Семен Кожанов - Последняя черта
— Успокойся! Не реветь! — крикнул я Насте. Девушка хотела закатиться слезами, но мой крик охладил ее. Он быстро подскочила с земли, даже не замечая, что стоит передо мной топлес. — Сними с этого придурка куртку и надень ее! — я указал рукой на того беднягу, которому отбил все его мужское хозяйство.
Девушка только сейчас поняла, в каком виде стоит передо мной. Она прикрыла руками грудь и, повернувшись ко мне спиной, принялась стаскивать куртку с поверженного насильника.
Я сменил обойму в пистолете и выстрелил в каждого из подростков еще по нескольку раз. Контрольный выстрел, так сказать.
Быстро закинув в машину сумку с оружием, ноутбук и остатки Настиной одежды, я сорвался с места и помчался прочь. Когда мы отъехали от злополучного гаражного кооператива на приличное расстояние, я услышал, как Настя рыдает на заднем сиденье. Да-а, много чего ей сегодня на голову выпало. Врагу не пожелаешь!
Я привез девушку к себе домой, отвел ее в одну из комнат, где в шкафу висели старые вещи жены, и оставил ее там, чтобы она подобрала себе чего-нибудь взамен порванного. По дороге я показал девушке где ванная комната. Ну а сам сел в кухне за большим столом, на котором разложил весь свой арсенал. Пока Настя стояла под душем, я снарядил патронами магазины. Потом я созвонился с братьями Патроховыми и поставил перед ними новую задачу — через полтора часа быть готовыми к тому, что я за ними заеду и нам предстоит провернуть одно опасное дельце, возможно даже со стрельбой. Говорил я с Геной, который откликался на кличку — Крокодил. Гена, был добродушный здоровяк, весом сто тридцать килограммов и ростом под два метра. Гена ни капельки не удивился изменениям в планах и ответил, что они будут меня ждать на автобусной остановке, в районе поворота на село Золотое.
Настя вышла из ванной как раз в тот момент, когда чай был налит в кружки, а бутерброды нарезаны.
— Алексей Иванович, большое вам спасибо, что вы меня спасли! — с чувством произнесла девушка.
— Забей! Ничего страшного не произошло! — попытался я успокоить девушку, видя, что она готова опять заплакать. — Ну случилось встретиться с наркоманами, или кто они там были? Ну и хрен с ними! Забудь и живи дальше. Тем более что я их наказал, и они запомнят это на всю жизнь!
— А это что — ОРУЖИЕ?! — удивленно спросила Настя, глядя на сумку, которая стояла на полу. Вот ведь я бестолочь, сумку закрыть забыл, а там как раз автоматный ствол наружу торчит.
— Ага, оружие, — беспечно ответил я. — Вот, решил домой забрать, а то видишь, какой гаражный кооператив ненадежный оказался! Прямо Гарлем какой-то!
— Алексей Иванович, скажите честно, вам оружие надо, чтобы Данилу из неприятностей вытащить?
— Именно, — не стал я врать девушке. — Настя, пей чай, а то совсем остынет!
Девушка послушно взяла кружку в руки и сделала несколько глотков. Видно было, что ни пить, ни есть она не хочет и чай сейчас пьет исключительно, чтобы не обидеть меня. Ну и ладно, мы же не гордые. Самое главное, что она сделала несколько глотков чая — снотворное я туда подмешал сильное, скоро оно подействует!
— Вы должны обязательно взять меня с собой, — строгим голосом, не терпящим возражений, произнесла Настя. — Я должна быть там, пусть лучше я буду рисковать жизнью, а не вы. А то вы и так для нас много сделали!
— Настя, оставь войну мужчинам! — ответил я, вставая из-за стола. — В большой комнате есть диван. Подушку и одеяло найдешь внутри дивана. Ложись и спи, тебе отдыхать надо — день вон какой тяжелый выдался.
— Нет! Нет, я с вами поеду, — уперто произнесла девушка. — Я все равно уснуть не смогу.
