Эдгар Берроуз - Великий воин
Меня всегда интересовали мертвые города древнего Марса. Об их жителях было мало что известно, рассказы о них сохранились только в легендах и преданиях, да еще настенные надписи, сильно пострадавшие от времени, непогоды и разрушительных нашествий зеленых орд, проливали свет на их прошлое.
Древние зодчие строили не на годы — они строили навечно.
Тайны их мастерства были утрачены, потеряны секреты вечно живых красок, но великие произведения строительного искусства продолжали жить и сейчас. Через тысячи лет после того, как умерли последние наследники величия античной расы, эти башни угрюмо стояли на поверхности мертвой остывающей планеты. Печальная это была картина.
Наконец мой флайер завис над Хорцем. Я много лет обещал себе прилететь сюда, так как Хорц был самым старым и самым большим из всех мертвых городов Марса. Вода создала его. Замечают ли люди Земли воду, которую они имеют в таком невероятном изобилии? А вдруг произойдет непредвиденное: враги прицельным бомбометанием уничтожат Кротонскую дамбу и Катскидскую водную систему снабжения? Тогда Нью-Йорк — величайший город мира — останется без воды. Все шоссе, ведущие из города, заполнятся беженцами, и этот гигантский город надолго прекратит свое существование.
Когда мой флайер лениво парил над мертвым городом, я неожиданно заметил внизу движущиеся фигуры. Так значит Хорц не полностью мертв? Любопытство заставило меня спуститься ниже, и то, что я разглядел, как-то сразу развеяло желание побыть в одиночестве: по улице с полдесятка свирепых зеленых воинов гнали одного краснокожего человека.
Я не искал приключений — они нашли меня, ведь ни один уважающий себя человек не бросит собрата в беде… Я нашел место, где мог бы приземлиться: на ближайшей городской площади. А затем, молясь, чтобы зеленые, занятые своим пленником, не заметили моего приближения, быстро и бесшумно пошел на посадку.
2
К счастью, я приземлил флайер незамеченным, скрывшись за огромной башней, которая возвышалась перед площадью, выбранной мною для посадки. Выглянув из-за каменной кладки этого строения, я увидел, что красный человек отбивается от зеленых воинов, вооруженных длинными мечами. Однако, несмотря на все его отчаянные усилия, жизнь его висела на волоске. Я от всей души надеялся, что он продержится до моего появления, после чего ему на помощь придет самый искусный меч Барсума, обагренный кровью тысяч врагов.
Я решительно устремился ему на помощь, но внезапно передо мной встала стена высотой футов в двадцать. Сквозь узкие смотровые щели я быстро окинул взглядом возникшее препятствие и понял, что здесь где-то должен быть проход, однако, пока я искал бы его, этот человек был бы уже мертв.
Металлический звон мечей, тяжелое дыхание, угрожающие крики сражающихся доносились до меня. Я слышал, что зеленые требуют от своего противника сдаться в плен, к мог разобрать его презрительные ответы. Мне импонировало то, как он говорил перед лицом неминуемой смерти.
Я прекрасно знал зеленых: они непременно постараются взять краснокожего в плен. Пытки доставляли им огромное удовольствие, гораздо большее, чем просто убийство. Мне нужно было действовать быстро и решительно.
Я огляделся. У меня оставался один способ помочь красному человеку. Нужно было вспрыгнуть на вершину стены, сориентироваться по обстановке и, если возможно, спуститься вниз, чтобы вступить в схватку с зелеными.
Прыгнуть на двадцать футов на Марсе для меня, земного человека с огромной физической силой — это пустяки. Но на этот раз я немного не рассчитал свои силы. После короткого разбега я взлетел в воздух. Однако вместо того, чтобы оказаться на стене, я перелетел через нее и попал в самую гущу смертельной схватки. Однако все были так захвачены боем, что не заметили меня.
Красный человек находился в трудном положении. Его плотно зажали в тиски. Было ясно, что зеленые уже отказались от мысли захватить его в плен и старались убить. Один из них уже готов был всадить в него меч, но благодаря счастливой случайности, я приземлился прямо на спину этого воина. Мой меч вошел в противника возле левого плеча, пронзил его сердце и, еще до того, как зеленый рухнул на мостовую, я уперся ногами в его плечи и выдернул лезвие из его тела.
На какое-то мгновение мое неожиданное появление повергло всех в смятение. Я одним прыжком занял место рядом с красным воином, повернувшись лицом к зеленокожим противникам. Алая кровь одного из врагов капала с моего плеча.
