Милослав Князев - Инопланетное вторжение. Ответный удар
Однако это касательно опасных предметов. С конфискацией абордажных сабель я категорически не согласен. Полезнейшая вещь! Многие, в смысле все, придерживаются такого же мнения и сумели пронести по штуке, а кто и по две. Но одно дело, когда оружие нелегально лежит по тайникам, и совсем другое, когда его носят на законном основании. Подал три рапорта капитану с просьбой признать эти сабли штатным оружием десантной дивизии. Все были отклонены.
– Ты неправильно заполняешь рапорт, – заявила Гинтири, когда узнала о моей проблеме.
– Все строго по уставу, – ответил я. – Даже у лейтенанта ожу просил проверить. Он подтвердил.
– Ну раз уж целый лейтенант, да еще и ожу, подтвердил правильность, то куда уж мне, простому пилоту ашу, – начала паясничать Гинтири.
– И что я, по-твоему, делаю не так?
– Там в конце есть такая графа, называется: неофициальное личное мнение. Что в нее вносил?
– Повседневное использование неопасных древних вооружений поможет лучше их изучить и получить опыт, который пригодится при работе с опасными, – процитировал я.
– Хорошо, но не туда. Это вполне можно вписать в графу «ожидаемые результаты». А в качестве неофициального личного мнения, которое, кстати, ни в каких дальнейших документах не фиксируется, напиши, что когда Арбитры узнают о находке и попытаются прибрать к рукам, щупальцам, манипуляторам или что там у них, отобрать официально выданное и внесенное во все уставы табельное оружие будет куда труднее, чем нелегально пронесенное или объекты исследования. Скорей всего, вообще невозможно.
Гинтири оказалась совершенно права. Четвертый рапорт приняли, одобрили и взяли на вооружение. Меня даже официально наградили за своевременную инициативу. После чего обнаруженные в арсеналах сабли были выданы не только десантникам, но и вообще всему персоналу. И правильно. Вдруг вражеский абордаж, будет кому линкор защищать. Хотя прекрасно понятно, что не для этого. Логику я уже успел уловить. Потом, когда Арбитры потребуют, им часть все же отдадут. Как раз ту, которая на руках у вспомогательного персонала.
Позже выяснилось, что эти клинки не только ставят защитные поля от энергетического оружия, но и не позволяют самому владельцу пользоваться ничем подобным. Все честно. Или прячь в ножны и стреляй, рискуя, что могут выстрелить и в тебя, или вытаскивай и веди бой уже только холодным оружием. То есть оказались самыми настоящими абордажными саблями. Еще позже выяснилось, что от очереди из автомата Калашникова они ни разу не спасают. «Калаш», как оказалось, он не только в Африке, но и даже в космосе «калаш».
В исследованиях гигантского корабля наметилась интересная тенденция. Исследованиями как таковыми занималась небольшая команда инженеров и люди-десантники. Остальные все больше грузчиками подрабатывали. Правда, мы в деле участвовали довольно специфическим способом. Откручивали какую-нибудь деталь, и если ничего при этом не взрывалось, ею занимались другие.
Алексей Шишкин. Сержант космодесантной дивизии
Стоило мне начать отвинчивать от стены непонятный, но явно интересный предмет, как рядом тут же образовался один ожу.
– Должен предупредить, что такое поведение противоречит как минимум четырем пунктам устава, – заявил он.
И попробуй понять этих ашжурцев. Сами хотят побыстрей исследовать найденный объект тайком от Арбитров и при этом какие-то правила вспоминают. Единственная нормальная нашей снайперше в напарницы досталась. Или это Даля на нее так благотворно влияет? Скорей всего.
Данный ожу тоже не совсем безнадежен. Не стал перечислять номера нарушенных мною пунктов устава и их цитировать. Поначалу такое происходило довольно часто, но русская культура понемногу берет верх.
– Знаешь, как говорят у нас на Земле? – спросил я у него.
– Не знаю, – честно ответил он.
Очень бы удивился, услышь в ответ что-то другое. Откуда ему, в самом деле, знать? Но ничего, сейчас просвещу:
– Что не сможет сделать наземная армия ас-шиша-с, с чем не справятся космические силы ашжуров и дзыниров, даже объединившись, за что не рискнут взяться сами Арбитры… все это легко сделают семь или восемь миллионов хомо с отвертками.
– Это неправда, – ответил собеседник.
– С чего ты взял?
– Вычислил чисто логическим путем.
– Подсчитал до восьми миллионов и решил, что не хватит? Нет, вы, ашжурцы, в уме считать горазды, даже быстрее нас, но не настолько же.
