Сергей Вольнов - Зона Посещения. За миг до рассвета
– Ну и что такого? – не понял Реверс.
– А то, что ты подзабыл реалии большого мира, сталкер. Уличное освещение не относится к отдельным домам. Где-то просто подали питание на цепь уличного освещения, и все лампы, что уцелели, соответственно горят. – Высказавшись, Орёл вдруг уселся на деревянную скамейку у ворот второго от края домохозяйства.
Эту скамью, установленную здесь когда-то хозяевами заброшенного дома, давно никто не навещал. Она придушенно скрипнула под полутора центнерами веса. Реверс, присевший на корточки рядом, мысленно прикинул, что Орёл в полном боевом весит ну никак не меньше. И хотя сиденье было длинным, вполне могло приютить пару-тройку седоков, младший сталкер поостерёгся; если он сядет рядом, подгнившее дерево может не выдержать и сломаться.
– А на хрена они горят? – спросил он. – Если честно, я уличное освещение в Троте ни разу не видал.
– Ещё бы, ещё бы, – закивал головой Орёл. – Напоминаю, мы в прошлом. Человеческая инфраструктура на территориях, захваченных чужеродной природой, ещё не совсем отмерла.
– Не пойму, откуда такая уверенность? – парировал Реверс. – Почему в прошлом, а не, скажем, в реальности, где изначально Трот получился совсем другим, и сто лет спустя эта деревня…
– Без разницы, если отражается проекция прошлого, то прошлое и есть. Для нас наверняка.
– Нет-нет, – не согласился Реверс; возникшее предположение властно заполнило мысли. – Разница огромна!
– Да ну? – удивился Орёл. – Обоснуй.
– Разница в последствиях, – сказал Реверс. – В параллельном мире наши действия в этом прошлом не вызовут последствий в нашем настоящем.
– Ты уверен в этом? Интересно, на основании чего скоропалительный вывод. Бьюсь об заклад, из-за того, что ты не можешь себе представить, чтобы отражение в зеркале могло влиять на оригинал.
– Вероятно, я сделал вывод, используя представления, внушённые с детства научными теориями о мироздании, – оправдался Реверс. – Даже годы в Троте не разрушили до основания физические догмы… По правде говоря, я над такими материями особо-то и не задумывался.
– Ты разве не слышал о людях, у которых воруют отражение в зеркале?
– Слышать-то я много чего слышал… Ты лучше просвети, чем наезжать. Тем более, как я понимаю, немного времени у нас есть. Ты же не зря присел, ждёшь чего-то?
– Жду знака, – признался Орёл. – Пока что сам не до конца разобрался, что мы тут должны делать. Вот, послал запрос, теперь жду ответ… И да, могу кое-чем поделиться.
– Я весь внимание, – одобрил Реверс.
– Попробую образно передать суть… Само по себе зеркало ничего не стоит, и ты можешь рассматривать себя в нем хоть до осатанения. Фокус в том, что, если между тобой и зеркалом пропустить ещё какую-нибудь среду, зеркало сработает как конденсатор энергии, и ты сможешь открыть проход в соседний мир.
– О чём конкретно идёт речь?
– Та же вода очень даже подойдёт. Но только бегущая вода. Нужна динамика, тогда появится избыточная сила, которая и будет собираться в зеркале. Другими словами, если положить зеркало на дно реки и смотреть в него, ты сможешь открыть проход. Грань между мирами очень тонка, и ты для открытия потратишь совсем немного энергии. Но проблема в том, что, когда проход откроется, твоё отражение никуда не исчезнет. Оно как бы материализуется в другом мире, и его могут утащить… э-э-э… аборигены с той стороны. Поэтому открытие подобных проходов занятие слишком опасное, и без опытного проводника не рекомендую…
– Ничего, вот вернёмся в наш мир, ты мне покажешь как. Зеркало, думаю, найдём, а вот подходящий ручей в Троте придётся поискать. Скорее всего надо в первый круг лезть. Но то, что ты мне рассказал сейчас, меня заинтересовало, оно того стоит.
– Вода совсем не обязательна, – успокоил Орёл, – дорожка из зеркал делает то же самое.
– Какая дорожка?
– Если поставить два зеркала друг напротив друга, – терпеливо пояснил старший, – тогда в отражении появится так называемая зеркальная дорожка. В данном случае энергия мира, отражаемая одним зеркалом, попадает в плен другого и снова отбрасывается на первое. Так возникает тот же избыток силы, и ты, посмотрев в отражение, сможешь открыть путь. Конечно, вся эта возня с зеркалами понадобится только вначале, потом овладеешь умением и без всяких подручных средств справишься. Как пишется в книжках, усилием воли…
– Но этот рейд при чём? Где бы мы ни были – в параллельном мире, или в отражении, или в реальности… Названий много, но суть одна.