Красный воин бросил быстрый взгляд на меня, но зеленые уже устремились вперед, и времени для объяснения у меня не было. Мощный удар обрушился на меня, но я уклонился. В то же мгновение ударил и я, со всей силой и мощью. Мое оружие, острое, как бритва, рассекло противника пополам.
— Прекрасно! — воскликнул красный воин, снова бросив на меня взгляд.
Краем глаза я мельком посмотрел на своего соратника и оценил его искусство. Я был горд, что мне выпала честь сражаться рядом с таким великолепным и умелым воином. Теперь число наших противников уменьшилось до трех. Они отступили назад и опустили мечи. Им требовался отдых. Мне отдых был не нужен, и я готов был ринуться на них, но посмотрел на своего союзника и понял, что он совсем выдохся.
Поближе рассмотрев его, я ахнул: это был не красный человек, а белый, каких я никогда раньше не встречал. Кожа его была бронзовой от загара, как и моя, и это ввело меня в заблуждение. Но теперь я был уверен, что в этом человеке не было ничего общего с красными марсианами. Его одежда, оружие — все было непохоже на то, которое я до сих пор видел на Марсе.
Головной убор его состоял из кожаных лент, на которых можно было разобрать письмена, и они сверкали драгоценными камнями. На передней части ленты, между глаз, красовалась золотая пластинка в форме острия копья, направленного вверх. Из-под лент выбивались пряди светлых волос — самое удивительное, что можно было увидеть на Марсе. Сначала я решил, что он выходец из далеких полярных южных стран. Но затем я отверг эту мысль, когда увидел, что волосы — его собственные. Южане, их еще называли тарам, носили рыжие парики.
Кроме того, я обратил внимание, что он странно красив, даже прекрасен, хотя это слово больше характеризует женскую красоту. Однако в нем не было ничего женского — сражался он великолепно и за словом в карман не лез, отвечая противникам на оскорбления. Мы, воины, позволяем иногда таким, не совсем приличным словам, срываться с наших губ.
Но вот передышка кончилась, и три оставшихся врага снова бросились на нас. Сегодня я сражался, вероятно, как обычно, но мне казалось, что я превзошел себя. Это не потому, что я хочу преувеличить свое мастерство. Мой меч всегда наносит удар туда, куда надо, и в тот момент, когда необходимо. Думаю, что не последнюю роль в моих победах играл психологический фактор.
Я и мой союзник одновременно покончили с двумя зелеными, оставшийся в живых пустился бежать.
— Нельзя упустить его! — крикнул мой партнер и бросился вдогонку, преследуя врага.
Но кто может откликнуться на его зов в этом мертвом и пустынном городе? Почему он зовет на помощь, когда последний враг улепетывает в панике? Я был озадачен, но раз уж ввязался в это дело, то должен был довести его до конца, поэтому тоже бросился в погоню за зеленым.
Тот торопливо перебежал площадь, на которой происходила схватка, и выскочил на широкую улицу. Я был ближе к нему, чем незнакомый воин, так как бежал гораздо быстрее. Вылетев на улицу вслед за беглецом, я увидел, что он подбежал к одному из тотов, ожидавших здесь. И тут из одного из зданий выбежала толпа желтоволосых и белокожих воинов, одетых так же, как мой странный союзник, и вооруженных луками и стрелами. Они немедленно открыли беспорядочную стрельбу по скачущему врагу, но вскоре он оказался на таком расстоянии, что стрелы уже не могли причинить ему вреда.
Дух приключений так силен во мне, что я часто подчиняюсь ему вопреки требованиям здравого смысла. Все это было не моим делом, я уже сделал все, что мог, и даже больше. Но, тем не менее, я вскочил на одного из тотов и бросился в погоню за зеленым воином.
3
На Марсе существуют два типа тотов: небольшие смирные животные, которых красные марсиане используют для хозяйственных работ, и огромные свирепые, почти не управляемые животные — эти нужны зеленым воинам только во время войны. Они достигают высоты в десять футов; у них четыре ноги с каждой стороны и плоский хвост, но не сужающийся, как у многих животных, а расширяющийся. Тоты держат хвост вытянутым во время бега. Огромная пасть тота как бы делит его голову пополам до самой шеи. Тела у них окрашены на спине в темные цвета, но животы белые. Ноги в верхней части темные, а в нижней — желтые.