– Нет. Я имел в виду совсем другое.
– Что именно? – заинтересовался я.
– На момент вашего отлета с родной планеты там мало кто слышал об ашжурах, да и те только название и описание внешности, а о дзынирах вообще никто и ничего. Следовательно, на Земле не могли так говорить.
Мог бы легко указать на дыру в его логике: раньше не могли, а теперь уже могут, но не стал.
– Ты совершенно прав. Я соврал. Вычитал эту фразу в одной книге, и там перечислялись совсем другие расы. Но уверен, пройдет совсем не много времени, и так будут говорить не только на Земле, но и много где в галактике. Веришь?
Ожу посмотрел на прибор у меня в руках, который я за время разговора все же открутил, потом на меня, снова на прибор… кивнул и ответил:
– Верю.
Молодец. А ведь он еще китайцев с отвертками не видел.
Гинтири. Пилот-истребитель
Право первой испытать чужой летательный аппарат досталось мне. Вполне заслуженно, между прочим. И вообще, мы с напарницей их и нашли.
Возможность появилась так быстро благодаря десантникам хомо. Кто-то из них обнаружил реактор и, не задумываясь о последствиях, включил. Люди вообще чаще всего сначала делают и только потом думают. К счастью, на этот раз ничего не взорвалось. Понять принцип работы не удалось, да и реактором это устройство не являлось. Его так хомо обозвали, сами прекрасно осознавая, что чисто условно. Однако энергия появилась, а вместе с ней и возможность испытывать найденные устройства в действии.
В малых кораблях собственные «реакторы» отсутствовали. Там обнаружились отсеки со странными кристаллами, которые и накапливали энергию. Причем зарядить получилось куда проще, чем мы ожидали.
И вот я сидела за пультом одного такого корабля, отбуксированного подальше в космическое пространство. Соседнее кресло занимала Даля. Напарница заявила, что никуда меня одну не отпустит, да и стрелок по штатному расписанию положен.
– Ну что, начнем? – спросила я.
– Смотри ни обо что нас не ударь, – пошутила хомо.
– А ты уверена, что второе кресло предназначено для стрелка, а не стюардессы? – вернула шутку ей. – Тебе бы подошло.
– Я, в отличие от одной ушастой, считающей себя великим пилотом, да, уверена, – ответила хомо, нажимая что-то на своем пульте.
Два светящихся шара плазмы стремительно полетели вперед. Как она угадала, на что жать, спрашивать не стала. У моей напарницы какое-то невероятное, можно сказать, магическое чутье на все, что может стрелять, как бы оно ни выглядело и кем бы ни было изготовлено.
Ну, раз у напарницы получилось, то и у меня должно. После нескольких попыток нащупала рычаги, дающие простейшие команды управления. Вперед-стоп, вправо-влево, вверх-вниз. Уже и с помощью этого можно было кое-как летать. Что я и делала, постепенно привыкая к новой машине. После щелчка очередного переключателя на прозрачном колпаке загорелась сетка разметки. Раздалась речь на незнакомом языке.
– Ну, с этим пускай лингвисты разбираются, – высказала свое мнение я.
– А если компьютер в данный момент требует пароль? – спросила Даля. – И в категорической форме. Например, немедленно введите код доступа, или будет включена система самоликвидации.
– Вряд ли, – совершенно серьезно ответила ей.
Та пожала плечами:
– Только потом не говори, что я тебя про коды доступа и все такое не предупреждала.
Немного полетали со светящейся сеткой и постоянными комментариями на языке хозяев корабля. После очередного маневра в линии координат попали два истребителя, что на всякий случай сопровождали нас на безопасном расстоянии. Напротив каждого из них зажегся значок, подозрительно напоминающий прицел, и опять зазвучала непонятная речь. Первой в ситуации сориентировалась не я, а напарница. Она закричала в принесенный нами коммуникатор (более мощная модель, чем в скафандрах), зачем-то схватив его:
– Второй! Третий! Бегите немедленно! Сейчас по вам начнет стрелять!
Последние слова совпали с двумя шарами плазмы, непривычно беззвучно полетевшими в сторону мишени (отсутствующий в вакууме звук в кабине почему-то не имитировался). К счастью, пилоты успели отвернуть в стороны. Но на этот раз заряды не улетели в неведомую даль космоса, а взорвались сразу, как стало ясно, что пройдут мимо цели. Осталось радоваться, что все происходит в безвоздушном пространстве, иначе досталось бы не только сопровождающим, но и нам самим. А так их только слегка тряхнуло.
