Вячеслав Шалыгин - Тринадцатый сектор
Зато когда открылись западные и северо-западные ворота, монстры мгновенно сообразили, что оттуда выйдет уже не отвлекающая, а основная группа. Вся стая мгновенно развернулась и пошла на снижение над западным сектором. Ни плотный огонь, ни быстрота продвижения колонны не помогли людям добиться того, что они запланировали. Авангард группы прорыва, состоящий из сталкеров и на треть из бойцов спецназа, был мгновенно отрезан от цитадели, окружен и почти полностью уничтожен. Люди сражались отчаянно, до последнего патрона, а когда кончился боезапас – пока хватало сил, работали ножами, лопатками и подручными средствами, но мутанты задавили массой. Выбраться из котла живыми удалось только пятерым из сотни: двум сталкерам и трем спецназовцам. Благодаря грамотному командованию лейтенанта Пашкова ребята прорубили себе дорогу обратно к цитадели и буквально за три секунды до неминуемой гибели оказались в мертвой зоне у стен складского комплекса. Шквал огня отбросил нагонявших пятерку мутантов и позволил Пашкову и товарищам беспрепятственно вернуться туда, откуда они стартовали каких-то четверть часа назад.
– Маленько не дошли... – тяжело дыша, сказал Пашков. – Если бы на Андреевку прорвались, хрен бы они нас остановили.
– Это точно. – Бибик ободряюще похлопал лейтенанта по плечу. – Ты молодец, грамотно работал. Отдохни полчаса – и ко мне, я в штабе буду, под пятым складом.
– Есть. – Пашков шумно выдохнул, снял шлем и утер пот со лба. – У вас курить нет, господин полковник?
– Не курю и тебе не советую. – Бибик осекся.
– На. – Один из сталкеров протянул лейтенанту пачку.
– Ага, спасибо. – Пашков вытянул сигарету, но прикурить не сумел – сломал. Пальцы у него заметно дрожали. – Эх, нам бы до Андреевки дотянуть...
Сталкер сам прикурил новую сигарету и поднес Пашкову. Лейтенант глубоко затянулся, затем еще раз и только после этого взял сигарету у сталкера. Дрожь вроде бы унялась.
– Хотя... к черту советы. – Бибик снова похлопал Пашкова по плечу и отправился в штаб.
Остапенко встретил полковника тяжелым взглядом и коротким кивком в сторону дерматинового стула. О результатах попытки прорыва он все уже знал, разве что без особо впечатляющих подробностей.
– Сотню просто разменяли, – процедил сквозь зубы генерал. – Псу под хвост.
– Виноват! – Бибик развел руками.
– Да ты-то здесь при чем?! – Остапенко поморщился. – Садись!
– Ну и вашей вины тут нет, – попытался смягчить ситуацию Бибик.
– Есть или нет – вопрос шестнадцатый. Я здесь главный, значит, отвечаю за все и за всех. Так что слушай мою команду, полковник. Больше никаких прорывов. Глухая оборона, пока не подойдет существенное подкрепление. Или эвакотранспорт. Думаю, если продержимся до утра, шанс у нас будет. Киев обещает прислать большую коробку. Если потеснимся, поместимся все.
– Поместиться, может, и поместимся, только дело не в пассажирских местах, а в проходимости. Чтобы сюда пробиться, танки потребуются. Я с вышки видел, как твари буянят. Вдоль Тетерева натуральную засеку сооружают. Кабаны с псевдогигантами деревья валят, дома рушат и технику кверху колесами переворачивают. Бэтээры и БМП могут и не пройти.
– Танки тоже будут. Вышли уже.
– А воздух?
– С этим вопрос как раз сейчас решается.
– Решается? – Полковник усмехнулся. – Обычно это означает «через недельку ваш вопрос рассмотрим, а через две позвоните, дадим ответ».
– Господин генерал! – Из смежной комнатки выглянул боец. – Киев на связи!
Он протянул Остапенко спутниковый телефон. Генерал выразительно взглянул на Бибика: «видишь, я же говорю – решается». Бибик ответил примерно таким же полным скрытого смысла взглядом: «вы сначала ответьте на вызов да послушайте, что вам скажут, а потом обсудим, кто был прав и как теперь выкручиваться».
Судя по выражению лица генерала, которое сменилось за полминуты раз десять – от спокойного и внимательного до негодующего и даже просто злого, – Бибик был куда ближе к земле, чем слегка воспаривший в иллюзорные облака Остапенко. Бросив в трубку пару коротких «Понял» и одно «Есть», генерал вырубил связь и буквально швырнул трубку бойцу. Хорошо, что тот был готов к чему-то подобному и поймал ценный аппарат, как заправский хоккейный вратарь. После удачного «сэйва» боец предпочел удалиться в свою аппаратную, поскольку следующим, к чему примерялся генерал, был свободный стул, между прочим – железный.
Остапенко не стал швыряться еще и мебелью. Он сумел довольно быстро взять себя в руки и использовал стул по прямому назначению – сел на него напротив Бибика.
