Артем Каменистый - Охота на побежденных
— Стоп! — голос, властный и уверенный, принадлежал уже другому человеку. — Раз среди них раттак — это точно не коалиция! Уберите оружие! Уважаемые — простите за грубость: мы приняли вас за разведчиков врага. Вход в туннель под наблюдением — боимся, что они про него узнают. А это ведь кратчайший путь из Скрамсона. Вы ведь оттуда пришли? По слухам, там светляков целая армия при танках и артиллерии.
— Да, оттуда, — ответил Амидис.
— Вы кто? Солдаты?
— Мы разные люди. Я донис — мой разведотряд разгромили в Скрамсоне, шакин Тибби — это мой раттак. Этот здоровяк… Ну омр он — от самой столицы бежит. А это мальчик и старик — просто беженцы. А вы кто?
— Свои мы — пусть твой раттак уберет гранату. Мы же убрали оружие.
— Не знаю… Я ничего почти не вижу — костер давно прогорел.
— Светает уже. Вот — я становлюсь на фоне выхода. Видишь — винтовка за плечом висит, а не в руках.
— А кто вы вообще такие? — не сдавался Амидис.
— Донис — тебе и твоим товарищам крупно повезло: мы имперская армия. Последняя армия династии.
* * *
Армия оказалась какой-то странной.
Когда беглецов вывели из туннеля, они при свете зари сумели оценить внешность "пленивших" их солдат. Хоть какое-то подобие на форму было лишь у половины — остальные щеголяли в скромной гражданской одежде, причем ее покрой выдавал в них охотников или просто людей, привыкших к проживанию в лесу. Скорее все же охотники — мягкая обувь хорошо подходит для складывания дичи.
Лагерь вояк тоже не походил на обычный бивуак имперской армии. Просто несколько сот человек обосновались в руинах храма, расположившись кто как сумел. Везучим досталась крыша над головой, остальные ютились под парусиновыми тентами. Палаток и шатров не было, телег и фургонов тоже не видно.
На входе беглецов передали какому-то офицеру, доложив, что эти люди пришли по туннелю из Скрамсона и наверняка могут рассказать про обстановку в уделе. Того известие обрадовало, и он заявил, что сейчас сообщит командующему и тот наверняка захочет лично пообщаться с прибывшими. А пока, чтобы не скучать, любезно предложил пройти в храмовую трапезную, где теперь размещалась армейская кухня — повара как раз хлопотали над завтраком.
Под открытым небом путники пробыли недолго, но опять успели подмокнуть — мелкий дождь и не думал прекращаться. Приглашение в трапезную оказалось весьма кстати — горячая пища сейчас не помешает. А повара были столь любезны, что разрешили рассесться возле раскаленной печи. Благо места хватало — в столь ранний час солдаты еще спали.
Пока омр уничтожал одну порцию добавки за другой, остальные сушили одежду и ненавязчиво выспрашивали у поваров новости. Те особо не болтали, но не по причине того, что хранили великие тайны, а просто знать ничего не знали. Из разговоров удалось выяснить, что армия здесь не совсем настоящая — остатки разбитых частей усиленные местными добровольцами и беженцами. Коалиции в окрестностях нет — единственная попытка устроить неподалеку гарнизон, закончилась полным разгромом роты стрелков. Больше враги в холмы Венны не совались.
Посыльный, нагрянув в трапезную, сообщил, что их ожидает лорд-командующий, а ждать он не любит. С сожалением расставшись с теплой печкой, направились на встречу. Их привели к дому, где раньше располагалась гостиница для паломников. Теперь его окна заложили мешками с песком, а под козырьком у входа, рассевшись вокруг станкового пулемета, дежурило несколько вооруженных винтовками и мушкетами солдат. Здесь омру пришлось расстаться с винтовкой, но остальное оружие часовые не забрали — столь странные меры предосторожности были непонятны.
Дыша друг другу в затылок, зашли в огромную комнату — раньше здесь, наверное, было спальное помещение. Хозяин кабинета, толстячок в простенькой мещанской одежде, очень похожий на взъерошенного воробья-переростка, рассевшегося за грубо сколоченным столом, любезно указал на лавки:
— Присаживайтесь.
Мальчик, уставившись на него, с удивлением произнес:
— Гейен Малкус! Первый министр Темного Двора!
Толстячок озадаченно прищурился, поднес к правому глазу монокль, покачал головой:
— Судя по всему, ты не знал кто командует этим сбродом, пока не увидел меня. Значит, ты меня знаешь, а я вот тебя не припомню…
— Я видел вас при дворе.
— Понимаю — всех детей и подростков разве можно запомнить…
Переждав, когда у ребенка минует очередной приступ кашля, Малкус покачал головой:
— Мальчик — да ты болен. Не удивлен — эта погода и взрослого легко доконает. Не переживай — тебя здесь быстро вылечат. А вас я припоминаю, — это Малкус обратился уже к старику. — Но тоже не помню… Память сдает от всего этого… Вы, наверное, тоже при дворе мне на глаза попадались?
— Видимо так, — признал старик.
Омр довольно подбоченился, пнул Амидиса, тихо пробормотал:
— Да наши друзья придворные — золотом пахнет все сильней и сильней.
— Мне доложили, что вы прошли через жреческий туннель. Скажите, что там — на другой стороне? Как обстановка в Скрамсоне?
