Е Пикринов - Верхний фактор
— Почему тогда не вывезли обратно оружие и боеприпасы? Вдруг оно могло оказаться в руках у бандитов, да и на фронте бы пригодилось, — недоумевающе произнёс Олег.
— Кто его знает… — ответил Николай, разглядывая обстановку спального помещения. — Возможно погиб тот, кто знал об этом тайнике. Не думаю, что в неё посвящали многих… Знали, скорее всего, считанные единицы. А может ещё какая-то причина была… Пойдём глянем, куда ведёт вон та дверь, что напротив.
За нею оказался маленький коридор с двумя дверьми. За той, что справа был короткий, явно не достроенный тоннель, где в тупике оборудован туалет, типа деревенский сортир. У стены стояли три мешка с опилками и один с хлоркой. Их назначение понятно было всем. Вентиляции-то здесь нет, а если не принимать никаких мер, то здесь долго не продержаться. А за второй дверью начиналась лестница вверх. Стали подниматься, но за вторым поворотом упёрлись в завал из белого камня, как и все стены. Нечего и думать, что им бы удалось его разобрать. Присев на четвереньки, Олег пытался обнаружить пустоты среди нагромождения камней, но тщетно.
Вернулись вниз и уселись на лавках, давая отдых уставшим ногам.
— Вот тебе и ответ, почему не вывезли. Наверно упала бомба и всё завалило. Командование посчитало, что нет смысла раскапывать, то, что вероятно уничтожено. Они же не знали, что помещения не пострадали. Или не до раскопок было, оставили на потом. А спустя годы никто уже и не вспомнил про это.
— Ничего себе, забыть про целый арсенал! — воскликнул Олег.
— И не то бывает. Когда сносили гостиницу Москва, то нашли заложенную взрывчатку, предназначенную для уничтожения фашистов, если те разместятся в ней. Тогда минировали везде, где могли расположиться штабы или ещё что. Даже Большой Театр собирались взорвать, когда там будет проходить торжественное мероприятие по случаю захвата города. А тут всего какой-то засыпанный подвал.
— Кстати, а где мы приблизительно находимся?
— Я уже думал об этом. Прикидывал расстояние и направление. Скорее всего, мы в районе Высоко-Петровского монастыря.
— Вообще-то, рядом был Страстной, а также Рождественский и Сретенский монастыри, — уточнил Борис.
— Страстной разрушили незадолго до войны. Хотя в подвалы, наверное, можно попасть было и из сохранившихся окрестных зданий. Но это не сходится с моими расчётами.
— А Рождественский?
— Между ними где-то с полкилометра. Я бы заметил это расстояние. А подвалы и под ним вполне могли сохраниться. А эти тоннели, по которым мы ходим, возможно соединяют все ближайшие монастыри Москвы. Так, что, можем оказаться под любым из них. Но всё указывает на окрестности Петровского.
— Как думаешь, не этот ли схрон настойчиво ищут как минимум две группы?
— Вряд ли. Бандитам такое старьё не нужно, впрочем, пистолеты они прибрали бы с удовольствием… Диггерам попасть под серьёзную статью совсем не хочется… А на обычных желающих обзавестись огнестрелом на всякий пожарный, они не похожи. Так, что у них цель другая, посерьёзней.
— Что тогда нас делать со всем этим хозяйством?
— Предлагаю каждому взять по пистолету, благо патронов к ним здесь немерено. А то к нашим имеющимся стволам даже не представляю где взять. В тупике, где сортир можно и пристрелять оружие, никто не услышит. Только сначала почистим и смажем хорошенько. А потом устроим перекус, Борис запрёт дверь и двинем дальше. Как вам такой расклад?
— А чё, нормально. Хоть раз постреляю сколько хочу, — решительно поддержал план Олег.
— И я не против, меня это тоже устраивает.
— Тогда за дело!
Сняли с себя всю лишнюю амуницию и приступили к работе. Каждый придирчиво отбирал себе пистолет, словно был большим знатоком этого дела. Принадлежности для чистки разнообразного оружия нашлись в каждом ящике. На тряпки пустили простыню, тем более, что их было здесь достаточно. Загвоздка вышла только с мишенями для пристрелки. Картона не нашлось, подушки нечем было крепить. В итоге приспособили опять простыню. Нарисовали на ней круги и прибили гвоздями к торцевой стене. Потом разметили дистанцию. До двери было ровно десять метров. Поэтому обозначили три точки: на десять, семь с половиной и пять метров. Патроны решили не экономить.
