Вадим Попов - Галактический протекторат
– Не считая хозяина этого гостеприимного места, вместе с тобой нас тут четверо. Наша влюбленная парочка еще не встала… – В хихиканье Гюнтера Данька без труда различил оттенок зависти. – И я не удивляюсь! Такая девочка! Модель! – Он едва заметно вздохнул. – Да вообще-то оба они как с картинки… И такими глазами друг на друга смотрят… Это, брат, настоящая любовь!.. Хорошо, кстати, что ты появился: этих я едва вижу – из постели круглые сутки и не вылеза…
Зашелестела дверь, раздались смешки.
– А у нас пополнение! – громко пророкотал Гюнтер.
– Привет новичкам! – услышал Данька за спиной нарочито бодрый мужской голос.
– Всем привет… я еще сплю… – пробормотал негромкий женский.
Данька поставил пластиковую кружку на одну из полок кухонного комбайна и тщательно вытер о штанину выплеснувшийся на пальцы горячий кофе.
Рядом щелкнули дверцей кухонного шкафа.
Данька медленно-медленно взял кружку и наконец обернулся к столу.
Действительно… "Оба как с картинки"…
Мужчина, уже колдовавший над коробкой армейского рациона, и впрямь был красив, от правильных черт лица и густой каштановой шевелюры до широкоплечей мускулистой фигуры и лопатоподобных сильных ладоней. Про девушку, которая сонно навалилась на стол, подперев руками подбородок так, что свисавшие волосы закрывали её лицо, сказать нечто определенное, кроме её роста и прически, было сложно.
– Сергей! – представился мужчина полагающимся к такой внешности звучным и красивым баритоном и протянул ему руку.
"Лет двадцать семь… тридцати точно нет", – подумал Данька, отвечая на рукопожатие. Свободной рукой он полез в карман.
– Данила.
Произнося своё имя, он перевел взгляд на девушку.
Та при звуке Данькиного голоса вздрогнула и выпрямилась.
Данька уселся напротив и сказал:
– Привет, Женя. Ты кое-что потеряла.
И положил на стол оплавленный красно-белый браслет с одной кожаной завязкой.
3
– "…Уход с эвакуационного пункта автоматически приравнивается к отказу от эвакуации", – процитировал Данька, упорно глядя в центр клоунски кривляющейся голографической маски безопасника. – Я ухожу. Я отказываюсь. Мои стволы отдай. Быстро. И боеприпасы не забудь.
Хозяин базы крутил головой, пытаясь осознать, и не понимая, что же именно произошло в его отсутствие.
Данька отстраненно подумал, что похоже у безопасника не такое полное досье на него, раз он не может связать его с Женькой. А потом подумал что красавцу Сергею сейчас труднее всех, потому что, судя по растерянному виду, он всё не мог сообразить как же ему в этой ситуации себя вести.
Гюнтер сидел над коробкой армейского рациона с открытым ртом, переводя взгляд с безопасника на Даньку, с Даньки на Женьку, и обратно, не в силах сообразить что происходит.
Женька, сжав губы и обхватив себя руками, смотрела куда-то в стол. Кровь то приливала к её лицу, то оно становилось совершенно серого оттенка.
Безопасник наконец пожал плечами, ушел и вернулся с Данькиным рюкзаком в руках и висящем через плечо дробовиком.
– Дело твое, – сказал он подчеркнуто ровным голосом. – Только я бы на твоем месте… Стоп. Заряжать оружие только снаружи.
Данька согласно кивнул и отправил револьвер Нэтти в кобуру на бедре. Потом надел рюкзак. Взял в левую руку дробовик и протянул правую ладонь человеку в маске. Тот вяло пожал её.
– Вы уж постарайтесь доставить их всех… Домой… В целости и сохранности.
– Доставим. Служба такая. – Безопасник неожиданно подтянулся, едва ли не по стойке смирно. Данька подумал, что видимо в глазах безопасника Данька вооруженный, пусть и с патронами в рюкзаке, подсознательно имел куда больший вес чем Данька безоружный.
Потом он повернулся к остальным.
– Бывай, Гюнтер.
Данька быстро пожал ему руку, и, пока тот не сообразил задать ни один из тех вопросов, что явно вертелись на языке у болтливого любителя плотных завтраков, протянул руку Сергею.
– Удачи.
Равнодушно глядя в красивое лицо Сергея, Данька с некоторым злорадством подумал, что ума красавец похоже невеликого. Во всяком случае, по Данькиному разумению, когда не знаешь как быть, пытаться сломать малознакомому человеку ладонь в рукопожатии – не самый умный поступок.
Когда попытка демонстрации силы провалилась, Данька едва заметно пожал плечами и отвернувшись от красавца, бросил взгляд на Женьку. Та по-прежнему изучала поверхность стола.