– Правильно мыслишь, – закивал головой Орёл. – А теперь представь себе, что мы те самые аборигены, только своего мира, и мы материализовались в этом, чтобы тут что-то изменить. А изменение в этом отражении неминуемо повлияет на оригинал. И прошлое или будущее совсем не важно. Ты же знаешь, что время – это миф, – перефразировал старую сталкерскую поговорку Орёл. – Всё взаимосвязано, где бы, когда бы, с кем бы ни происходило. Завершая ряд, добавлю – в какой бы из параллелей…
– И что мы должны изменить?! – нетерпеливо перебил Реверс, вскакивая с корточек. По укоренившейся сталкерской привычке он не переставал машинально отслеживать окружающую обстановку, но в этот момент пристально, в упор уставился на сидящего напарника.
Тот, конечно, тоже не переставал сканировать окружающую среду, и не только глазами, точней, не столько глазами. Но и он в этот момент сосредоточился на собеседнике… Через пару секунд они расцепили скрещенные острые взгляды и вернулись к всегдашнему, обычному для сталкеров поглядыванию по сторонам.
– Вопрос у тебя элементарный, как у новичка, чес-слово, – усмехнулся Орёл. – Ты лучше скажи, что вон на том заборе написано.
Старший вытянул руку и указал пальцем вдоль улицы. Реверс сконцентрировался на указанном направлении, подстроил свои «очки», всмотрелся и действительно обнаружил на заборе дома, расположенного дальше по улице, на её противоположной стороне, предупреждающую надпись.
– Заражено. Не входить, – вслух прочитал он.
– Отлично, нам туда. – Орёл мгновенно перетёк из сидячего в стоячее положение. – Это по-нашему, по-сталкерски, – лезть, куда запрещают…
– Но если там действительно заражение, не стоит ли принять какие-то меры предосторожности…
– Наши бронекомплекты вполне справятся. – Орёл опустил забрало шлема, скрывая лицо под защитной маской.
Реверс последовал его примеру, перейдя на автономный цикл дыхания, и, в бессчётный раз проверив оружие, по сталкерскому же обыкновению, напарники двинулись к новой цели.
Подобрались ближе, и стало видно, что участок, огороженный забором с надписями, довольно большой. За дощатой оградой позади просторного двора просматривалось длинное одноэтажное здание, напоминавшее казарму. Площадка внутри не освещалась, она была пустынна; кроме колючей проволоки вдоль верхушки деревянного забора, препятствий не наблюдалось. Если «колючку» можно было считать препятствием.
– Сельская больница, – констатировал Орёл, – ворота трогать не будем.
Несмотря на вес, габариты и дополнительный груз, проводник легко перемахнул через забор. При этом «колючка» ему, похоже, вообще не помеха. Реверс почти не отстал и оказался по ту сторону ограды.
– Никого живых, – поделился он соображением с напарником.
– Не совсем. Давай за мной.
Ведущий, пригнувшись, метнулся к зданию в глубине двора. Реверс последовал за ним. Орёл первым очутился возле двери и что-то сделал с навесным замком. Дверь открылась, и старший первым ступил внутрь. Реверс, держа наготове автомат, прикрывал тыл. Пройдя узкий коридор, они попали в большое помещение, и ведомый обалдел от увиденного.
Длинный, вытянутый зал с окнами по обе стороны. Проёмы закрыты деревянными щитами. Вдоль окон рядами тянулись больничные койки, на них – свежие трупы. Чем были больны покойники при жизни, не разобрать, но с виду некоторые разительно смахивали на зомби, основательно потаскавшихся по Зоне. Другие на вид были обычными людьми. Реверс обратил внимание, что все они мужского пола и все привязаны ремнями, верёвками или пристёгнуты наручниками за четыре конечности к своим койкам.
И все они расстреляны из автоматов. Недавно. Кое-где кровь ещё цедилась и капала на пол, присоединяясь к испятнавшим дряхлый вытертый линолеум тёмным лужам.
Реверс справился с секундным замешательством и, присмотревшись, кроме луж, увидел на полу кровавые следы. Сталкерский разум машинально принялся распутывать следовые цепочки. Убийц было четверо, определил он. Все в армейской обуви. Судя по многочисленным гильзам, раскиданным по полу, использовались старые добрые «калаши». Хотя, если это время примерно в начале Посещения, тогда ещё совсем новые; сейчас прошла лишь пара десятилетий с того года, как они были приняты на вооружение в Советской Армии.
– Одна койка пуста, – услышал Реверс и встрепенулся.
