально сделана с нейтральной плавучестью, и если добавить на ее корпус груз, она затонет. Разведчик достал специально для этого предназначенную палку, похожую на раскладную автомобильную антенну старого образца, и, стараясь не задеть отходящие от мины усы, прицепил к ней небольшой, но тяжелый магнит. Магнит нарушил плавучесть мины, и она медленно и величественно пошла ко дну.
Разведчик включил сканер, переделанный из гражданского для дайверов, охотящихся на рыбу с подводными ружьями или острогами. Его могли засечь по нему, и включать его было смертельно опасно, но еще опаснее было его не включать. Обвел им вокруг себя, засекая новые мины…
Их было шесть.
Две, находящиеся на самом краю, он просто оттолкнул в сторону, перерезав минреп. Еще четыре – затопил, посадив на них магниты. Потом, еще раз проверив «протраленный» им фарватер, подал знак – следовать строго за мной.
Построившись в колонну, один за другим спецназовцы миновали опасный участок.
Следующим препятствием на их пути стала сеть, причем новейшая, малозаметная, в которой можно запутаться, уже не выпутаться и умереть от удушья, но они точно знали ее местоположение, потому что сами ее и выставляли. Ее они просто раскромсали ножами, стараясь соблюдать осторожность и страхуя друг друга. Проделав в смертельной для боевого пловца паутине проход, они проплыли через него.
Берег…
Полоса прибоя – самое опасное для боевого пловца место. Это не вода и не земля – что-то среднее между ними. Если ты снял с себя акваланг или ребризер [36] , то ты беззащитен, и если впереди вспыхнет прожектор, ты уже не уйдешь, не нырнешь в спасительную литораль [37] , и укрытий, чтобы избежать летящих в тебя пуль, на пляже обычно тоже не бывает. Боевой пловец – он рыба, он ищет спасения в воде, а тут, если их предали, если место высадки знает противник, им не спастись. А что исламские экстремисты делают с попавшими в их руки пленными, все они отлично знали.
Четверо остались в полосе прибоя, волнения почти не было – и они стояли по грудь в воде, безмолвными черными статуями. Несмотря на то что автоматы они держали на изготовку, они вряд ли смогли бы помочь своим товарищам на берегу, потому что автоматы их – в подводном положении, снаряжены пулями-стрелами, которыми в воздухе нельзя попасть в цель и за пятьдесят метров. Таковы были правила высадки – сначала высаживается первая половина группы, приводит оружие в комплектацию «земля» и прикрывает вторую группу, которая высаживается следом. Этими же правилами предписывалось, в случае если на берегу засада, не пытаться помочь тем, кто высадился, а сразу нырять, уходить на глубину. Но все они знали, что если впереди вспыхнет прожектор и застучат пулеметы, распиная на песке затянутые в резину тела, все они рванутся вперед, чтобы вынести, утащить в воду своих товарищей, живых или мертвых, потому что кодекс чести русского моряка запрещал бросать товарища на погибель. Так они скорее всего погибнут сами, но честь для них – важнее смерти.
Однако не вспыхнули прожектора, не застучали пулеметы. Почему-то командир группы спецназа был уверен, что занявшие остров исламские экстремисты, а вчерашний пролет разведывательного самолета вкупе с данными спутниковой разведки показали, что они там есть – даже не проводят ночной обход береговой полосы, чтобы выявить возможную высадку группы морского спецназа. Это все потому, что они террористы, а не военные. Террористы внезапно нападают и так же внезапно уходят – все это они совершают на берегу. Но у них нет ни дисциплины, ни знания того, что нужно делать, чтобы обезопасить себя от нападения. Комплекса противодиверсионных мероприятий они не знают и выполнять его не желают, потому что это банда, а не армия. Типичные сухопутные крысы, они не имеют представления о возможности нападения из-под воды, они смотрят на ее зеркальную гладь и не подозревают, что в водной толще может таиться их смерть.
Первая группа, отсоединив магазины с пулями-стрелами – их у каждого было по два, – присоединила другие, с боевыми патронами, превратив автоматы в оружие для боя на земле. Затем они рассыпались и залегли на песке, прикрывая высадку второй группы…
Старший группы хорошо знал этот остров – большую его часть занимал нефтеперерабатывающий завод, на который нефть поступала по трубопроводу, перекинутому с суши по мосту. Здесь также были: лоцманская станция, работающая на проводке танкеров через Ормузский пролив, небольшой аэродром сил береговой охраны и воинская часть, в данный момент занятая экстремистами. Боевиков здесь могло быть до ста человек – нормальное соотношение для спецназа. Но в одиночку воевать с ними спецназовцы не собирались – они должны были дать сигнал дрейфующим мористее двум скоростным лодкам, на которых размещалось тридцать два боевых пловца из группы надводных средств движения. Сорок бойцов – этими силами уже можно было зачистить остров от экстремистов, обезопасить находящиеся на нем сооружения и обеспечить высадку в Бендер-Аббас основных сил десанта. Кроме того, бойцам ГНСД после зачистки острова, если не случится ничего непредвиденного, следовало снова сесть в свои лодки и участвовать в налете на порт Бендер-Аббас с моря.
Переснарядив оружие и распаковав два пулемета со снайперской винтовкой (сухопутное оружие, транспортировавшееся в водонепроницаемых контейнерах), несколько минут группа лежала недвижно и бесшумно. Нужно было просто привыкнуть к суше, к ее звукам, а заодно и понять, не ждет ли их тут кто с распростертыми объятиями. Когда высаживаешься с литорали на побережье ночью, глаза плохо видят, и надо дать им какую-то адаптацию, прежде чем двигаться дальше. Отлежавшись, командир группы достал небольшую рацию и один раз нажал на кнопку. В этот момент на спутник ушло сжатое до предела сообщение – одна тысячная доля секунды на передачу, ни перехватить, ни запеленговать. Это был заранее оговоренный условный код – высадились удачно, ждем вторую волну десанта. После чего группа подождала еще немного и двинулась в путь, оставив на берегу приводной маяк. Ожидать вторую группу десанта на берегу командир первой группы не собирался.
Остров этот был самым большим в Персидском заливе – примерно пятьдесят километров в длину и от трех до пяти – в ширину. Получалось где-то двести – двести двадцать квадратных километров площади, здесь был даже город – Кешм, в котором жили в основном нефтяники и газовики, работающие на расположенных тут объектах инфраструктуры и на танкерной погрузке-проводке. Именно к нему и направлялись спецназовцы, потому что основные силы вошедших на остров боевиков были сконцентрированы там, на производственные комплексы они, судя по изображениям, не совались. Оно и понятно – в химической переработке ни хрена не понимают.
С самого начала спецназовцы взяли темп – передвигаясь не бегом, а быстрым шагом, идеально подходящим для скрытного передвижения по занятой противником местности. Так они могли идти два дня подряд – на учениях было. Каждый в группе знал свои обязанности – один, полузакрыв глаза, слушал тишину, второй – смотрел во все глаза, стараясь не пропустить мельчайших признаков опасности, остальные – каждый прикрывал свой сектор огня. Шли они быстро и бесшумно – как тени…
