Андрей Альтанов - Право на жизнь
Я игрался своим детектором, открывал-закрывал его панель-сеточку, как вдруг он противно пикнул, и моргнула его газоразрядная лампочка. Потом еще и еще раз, с большим временным интервалом, все это сигнализирование повторилось.
— Чего это с ним? — спросил я у деда, который, услышав характерный сигнал моего детектора, тут же обернулся.
Дед вытащил из-за пазухи свой прибор, который выглядел гораздо солиднее, глянул на его дисплей, хитро улыбнулся и вернул детектор на место.
— А вот тебе и возможность приключилась в тепличных условиях сталкерского хлебушка вкусить, — старик взглядом указал на мой детектор. — Учуял приборчик-то артефакт поблизости, вот и дает подсказку хозяину. За артефактами сюда, в Зону, большинство народа и лезет. Их поиски и продажа и есть основное сталкерское ремесло. За них можно хорошие денежки выручить, а тебе их понадобится ого-го, если хочешь живым отсюда выбраться. Так что давай, дерзай.
— А как оно вообще работает? И где эта штука? Не под землей же она?
Я смотрел то на мигание лампы, то по сторонам, и не замечал вокруг ничего похожего на загадочные образования, порожденные аномальной реальностью Зоны, которые видел прежде.
— В игру «тепло-холодно» играл в детстве? — Дед смотрел на меня ну совсем как на малого ребенка ясельного возраста, и даже не пытался скрыть свою ехидную улыбочку. — Вот и здесь чевой-то похожее. Чем ты ближе подходишь к артефакту, тем быстрее начинает мерцать лампа. А когда совсем близко подойдешь, прибор направленным импульсом тебе его подсветит… И он твой.
Я принялся вертеть прибором по сторонам и сделал несколько шагов в разных направлениях, пока примерно не определил тот вектор, по которому у детектора случился «стояк». Лампа стала мигать чаще, но по-прежнему вокруг ничего похожего на артефакт не наблюдалось, и я отправился дальше. Старик за мной не пошел, он сел на ближайшую корягу, достал приплюснутую папироску и закурил.
Я охотился за своим первым… хабаром, так в Зоне говорят, кажется. Это занятие, показавшееся мне поначалу идиотским, втянуло меня всецело. Появился даже некоторого рода азарт. Вот только не давала мне покоя та хитрая улыбочка старика, с которой он все это время наблюдал за мной.
А тем временем лампа детектора уже практически не мерцала, а светилась постоянно, и его писк превратился в сплошной свист. Раздалось странное шипение, и впереди в нескольких метрах от меня вдруг материализовалась какая-то прессовка мусора, коричнево-желтая с зелеными вкраплениями. Она слегка отсвечивала желтым светом и парила над землей, как в невесомости, порождая вокруг себя пульсацию воздуха, подобно гравитационным аномалиям. Я, радостный, протянул руку вперед и кинулся к артефакту. И в самый последний момент уловил периферийным зрением слева от себя несколько летающих над землей листьев.
— Йо-о-о!!!
Шарахнуло так, что уши заложило. Получив сильный удар в бок слева, я отлетел на несколько метров в противоположную сторону и растянулся на раскисшей почве. Сверху меня накрыли грязевые потоки, поднятые «трамплином». Аномалия еще несколько раз хлопнула, мстительно окатив меня болотной жижей, и успокоилась.
Я лежал, а дед, сволочь, заливался смехом до тех пор, пока не закашлялся. Знал ведь, гад, что я увлекусь поиском, забуду про аномалии и влечу в них на полном ходу, но промолчал, решил, что на эти грабли я должен наступить обязательно.
Злясь на самого себя и на своего учителя, я встал на ноги и кинул гневный взгляд на деда. Ушибленное правое плечо ныло, вся одежда от подошв до самого капюшона была сплошным «маскировочным костюмом», в котором на куче навоза меня хрен кто заметит. Детектор валялся рядом на земле и не подавал признаков жизни, а артефакт исчез так же загадочно, как и появился.
Молча, поскрипывая зубами, я поднял прибор, стер с него слой грязи и опять открыл сетчатую панель, которая захлопнулась при падении. Прибор моментально ожил, запищал, а лампа замерцала, как и прежде.
Я смотрел на едва заметную пульсацию аномалии. Совсем маленькая, зараза, но я все же умудрился в нее влететь. Артефакт опять зашипел и проявился, но на этот раз я не отрывал глаз от «трамплина». Кинув несколько гаечек, я определил границу зоны его активации и, обойдя аномалию, осторожно поднял артефакт.
Мой первый хабар.
— Ну, с почином тебя, сына, — дед докурил вонючую цигарку и встал с коряги, — надеюсь, главный урок ты уже усвоил? Самое первое правило, которое я сразу тебе озвучил и которое ты мимо ушей пропустил. Теперь понял, что самое важное в Зоне?
