Вонда Макинтайр - Хрустальная Звезда
Выражение лица Риллао немного изменилось. Вместо высокомерия и недоверчивости на нем отразилась попытка понимания.
— Вы употребляете мое имя, то есть владеете им, — сказала она. — Может быть, вы так же владеете и мной?
— Может быть, и владела, но только на миг, — все так же безучастно отозвалась Лелила. — Теперь я возвращаю вам все.
— Очень великодушно с вашей стороны, — сказала Риллао и, приподнявшись, еще раз оглядела медицинский кабинет, оснащенный великолепным самоуправляемым оборудованием. — Я вижу, вы не бедны, тогда не знаю, какую выгоду вы хотите извлечь из этой ситуации.
— Выгоду? — удивленно переспросила Лелила.
Риллао опять недоверчиво посмотрела на нее, сделав при этом попытку приподняться на локтях и скинув с себя при этом сенсоры медицинского оборудования. Волосы ее были спутаны в какие-то жуткие потные клубки. Медицинский робот тут же подтянулся к потолку, поскольку в его программе не было предусмотрено вступать в какие-либо взаимоотношения со строптивыми пациентами.
— Фрейтер увели и бросили далеко от всех торговых путей, — сказала Риллао. — Если вы не работорговцы, то как же вы нашли его? И вообще, что вы здесь делаете?
Лелила почувствовала слабость в коленях и с трудом взяла себя в руки. Втайне радуясь, что волосы почти совсем закрывают ее лицо, она все же почувствовала, что побледнела.
«Надо было не жалеть косметики», — запоздало подумала она.
За ее спиной зарычал Геиахаб. Лелила сделала шаг назад, не оглядываясь, нашла его руку и сжала, призывая к молчанию.
Работорговля существовала в Империи, но Республика положила конец этой порочной практике. Правительство Республики разыскивало людей, пострадавших от произвола имперцев, освобождало их и возвращало к родным очагам. Империи больше не существовало, так же как и ее гнусных законов — продавать в рабство политических заключенных и, что самое гнусное, — их детей.
«Откуда же взялись эти работорговцы, которые похитили Джайну, Джесина и Анакина?» — думала Лепила.
— Давно вы здесь? — спросила она Риллао. — Как вы думаете, долго ли вы спали?
— Я вообще не спала, — тихо сказала Риллао. — Я никогда не сплю. Я не такая, как все те, что находятся на фрейтере.
— Но вы знали, что Империя…
— Меня привезли сюда пять лет назад, — сказала Риллао.
— … разрушена? — продолжила Лепила. — Вы должны были это знать. При Республике работорговля прекратилась.
— Да, многие охотно поддерживают веру в это, — Риллао горько усмехнулась. — Но тайное похищение людей продолжается.
Чубакка — нет, Геиахаб! — напомнила себе Лелила, крепко сжал ее руку, и Лелила с благодарностью ощутила его силу.
Риллао протянула правую руку к Лелиле. Глубокий, необычной формы шрам обезобразил ее ладонь. Метка раба. Лелиле приходилось видеть подобные шрамы раньше на руках людей, которым требовалась немедленная медицинская помощь,при этом они просили убрать их прежде всякого другого лечения.
Наверное, у Геиахаба тоже есть подобная метка.
— Мы уберем шрам, — сказала Лелила. — Сейчас это невозможно, мой медицинский робот не сможет этого сделать, но как только мы доберемся до цивилизации…
Риляао сжала руку в кулак и прижала к груди.
— Нет, — сказала она. — У меня есть причины сохранить этот шрам навсегда.
Она привстала на койке, затем неловко опустилась на колени, пошатываясь от слабости.
— Как вы нашли это место? — спросила она.
Самым важным моментом в отношениях Лелилы и Риллао был обмен информацией. Лелила решила, что надо немного рассказать.
— Я преследовала здесь одии корабль. Риллао судорожным движением вцепилась в одеяло так, что разорвала его.
— Вы уничтожили его? — глухо спросила она. — Вы уничтожили корабль?
— Нет. Конечно, нет! — воскликнула Лелила. — Ложитесь, Риллао, вам еще нельзя вставать.
— Вы…
— Ложитесь, и я все расскажу.
Риллао неохотно легла на койку, натянув на себя разорванное одеяло и беспрестанно теребя его края.
— Я преследовала один корабль, — снова сказала Лелила.
— Через гиперпространство? Это невозможно!
— У меня свои возможности, Риллао, — Лелиле было жаль Риллао, которая каждый раз вздрагивала, когда произносилось ее имя. Но она не могла удержаться от возможности иметь над
Риллао некоторую власть. Это могло бы помочь докопаться до истины.
— Вы видели, что это был за корабль?