— Сможешь! Еще как сможешь, — с улыбкой произнес я. — В чае было снотворное. Тебя должно сморить минут через десять. Так что, если не хочешь спать на полу, то иди ложись на диван.
— Как снотворное? — по-детски, обиженно спросила Настя. — Но я же вам помочь хотела. Зачем вы так?
— Затем, что ты — баба и твое бабское дело — детей рожать, а не с пистолетом бегать ночью по полям, — строго произнес я. Тоже мне, супергероиня выискалась. Женщина-кошка! Мать ее так!
Настя ничего не ответила и молча пошла в большую комнату, где легла на диван, не озоботясь взять подушку и одеяло. Ишь ты, корчит из себя обиженную героиню.
Я достал из зарядного устройства две портативные радиостанции и положил их в сумку. Оглянувшись, стоя в дверях, я убедился, что ничего не забыл, и вышел из квартиры.
Глава 4
До места встречи с братьями Патроховыми я доехал за полчаса. На моих часах было 4.05. Самое время для диверсантов — у караульных самый крепкий сон, недаром же это время называется — «собачья вахта».
Братья уже ждали меня. На переднее сиденье сел Виктор, а на заднее — Геннадий. Любой человек, когда узнавал, что Гена и Витя — братья, очень сильно удивлялся, ведь они были так не похожи. Да, что там — не похожи, они были явными противоположностями друг другу.
Гена — был большой, добродушный здоровяк, который любил сладости и поспать. Правда, это не мешало быть ему мастером спорта по боксу и чемпионом дивизии по спортивному многоборью. Гена был высок и статен, под одеждой у него перекатывалась валуны мышц. Я сколько раз общался с Геной, ни разу не видел его в расстроенных чувствах, казалось, он рад всему миру и любит всех вокруг. Как он смог сохранить это в себе, мне не понятно. Все-таки вырос в детском доме, потом почти пять лет служил в армии, из которых два он провел в Ираке и Ливии.
А вот Витя был низкого роста — не выше метра шестьдесят телосложение у него было щуплое, и ему до сих пор не верили, что он уже совершеннолетний. В отличие от своего брата, который казался спокойной каменной скалой, Виктор был подвижен и ярок. Он был везде, когда он попадал в компанию, то его буквально расплескивало по сторонам. Витя мог одновременно общаться со всеми — шутить с девушками, спорить с парнями. Не было таких тем на свете, по которым у Виктора не имелось бы собственного мнения. А еще Виктор был чертовски везуч. Когда братья Патроховы вернулись из Ливии, где они, согласно контракту, охраняли саперов, которые разминировали гражданские объекты, Гена рассказал про один случай, который приключился с его братом.
Их отделение стояло в боевом охранении, пока тройка саперов разбиралась с самодельным фугасом, который обнаружили на обочине дороги. Саперы приняли решение подрывать фугас на месте. Вот они обложили СВУ тротиловыми шашками, установили взрыватель, и все отбежали на безопасное расстояние. Виктор Патрохов, спрятался за высокой пальмой, которая росла в тридцати метрах от места закладки фугаса. После того как прогремел взрыв и фугас был ликвидирован, пронесшаяся взрывная волна тряхнула крону пальмы и к ногам Виктора упали две осколочные гранаты Ф-1. Откуда они оказались на пальме и какой смысл был устанавливать растяжку среди пальмовых листьев, так никто и не понял. Единственное, что успел сделать Виктор, это отпрыгнуть за ствол пальмы. В обычной обстановке это никак не спасло бы Патрохова. Пальмовый ствол был не шире двадцати сантиметров в диаметре и служить укрытием от осколочных гранат никак не мог. Но Вите, как всегда, повезло — ни один осколок его не зацепил, все пролетели мимо. Такое везение можно было объяснить только чудом. И таких случаев было много, слишком много, чтобы объяснить это простым стечением обстоятельств.