– Женя, счастливо. – Произнес он ровным голосом. – Не говори моим, что меня здесь встретила. – Тут он изобразил легкую усмешку. – Сестра тебе мою "легенду" расскажет.
– Как там наши? Все здоровы? – спросила Женька осипшим голосом. Теперь она смотрела куда-то в сторону.
Данька кивнул.
– Да. Все здоровы.
Повернулся и пошел к шлюзу.
4
У подножия соседнего холма он нашел небольшую впадину, в которой можно было удобно усесться и оставаться незамеченным со стороны дороги.
Дробовик он зарядил сразу же, как только вышел с базы безопасников. Теперь Данька вынул из рюкзака и защелкнул на запястье инфобраслет, потом достал коробку патронов и вытянул из кобуры револьвер. Освободил барабан. Вставил первый патрон в камору и медленно крутанул барабан. На какое-то мгновение замер, покусал нижнюю губу, покачал головой и принялся патрон за патроном наполнять пустые каморы.
Убрав револьвер в кобуру, он взялся за бластер, потом застыл и прислушался. Неподалеку послышались человеческие голоса.
– Только этого мне не хватало… – пробормотал он одними губами.
Мгновение над заросшим чахлой травой холмом висела тишина. Потом где-то рядом знакомый голос прокричал:
– Данька! Ты где?
Данька вздохнул и громко сказал:
– Не кричи. Спускайся сюда.
Зашелестели камешки, и на краю впадины появилась Женька.
Данька повел правой рукой в сторону.
– Сядь туда. А то тебя с дороги видно.
Женька подчинилась.
Некоторое время они молчали. Стрекотали какие-то местные насекомые. Данька внезапно подумал, а поймет ли местная цикада цикаду с Земли, если вдруг они встретятся? Или они как и положено природой, будут казаться друг другу инопланетянами?
Женька вдруг кивнула на револьвер и спросила:
– Полюбил огнестрельное старьё? Зачем он тебе?
Данька жевал травинку и сосредоточенно смотрел в никуда.
– Это память… Об одном хорошем человеке. Я должен был ему помочь… Но не успел.
– А-а… – неопределенно протянула Женька. – Понятно.
Они снова замолчали.
"Понятно ей…".
– Данька, понимаешь… – Женька тоже уставилась куда-то в траву, и кровь опять отхлынула от её лица.
– Понимаю. – Сказал Данька максимально нейтральным голосом.
Женька дернулась как от удара, но промолчала.
– Знаешь, я недавно был на Ярре…
– И как там? – с чрезмерным интересом спросила Женька.
– Там хорошо. И в числе прочего хорошего, там всем юным гражданам обоих полов, достигшим периода полового созревания, настоятельно рекомендуется посещать публичные дома. В определенный период, который школьный психолог устанавливает для каждого конкретного ярранца… или ярранки.
– И зачем же?..
– Чтобы мальчики и девочки смолоду учились отличать похоть от любви. – Он помолчал, а потом добавил: – Жалко, что у нас нет подобного обычая… и такого опыта. Думаю, это сильно улучшает жизнь.
– Ты правда так считаешь? – спросила Женька сдавленным голосом.
– Да, – кивнул Данька, глядя в сторону. – Во всяком случае, ярранцы именно этой воспитательной мерой объясняют свои крепкие браки. Несмотря на полную свободу нравов.
В разговоре снова повисла пауза.
– Прости меня… – Наконец тихо, почти шепотом сказала Женька. – Я… не знала, что так получится… так… Сергей – заместитель начальника орбитальной станции… его доставили в приют после крушения, и мы с ним вместе сбежали.
Данька, не поворачивая головы, махнул рукой.
– Дело твоё… И жизнь твоя. Я… рад, что ты жива и здорова.
Женька сделала какое-то неопределенное движение плечами, и на долю секунды Даньке вдруг показалось, что вот сейчас она повернется к нему, знакомым движением обхватит его руками за шею и тягостный морок последних месяцев и последнего часа рассеется… и всё станет по-прежнему. Но Женька не двинулась с места.
Тогда Данька заставил себя произнести:
– Мне кажется этот… хозяин бункера… он не слишком упертый. Он впустит обратно. Ему нужна отчетность, любому чиновнику на госслужбе прежде всего нужна хорошая отчетность. Количество спасенных… и прочие показатели.
– И?
– Возвращайся и улетай с безопасниками …и с Сергеем… улетай с планеты. Твои извинения приняты. Мне ты ничего не должна… А у меня тут еще свои дела, и… со мной вам будет небезопасно.
Женька вздохнула.
– Как это щедро… Как благородно… Даже жаль отказываться.