Министр не обращался ни к кому конкретно, но менее всего ожидал, что ему ответит ребенок:
— Господин Малкус — в Скрамсоне много солдат коалиции, а наших сил нет. Крестьяне рассказали, что у врагов там два гарнизона, а мы видели крупный отряд драгун и тяжелый танк.
— Королевский дракон?! Ты не путаешь?!
— Два бортовых орудия малого калибра, одно сверху — на вращающейся башне.
— Да… не путаешь…
— Господин министр — эти силы явно приготовлены против вас. В Скрамсоне им делать нечего.
Амидис удивленно повел бровью, но ничего на это странное заявление не сказал, омл хмыкнул, а старик не шелохнулся — эмоций в нем было меньше чем в полене.
— Мальчик — я и сам понимаю, что драгуны при танках пожаловали в Скрамсон вовсе не для того, чтобы вас в туннель загонять.
— Вообще-то именно за этим, — улыбнулся мальчик. — Но скажи я вам это — не поверили бы.
— Забавное дите… Скажи-ка — чей ты сын?
— Ну… Давайте будем считать, что я сын императора.
Малкус, не выдержав, расхохотался, но на пике веселья вдруг подавился, уставившись на мальчика взглядом таракана, узревшего тапок. Вскочил, едва не подпрыгнув до потолка, собрался было выскочить из-за стола, но замер, прочитав в глазах ребенка что-то свое. Резким, жестким голосом, лишенным намека на недавнюю фамильярность, приказал:
— Все за дверь.
Мальчик остался, причем никто этому не удивился.
Омр, едва захлопнулась дверь, тут же приник к ней ухом с целью подслушивания. На резонное замечание Амидиса, отмахнулся:
— Заткнись — и без тебя ничего не слышно! А мальчик-то наш непрост — сразу заметно было! Видали, как на него министр вытаращился? Как вшивый на парикмахера! Старик — уж не сюда ли вы шли? Если так, то ты меня обманул — тут нет никакого золота. И не говори, что ты мне его не обещал — твои глаза обещали.
— Что там хоть говорят? — не выдержал Амидис.
— А ничего — шепчутся тихо. Не слышу. Малкус что-то про оружие говорит и армию, уговаривает нашего мальчонку согласиться не пойму с чем. Пацан ему в ответ говорит про какое-то важное дело. И еще говорит, что никто не должен о чем-то знать — не пойму о чем. А Малкус ему возражает — все про какую-то государственную важность говорит. Но возражает тихо — не наглеет. Малец-то наш непрост! А про золотишко ни тот ни другой ни слова — я начинаю беспокоиться!
Дверь, открывшись, стукнула омра по уху. Тот, отскочив в сторону, сделал вид, что собирает здесь ромашки и вообще ни при чем. Мальчик, не обратив на него внимания, сообщил:
— Сейчас нам дадут новую одежду, а потом господин Малкус любезно нам продемонстрирует свои военные новинки.
* * *
Встреча со странным мальчиком оказала на Малкуса заметное влияние. Министр избавился от простецкого костюма, вырядившись, будто генерал на похороны. И на взъерошенного ссутулившегося воробья почти перестал походить — держался, будто ему кол в зад забили. Стоя перед зеленой стеной заброшенного храмового сада, он, скупо жестикулируя, пояснял:
— Наше оружие невозможно сравнивать с вооружением коалиции. Главное, чего не хватает нашим пушкам и мушкетам — дальнобойности. Нам очень трудно подобраться к противнику на дистанцию эффективного обстрела. Его скорострельные винтовки и пулеметы бьют почти так же далеко, как наши лучшие орудия. А про их артиллерию и говорить не хочется — снаряды прилетают из такой дали, что не слышно выстрелов. Причем снаряды попадают в цели, а наши мажут или недолетают. Как мы можем это исправить? Способов два: первый — надо увеличить дальность стрельбы нашего оружия; второй — научиться эффективно использовать то, что есть. По первому способу… Здесь мы ничего не исправим — мы не можем делать оружие Энжера. Даже в единичных экземплярах не можем его повторить. У нас попросту нет таких станков, и нет знаний. Мы пытались получить чертежи машин Энжера с помощью шпионов, но в итоге поняли, что это не имеет смысла. Нужны не только чертежи, а полное знание о каждой детали — вплоть до того, из каких руд варили ее металл и как обрабатывали поверхность. Нужны мастера с заводов Энжера, обученные рабочие, рудознатцы. И нужны годы, чтобы скопировать все, что они у себя настроили. У нас нет времени, да и строить негде — мы потеряли нашу страну. Трофейного оружия слишком мало, чтобы использовать его всерьез, а тяжелого и вовсе нет — артиллерия коалиции в наши руки не попадалась. Второй способ… Как нам эффективно использовать оружие, значительно уступающее вражескому по дальности, точности и скорострельности? Я вижу единственный путь — бить противника на минимальной дистанции. Но как к нему подобраться? Наши марширующие полки будут выкошены снарядами, даже не увидев врага. Подтащить к нему свои бронзовые пушки мы тоже не сможем — нам помешают. Вывод — надо приблизиться к противнику так, чтобы он не заметил угрозу. Взгляните туда, — министр указал на развалины какой-то храмового сарая: — На вид простая хибара, брошенная жрецами полвека назад. А теперь!