— Нет. Он был слишком далека Мелькнул к исчез.
— Почему же вы же попытались его догнать?
— Я пыталась. Но мне… помешали, — Лелила не могла сказать, что именно Риллао стала тому невольной причиной. — И корабль исчез в неизвестном направлении.
Риллао откинулась на подушку к глухо застонала.
— А вы знаете, куда он мог улететь? — спросила Лелила.
Риллао помотала головой.
— Он мог улететь куда угодно, — сказала она. — В одних местах осели работорговцы, в других они спрятались под маской добропорядочных граждан, дожидаясь своего часа и планируя возрождение Империи.
— Возрождение Империи? — нахмурилась Лелила. — Ну, на этот счет они заблуждаются.
Ни Лея из Новой Республики, ни Лелила — одинокий охотник не могли понять, как кто-то может сохранять верность Империи и мечтать о ее возрождении. Она разрушена до основания, и после ее падения открылось столысо злодеяний! Точно так же ни Лея, ни Лелила не могли понять, почему Риллао хочет навсегда сохранить метку раба.
— Последователи Возрожденной Империи могущественны и обладают огромной властью. Они связали себя кровавой клятвой посвященных и соблюдают строжайшую секретность, сказала Риллао.
Она назвала несколько миров, где имеют власть последователи Империи.
Все названия удивили Лелилу.
— А Манто Кодру тоже? — спросила она.
— Ну что вы! Манто Кодру — тихая заводь, — пожала плечами Риллао.Слишком удалена от других планет и слишком независима. Манто Кадру никогда не подчинялась Империи. И я никогда не слышала, чтобы какие-нибудь приверженцы Империи хотели спрятаться на Манто Кодру.
Лелила решила больше не думать о возрождении Империи. Когда дети будут спасены, она непременно займется этим вопросом. А сейчас надо заниматься только спасением детей.
— Почему вы подумали, что я могла уничтожить тот корабль?
— У них достаточно много врагов, — неохотно сказала Риллао.
— Включая вас, я полагаю, — заметила Лелила.
«У Лелилы-охотника нет детей, — настраивала она себя. — Нет никаких детей, которых похитили и увезли на том корабле. У нее нет никаких причин беспокоиться, что тому кораблю что-то угрожает. Из всех многочисленных врагов наверняка кому-то удастся его уничтожить».
— Почему это так волнует вас, Риллао? Почему вы были в панике, когда подумали, что я уничтожила корабль? — глядя ей в глаза, спросила Лелила.
Риллао молча вертела в руках разодранные куски одеяла.
— Ответьте мне, Риллао, — мягко сказала Лея.
— На том корабле — на корабле работорговцев — мой сын! — Голос Риллао дрогнул, и она вдруг завыла так отчаянно, что у Лелилы мурашки пробежали по спине.
Она почувствовала прикосновение Геиахаба. Посмотрев на Лелилу с выражением безысходной грусти, он прошел мимо нее и уселся на пол рядам с кроватью Риллао, затем молча положил свою огромную ручищу на ее руку, искаженную жутким шрамом.
Лелиле тоже хотелось подойти к ней, обнять и немного приободрить, но она боялась, что тем самым выдаст себя, Лелила-охотник осталась безучастно стоять в дверях.
Она молча ждала, когда прекратятся рыдания Риллао, но ее горе, видимо, было безутешным. Геиахаб нежно похлопал ее по плечу и вдруг замурлыкал. Ничего подобного Лелила раньше не слышала от вуки.
— Риллао, — сказала Лелила, подождав, пока наступит тишина.
Та с усилием подняла голову и взглянула на Лелилу.
— Мы найдем его, — сказала Лелила. — Мы найдем твоего сына. Мы разыщем тот корабль, и твой сын вернется к тебе. Но ты знаешь о работорговцах гораздо больше, чем я. Ты должна мне помочь. Тогда я смогу понять, куда лететь и как поймать их.
Хэн уже начал задыхаться, изо всех сил мчась к Вару по самой короткой дороге.
Площадка вокруг знакомого здания была пуста. Хэн немного подождал, переводя дух, возле изящной арки с надписью: «Вход воспрещен после начала службы».
«Лучше сказать — после начала представления», — подумал Хэн. Меньше всего его волновали слова «Вход воспрещен».
Он прошел под арку и пересек внутренний дворик. Невольно ожидая воя какой-нибудь сирены, Хэн удивился, что его окружала полная тишина.
— Я могу здесь даже кричать, если захочу! — крикнул он.
Никакого ответа. Хэн тихонько проскользнул в театр.
Зал был, как и Прежде, заполнен просителями. Они занимали все зрительские места, уголки, ниши и даже проходы, не оставляя Хэну никакой возможности добраться до помоста Вару.