После первых выстрелов поняли, что недооценили боевую мощь ТТ. Пришлось расковырять одну подушки и наделать беруши. Совсем другое дело! Но возникла другая проблема. Чем больше стреляли, тем труднее становилось дышать. Рискнули открыть дверь на лестницу, рассудив, что через четыре помещения звук до тоннеля может и не дойти. Николай с Борисом, отстреляв по паре обойм, тем пристрелку и закончили, то Олег, впав в азарт, палил по мишеням в своё удовольствие. Не поленился почистить ещё один пистолет, стал учиться стрелять «по-македонски», впрочем, не особо в этом преуспев.
Потом принялись за чистку оружия от нагара. Олег болтал без умолку, делясь впечатлениями от стрельбы. Спросил Николая, можно ли ему оставить себе второй ствол.
— Почему нет? Конечно можно, да хоть все забирай! Главное, чтобы не умер по дороге от тяжести. Я даже сам хотел вооружиться ППШ, благо патроны одинаковые с ТТ. Но потом понял, как глупо буду выглядеть с Абаканом, Mk.17 и ППШ. Аника-воин, в натуре.
— Можешь мне отдать Абакан, не откажусь — предложил Олег.
— А индейскую народную хижину «фигвам» не хочешь? Про жадность и фраера все знают, так это про тебя, Олег.
— Много оружия разве плохо?
— Представь такую ситуацию: Нам нужно срочно и быстро уносить ноги. А лишних четыре-пять кило уже в тягость. Мне надо от какого-то ствола избавляться. Борису проще, у него только американская винтовка и два пистолета. Патроны, соответственно. У меня, будем считать, три автомата и два пистолета. У тебя одна винтовка и три пистолета. И вот я начинаю решать, что бросить, а что оставить. А время уходит, меня, отставшего от вас, догоняют. А я всё не решил, от чего избавиться. Когда, наконец, сделал выбор, то ствол, а возможно и патроны подарил преследователям. Делать на бегу частичную разборку, чтобы вытащить затвор, глупость. Лучше определиться заранее. Вот гранаты я возьму. А то мы здорово из-за диггеров потратились.
Так за разговором и не заметили, как управились с чисткой. К каждому стволу снарядили по десять магазинов. И по сотне патронов положили в карманы рюкзака. Гранаты каждый взял, сообразуясь с тем, где их разместить. Но по две «лимонки» иметь было обязательно. Пять тротиловых шашек с взрывателями, детонирующим и бикфордовым шнуром взял Борис.
Когда надели всё снаряжение по-походному, то поняли, что килограмм под тридцать каждый несёт, это точно. Пришлось в армейские вещмешки уложить тот груз, который не жалко будет бросить, в крайнем случае, и закрепить его сверху. Правда, Николай проследил, чтобы не оказалось, что все выбрасывают одно и то же. Так можно остаться без воды, или без батареек, или без тушёнки. И так далее по списку.
Тут дал о себе знать жуткий голод, который где-то скрывался. Экономно расходуя питьевую воду, с трудом, более-менее отмыли руки от щёлочи и оружейного масла. Решили воспользоваться обнаруженными кухонными принадлежностями, чтобы не мыть свою посуду и принадлежности. Керосинка горела с трудом, вернее не горела, а в основном коптила. Видимо, не смотря на туго завинченные крышки ёмкостей с керосином, он лишился большинства своих горючих свойств. Едва не угорев, обед или ужин приготовили. Ели только свои продукты, рисковать долго здесь хранившимися, не стали.
Как не велико было желание задержаться здесь дольше, но засиживаться не стали. Облачившись и надев значительно потяжелевшие рюкзаки, пошли дальше, предварительно закрыв замок на три оборота. Идти стало не в пример труднее. Низкий потолок вынуждал наклоняться вперёд, а вес груза добавлял свои неудобства. Поэтому шли как туристы в походе, глядя в основном под ноги и по сторонам, осматривая стены.
Хуже всех было Борису, идущему первым. Ему приходилось держать голову прямо, чтобы смотреть вперёд. Договорились меняться каждые пять минут. Но действительность внесла свои коррективы.
— Атас! Гасите свет! — негромко крикнул он.
Немедленно выключили фонари и прижались к стенам, тревожно всматриваясь в темноту, выставив оружие. Николай даже выложил гранату. Впереди виднелось тусклое световое пятно. Даже трудно было понять его природу, естественного или искусственного происхождения. Для естественного — слишком большая глубина, но если на поверхности открыт люк, то вполне могло быть.
Борис посмотрел на часы. Солнце ещё не зашло, только начало седьмого вечера. Внимательнее вглядевшись, он определил, что свет падает не сверху, а слева. Час от часу не легче! Значит, свет точно искусственного происхождения. Значит, там вполне могут быть люди. Теоретически можно допустить, что там просто кто-то ушёл и не выключил свет, но «это фантастика». В этих древних тоннелях им пока не попалось ни одного провода. Своими выводами он поделился со спутниками.
