Олег Дивов - Призрачный мир: сборник фантастики
Но с первого раза раскрутить ручку ему не удалось, завинчена была на удивление плотно. Тогда Митяй крякнул, сжал ее обеими руками и изо всех сил попытался сдвинуть резьбу с места. Вместо этого ручка просто сломалась.
— Тьфу ты, — в сердцах буркнул Митяй и осекся.
В ручке не было никакого стержня. Она вообще была словно монолитная, и место слома слабо серебрилось в свете энергосберегающей лампы. Внутренняя структура ручки напоминала опять же силумин или другой какой-нибудь материал, в котором отчетливо выделяются крупинки.
У Митяя враз пересохло в горле, хотя он не понимал — почему.
Почти не сомневаясь в результате, Митяй взял две половинки сломанной ручки и прижал друг к другу местами слома. Прижал, подержал так секунд пять-шесть. Потом присмотрелся.
Ручка «склеилась» — на ней не осталось ни царапинки и выглядела она так, словно никто и никогда ее не ломал.
Митяй опасливо пощелкал кнопкой на торце — головка писчего стержня исправно то показывалась, то пряталась. И писала ручка, как и прежде: тоненькой темно-синей линией, аккуратной и однородной.
— Елки-палки, — прошептал Митяй и вдруг заметил, что напротив его точки у прилавка Юрки Денежкина стоит человек и пристально глядит через проход на него, Митяя, а вовсе не на прилавок Юрки, что было бы куда логичнее, да и просто естественнее. Человек был высокий и худой; одет в черный костюм, белую рубашку, черный галстук, черные штиблеты и вдобавок он носил круглые солнцезащитные очки в тонкой металлической оправе.
Это поздней осенью-то солнцезащитные очки!
Митяя аж передернуло.
Человек вдруг отвернулся и торопливо зашагал вдоль ряда прочь. У Митяя немного отлегло от сердца, хотя он не смог бы объяснить, что такого страшного было в этом человеке в черном.
Из-за перегородки высунулся Дуст и задумчиво поглядел сначала на Митяя, а потом на удаляющегося незнакомца.
— Это че еще за агент Смит? — спросил он негромко.
— Не зна… — выдавил Митяй и закашлялся. — Не знаю.
Ненормальную ручку он все еще держал в правой руке.
— Слушай, Дуст, — обратился он к соседу. — Заползай-ка ко мне на минутку.
Дуст тут же исчез за перегородкой, а спустя пару секунд показался из-под прилавка и выбрался в проход. Подошел к месту Митяя и поднырнул под его прилавок.
— Чего стряслось? — поинтересовался он с ленцой.
— Гляди, — сказал Митяй со значением и показал ему ручку. Пощелкал кнопкой, нарисовал на клочке бумаги чертика, а потом взял ее обеими руками и вполне сознательно, с хорошо видимым усилием переломил пополам.
— Полюбуйся. Никакого стержня, никакой пружины, только крупинки эти серебристые. Видишь?
— Вижу, — подтвердил Дуст на удивление спокойно.
— Смотри дальше, — Митяй составил обломки. Ручка исправно «склеилась». — Вот. Опять целая. Опять работает. Опять пишет.
Щелчком он выдвинул конус писчего стержня, которого на самом деле не было, и нарисовал второго чертика рядом с первым.
— Никаких следов поломки, заметь. Как будто я ее и не ломал.
— Интересненько, — буркнул Дуст, как показалось Митяю, не особенно удивившись. — А теперь давай ко мне заглянем, тоже кое-чего покажу.
У Митяя моментально возникли нехорошие подозрения, которые, забегая вперед, увы, оправдались.
Дуст показал ему ноутбук. Первым делом раскрыл и врубил — загрузилась винда-семерка.
— С виду ноут как ноут, — заговорил Дуст, коснувшись кнопки выключения. Винда штатно финишировала и экран погас. — Мне его принесли под замену винта. Только я не смог ничего заменить. — Дуст закрыл крышку и перевернул ноутбук днищем вверх. — Он неразборной, приглядись, у него даже крепежных винтиков нет. И не склеен, я долго изучал. Ломать, правда, не решился. Поэтому я не знаю, что у него внутри. Но… догадываюсь.
Митяй присмотрелся — и действительно, на днище ноутбука не нашлось ни одного винта, хотя обычно их насчитывалось с десяток, а то и больше. Даже места под них не выделялись ни углублениями, ни разметкой, ни как-либо еще. И не похоже было, чтобы корпус ноутбука склеивали или соединяли какими-нибудь внутренними защелками. Корпус был монолитным, без линии стыка по торцам.
— Фигня какая-то, — пробормотал Митяй озадаченно, а потом навалился грудью на прилавок и зачем-то выглянул в проход.