– Дайте угадаю, – попросил полковник. – Натовцы боятся сводить машины в бронированный кулак, поскольку подозревают нас в сговоре с Москвой и Минском. Якобы мы сами устроили заварушку в Зоне, чтобы раскатать танками их базу под Киевом, да?
– Не знаю, кто там чего боится, но штаб считает нецелесообразным устраивать тут реконструкцию Курской дуги. Коробки будут. Только не одна ударная, а несколько мелких, и остановятся они на внешней окружности Приграничья. В нашем секторе – на правом берегу Тетерева. Нам предложено прорываться или просачиваться, как больше нравится, в сторону Горностайполя. Глубже в Зону штаб соваться не намерен.
– То есть они признают самозахват мутантами всего Приграничья?
– Фактически да.
– Вот трусы толстозадые! Послал господь объединенный штаб! Да им не то что Изоляционными силами, им пионерским лагерем нельзя командовать!
– Ты еще не знаешь главного, – произнес Остапенко устало. – Они собираются поднять штурмовики и разбомбить базу.
– Как это?! – изумился Бибик.
– В пыль. Боеприпасами объемного взрыва.
– Нет, погодите, а мы?!
– Ты же слышал: нам предложено уходить. Всем сразу или мелкими группами. В Горностайполь.
– Но ведь мы и ста метров не пройдем, хоть все вместе, хоть группками! Почему вы не сказали, что у нас уже есть печальный опыт прорыва?!
– Думаешь, меня стали бы слушать? – Генерал вяло махнул рукой. – Штабу виднее, неужели ты не в курсе. А уж как из Брюсселя все видно... просто как на ладони. У них ведь спутники, картинки в режиме реального времени, разрешение такое, что каждый зуб в каждой пасти видно. А штаб хлебом не корми, дай натовцам угодить. Короче, Бибик, как говорил один знакомый деятель шоу-бизнеса: «Хочешь успеха – отпиарь себя сам». Нам никто не поможет. Только мы сами и высшие силы.
– Еще есть надежда на Старого...
– Призрачная. В нашей ситуации лучше полагаться на более конкретные вещи.
– На какие? – Бибик нервно усмехнулся. – Конкретных вещей в нашей ситуации три, причем все со знаком минус. Попытка прорыва – смерть от зубов зверья, оборона базы – взорвут нас к чертям собачьим вместе с этими самыми чертями, третий вариант – конкретно взять и застрелиться. Что-то мне ни на один из вариантов «полагаться» не хочется.
– Есть другие предложения?
– Пока нет. А сколько у нас времени?
– Десять часов. В полночь штаб поднимет штурмовики, и... еще через полчаса здесь будет натуральный лунный пейзаж. Хоть кино снимай.
– Да уж. – Бибик озадаченно почесал в затылке, посидел с минуту молча, глядя на разложенную на столе карту Зоны, затем вынул из кармана спутниковый телефон и поднялся. – Надо Старого вызывать, признаваться в цели миссии.
– Зачем? – Остапенко пожал плечами.
– Как зачем? Чтоб побыстрее сориентировался. Ну и вообще... простимулировать.
– Не поможет. И не свяжешься ты с ним, я несколько раз пробовал. Ноль.
– Попытка не пытка. Все равно ничего умнее в голову не приходит. Но я не привык тупо сидеть и ждать конца. Лучше уж буду тупо звонить.
7. Зона, 13.02.13, шестнадцать часов
Лес к северу от Корогода почти ничем не отличался от леса вокруг озера Кринка. В нем даже имелись такие же озера, небольшие и нехорошие. Одно отличие – эти озера вместе со значительными участками леса постоянно меняли свое местоположение. Не сильно, километра на два, но зато непредсказуемо. После каждого Выброса приходилось изучать местность заново, поскольку на тропе, по которой ты прошел неделю назад, вполне могло оказаться непреодолимое препятствие в виде глубокого озера. Насчет обитающих в этих мигрирующих озерах тварей никаких конкретных сведений не было, поговаривали опять же о водяных, но дать их описание никто не мог. Однако после всего, что произошло на берегу Кринки, выяснять, насколько верны слухи, Андрей не собирался.
Именно поэтому, когда Татьяна дрогнувшим голосом объявила, что ее преследует дежавю, Лунев без лишних слов увел группу влево и обогнул замаячившее в просвете между деревьями озерцо по широкой – насколько это позволяла невидимая тропа – дуге. Татьяна была права. Расположенное (обычно) к северу от Корогода озеро Ковтеб походило на Кринку как две капли воды. Ну, может быть, чуть превосходило первое по размерам. Зато во всем остальном... тот же лес вокруг, та же трава на берегу, даже заросшая молодняком просека, по которой когда-то проходила линия электропередачи, была на месте – слева от озера. Другой вопрос, что обнаружить этот водоем на пути Андрей не рассчитывал. В прошлом месяце озеро плескалось гораздо восточнее, на краю урочища Каменещина. Но удивляться капризам Зоны Лунев завязал еще шесть лет назад, после первого своего рейда. Если участок местности мигрирующий, чего от него ждать еще? Аномалия есть аномалия.