— Клювом не щелкать! — рявкнул я злобно, стирая с лица грязь.
— Именно! — старик довольно кивнул, поняв, что урок действительно усвоен.
— Теперь твоя очередь, батя, — я протянул ему найденный артефакт, — что это за хрень и с чем ее едят?
— Это «медуза», сына, можешь ее на поясе носить в кармашке для гранат, если перемычку внутри срежешь. — Учитель ткнул пальцем в пустую брезентовую сумочку с кожаным хлястиком, в которую я раньше складывал патроны для «кольта». — Артефакт этот поглощает радиацию и тем самым спасает тебя от лучевой болезни. Но в самый ад, где земля от излишних рентгенов светится, с ним не лезь. Для этого больше подходят другие артефакты и специальные комбинезоны.
Мы отправились дальше, и старик на ходу мне рассказывал про некоторые часто встречающиеся артефакты. Как они называются, какие на вид, чем вредны или полезны. И конечно же, он поведал про их стоимость, чтобы я не продешевил, сдавая их зонным барыгам. Также я узнал о хитрой схеме взаимодействия артефактов друг с другом.
Оказывается, что многие образования, кроме полезных своих свойств еще и радиоактивны впридачу. И для того чтобы та же «медуза» всецело поглощала излучение другого артефакта, она должна с ним соприкасаться определенной площадью поверхности, чего добиться не так уж и просто. Дед рассказал, что в Зоне есть умельцы, которые мастерят хитрые ячейки для этих целей, но делают они это, ясен пень, не из альтруистических побуждений, а за немалые деньги.
Я же в свою очередь, как инженер, выдал деду свои крайние возмущения по поводу неудобств в использовании детектора.
Во-первых, звук выдавал окружающим мое присутствие, и я высказался в пользу его замены на вибросигнал. А дублирование звукового сигнала вспышкой лампы — вообще меня взбесило. Возможно, что лампа и нужна, как неотъемлемая деталь в схеме прибора, но ничего же не мешает ее убрать в корпус или закрыть чехлом. А то, как стемнеет, превращается она в чудесный маячок, любезно приглашающий мутантов отобедать человечиной.
Во-вторых, просто глупо было занимать одну из своих рук детектором и не иметь возможности при этом использовать основное оружие, которое явно мощнее, чем пистолет или нож, относящиеся к оружию вторичному, и требует для стрельбы двух свободных рук. Тут же я предложил простенькое решение — сделать на куртке чуть выше запястья левой руки на внутренней стороне предплечья чехол-карман для детектора. Или хотя бы пришить две лямки с пряжками, чтобы зафиксировать прибор там. Тогда и руки будут свободны, и в любой момент, переведя взгляд на детектор, можно заполучить все прелести от его использования. Да и вибросигнал тогда будет лучше ощущаться.
Выслушав все мои рационализаторские предложения, дед добродушно рассмеялся и пожелал мне удачи в их реализации, сказав, что все необходимое для этого я найду в погребе. Но, как я потом узнал, он втихаря тоже пошил себе подобный чехольчик.
Когда мы проходили мимо вертолета, из-под корпуса машины выпрыгнула и зарычала на нас та самая тварь в противогазе с болтающимся шлангом, делавшим ее чем-то похожей на чудовищно искаженного слоника. Значит, мне не привиделось, и этот урод действительно все это время был тут! Я припал на колено и вскинул обрез, но дед схватил мое оружие рукой и увел стволы вверх прежде, чем я успел прицелиться и выстрелить.
— Тише-тише, не обижай песика. Это Полкан, охраняет он меня тут. — Дед подошел к рычащей твари, достал из своей большой торбы старый алюминиевый бидон и насыпал «собаке» еды в одну из солдатских касок, лежащих рядком в грязи.
Изуродованное аномальностью создание, которое некогда было человеком и, судя по остаткам одежды, человеком военным, радостно кинулось поглощать парящую похлебку. Старик потрепал его затылок за складки противогаза и вернулся ко мне.
Все это я наблюдал в состоянии некоторого ошеломления. Еще бы! Ну ладно, аномалии, ну ладно, мутанты, такими порожденные в результате пагубного влияния аномальных факторов и радиации на генетическую структуру, но чтобы человек и «подрабатывал» собакой, такое еще поискать нужно…
Хотя в нормальном мире очень многие исполняют роль сторожевого пса или верной собаки, служащей «хозяину». Но все это они делают, конечно, в переносном смысле. И тут меня вдруг «накрыло». А в принципе, разница-то в чем?! И что лучше? Быть собакой и знать, что ты собака, или быть собакой по сути и тешить себя тем, что тебе кажется, будто бы ты живешь человеческой жизнью?!