Человек в черном стоял неподалеку и смотрел в сторону дустовой точки. Выглянувшего Митяя он, несомненно, заметил, но не прореагировал никак, просто продолжал стоять и смотреть.
Митяй непроизвольно втянул голову в плечи и спрятался в глубину точки, для чего ему пришлось немного присесть. Дуст с удивлением воззрился на Митяя, поскольку продолжал сидеть и прилавок заслонял ему практически весь проход.
— Там снова этот… Агент Смит…
Дуст привстал и, по-птичьи вытянув шею, пригляделся.
— Че-то не вижу никого, — произнес он с сомнением.
Митяй тоже выглянул и, надо признаться, для этого ему пришлось сначала поискать в себе решимости. Странное дело: человек в черном действительно исчез, во всяком случае у точки Денежкина его уже не было. Митяй вторично прилег на прилавок и украдкой поглядел вправо-влево, вдоль ряда.
Так и есть: таинственный наблюдатель за неправильными предметами никуда не исчезал, а, как и в первый раз, всего лишь отступил. Он дошел до поперечного прохода между рядами, свернул за угол и там сразу остановился, причем то и дело из-за угла выглядывал.
— Даже не прячется, гад, — буркнул Дуст неодобрительно. — Охране его сдать, что ли?
— А что ты ему предъявишь, что охране скажешь? — тоскливо протянул Митяй. — Одет, мол, не по сезону? Темные очки носит? Так это на рынке не запрещено…
Заметив, что за ним наблюдают, человек в черном прекратил выглядывать из-за угла и затаился.
Митяй глянул на часы (в телефоне, конечно, наручных он сроду не носил) — до закрытия рынка оставалось минут двадцать.
Тем временем Дуст внимательно осмотрел авторучку, понюхал даже — разве что на зуб не стал пробовать.
— Выглядит как ручка, — проворчал он. — Весит как ручка. Пишет как ручка. Что тогда это, если не ручка?
— Ты у меня спрашиваешь? — иронически отозвался Митяй, но развить мысль не успел: к его точке подошли покупатели, пришлось быстренько вернуться к себе и обслужить.
Покупатели случились дотошные до занудства, пока выбирали-смотрели-проверяли-расплачивались-записывали — двадцать минут истекли совершенно неощутимо. С облегчением глянув покупателям в спину, Митяй удовлетворенно вздохнул и обнаружил, что точка Юрки Денежкина уже закрыта. Дуст возился с ролетами — опускал как раз.
Свернувшись и закрывшись, Митяй подошел к поджидавшему невдалеке Дусту.
— Ты ее оставил или с собой? — спросил тот.
— Кого? — в первый момент не понял Митяй.
— Ну, ручку эту ненормальную.
— А-а… Не, оставил в сейфе, в талмуде. А что?
Дуст отчего-то втянул голову в плечи и неопределенно протянул:
— Да так, ничего…
Они как раз подходили к выходу из павильона.
— По пивку? — предложил Дуст не очень уверенно.
— Не, меня предки на сегодня ангажировали, мебель двигать затеяли, — вздохнул Митяй. — Че им неймется, не пойму, лет десять простояла — всех устраивало, а тут вдруг разонравилось. Но не откажешь же…
— Это да, — вздохнул Дуст. — Ну, бывай тогда.
Он свернул налево, к метро, а Митяй побрел к остановке, где с равным успехом можно было сесть на трамвай, автобус или маршрутку — что первое придет. Удобнее всего был трамвай, чаще всего ходили маршрутки.
Пришел автобус. Митяй вошел и уселся в дальнем от дверей уголке самого заднего ряда сидений.
Примерно на половине пути к конечной, где ему предстояло выйти, когда автобус притормозил на очередном светофоре, Митяй, внезапно похолодев, увидел на противоположной стороне улицы человека в черном. Он неподвижно стоял у края тротуара, хотя пешеходам горел зеленый, и вроде бы смотрел на автобус, в котором ехал Митяй.
В голове внезапно, словно видеоролик, мелькнул следующий сюжет: человек в черном, спохватившись, быстро перебегает дорогу на мигающий зеленый, на бегу подавая знак водителю, и сердобольный шоферюга открывает переднюю дверь. Едва человек в черном вскакивает в автобус, тот трогается. Человек в черном медленно проходит по практически пустому салону в хвост автобуса, туда, где в уголке сидит Митяй, оцепеневший и одинокий.
Автобус тронулся, Митяй встрепенулся, отгоняя неожиданное наваждение. В реальности человек в черном продолжал стоять на тротуаре у светофора, но теперь Митяй отчетливо разглядел, как его голова поворачивается вслед за уходящим автобусом.
Лишь на следующем светофоре Митяй медленно полез в задний карман джинсов за носовым платком — чтобы утереть лоб от выступившей холодной испарины.
