"Фантастика 2024-84". Компиляция. Книги 1-13 (СИ) - Мзареулов Константин

Зоран ничего не спросил, заглянул к Полковнику, сказал: Седой, – и пропустил Седого. Седой вошел в каморку, которую занимал Полковник. Полковник сложил в стопку какие-то бумаги, предложил:

– Присаживайся, Игорь Дмитриевич.

– Благодарю, – Седой присел на табурет.

– Что – уже допросили Робинзона?

– Нет, – ответил Седой. – Но ситуация складывается не очень хорошая.

– Слушаю.

Седой быстро и точно обрисовал ситуацию. Завершил словами:

– Думаю, вам следует немедля покинуть остров.

После недолгого размышления Полковник согласился:

– Да, надо уходить. Катер готов?

– Через пару минут будут готовы оба катера и гидроцикл.

– Это еще зачем?

– Выпустим в качестве ложных целей.

– Толково, – одобрил Полковник и повернулся к Зорану: – Собираемся.

Седой проводил Полковника и поднялся в каземат.

Внутри было темно, и только в дальнем конце из-под стальной двери пробивалась полоска света. Подсвечивая себе фонариком, Седой шагал, и его шаги отдавались гулким эхом. Он подошел к двери, стукнул в нее кулаком. Дверь распахнулась. На пороге стоял Доктор.

– Вспомнил! – произнес Доктор возбужденно. – Я вспомнил.

– Что? – спросил Седой.

– Я вспомнил, где я его видел.

– И где же?

– В телевизоре… Вчера в телевизоре.

– Ну-ка, ну-ка, – произнес Седой. – Расскажите по порядку, Доктор.

– Вчера я ездил в Сортавалу. Ну, вы знаете зачем. – Седой кивнул. – Там зашел пообедать в кафешку. А в кафешке телевизор. Так вот – этого героя показывали в новостях. Сказали: террорист, убил эстонского эсэсмана на рынке. За него объявлено вознаграждение в размере десяти тысяч евро.

Седой выругался.

– В чем дело? – спросил Доктор.

– Извините, – ответил Седой.

В каземат вошел Ворон. Седой взял его под руку, отвел в сторону, пересказал слова Доктора.

Ворон тоже выругался и сказал:

– Да, пожалуй, прав Полковник – это операция внедрения.

– А может, как раз наоборот? – возразил Седой.

Доктор за спиной спросил:

– Ну что – начинаем?

Седой резко обернулся:

– Отбой, док…Теперь этот камрад нужен нам живым.

Доктор посмотрел на «камрада» – в свете китайской лампы лицо Ивана выглядело совершенно безжизненным… Впрочем, подумал Доктор, мы тоже выглядим не лучше.

На исходе ночи Ворон и Братишка вновь отправились на встречу с исчезнувшей двойкой. На точку вышли в заданное время. Около получаса дрейфовали неподалеку от берега. А потом глазастый Братишка обратил внимание на ворон, которые кружатся над лесом. Подошли. На разведку пошел Ворон. Спустя час вернулся, принес страшную весть: оба – Сайгон и Носик – убиты.

Иван бредил. В бреду разговаривал с отцом, с Лизой, Германом Петровичем… Он видел Жильца. И Терминатора. И Борю-в-Авторитете. Видел трехлепестковый наконечник стрелы, пробивший рюкзак… И черную, с пеной, воду, бегущую вдоль борта катера – воду, в которой его топили… Много чего видел он в горячечном своем бреду.

Рядом с Иваном почти постоянно кто-то находился – Братишка либо Плохиш, часто заходил Доктор. Двое суток Иван балансировал между жизнью и смертью, на третьи произошел перелом. Иван открыл глаза и увидел над собой серый бетонный потолок. Он смотрел на потолок и узнавал все пятна и трещинки на нем. Он не понимал, откуда это узнавание. Такое, подумал он, бывает во сне. Когда, например, тебе снится, что ты идешь по незнакомому городу, но все узнаёшь и всегда точно знаешь, что увидишь за следующим поворотом… Иван повернул голову налево. На ржавеньком крюке, торчавшем из стены, висел аккумуляторный фонарь с матовой лампой. Больше не было ничего. Он повернул голову направо и встретился взглядом с мужчиной. И этот мужчина тоже был знаком Ивану, но почему-то Иван не мог вспомнить, как его зовут.

Мужчина улыбнулся и произнес:

– Как вы себя чувствуете, Иван Сергеевич?

– Спасибо.

– А морсу хотите клюквенного?

– Хочу.

Доктор напоил Ивана морсом. Спустя пять минут Иван снова спал.

Он проснулся под вечер… В глухом помещении без окон определить время суток невозможно, но он понял, что вечер… В боксе никого не было. Светила лампа. Под лампой стояли два стула, на одном из них лежала раскрытая книга. Негромко гудела походная печка, с самодельной стойки свисала капельница. Иван сел на старой железной кровати. Кровать заскрипела. Он осторожно опустил ноги на бетонный пол. Пол был холодный. Иван взял в руки книгу. Шарль де Костер. «Легенда об Уленшпигеле». Иван встал на ноги и пошел к двери. Почему-то он был уверен, что дверь заперта. Так и оказалось. Иван вернулся на кровать.

Прозвучали шаги, лязгнул засов, в бокс к Ивану вошли двое мужчин, сели на стулья у кровати. Он не сразу их узнал. Сначала только вспомнил, что видел обоих и что с одним связаны какие-то неприятные – крайне неприятные – воспоминания.

– Здравствуйте, Иван Сергеевич, – сказал первый, седой и в очках.

И второй сказал: здравствуйте.

Иван услышал его голос и вспомнил, что это он топил его за бортом катера.

Иван буркнул:

– Здорово.

Второй – Иван вспомнил, что его зовут Василий Иванович, усмехнулся:

– Да ты не бычься, старший лейтенант. Так уж вышло.

– Как?

– А так. Ты оказался не в том месте не в то время.

– Времена не выбирают, – сказал Иван.

Седой сверкнул очками и произнес:

– В них живут… и умирают. [16]

Помолчали. Потом Седой сказал:

– Вы, как я понимаю, на нас некоторым образом сердиты… Это понятно. Но не совсем справедливо.

– Несправедливо?

– Не совсем… Ведь если бы вы сразу сказали, что на вас охотится «Кобра»…

– А с чего вы взяли, что на меня охотится «Кобра»?

– Ну-у… Вы, Иван Сергеич, за дураков нас держите?

– Нет.

– Тогда тем более странно, – сказал Седой. Он не стал говорить, что Ивана «раскрыли» практически случайно.

А Ворон произнес:

– Мы знаем, кто ты такой.

Последние слова можно было трактовать как угодно. Ворон пристально смотрел в глаза Ивана – хотел увидеть реакцию. Иван криво ухмыльнулся. Седой сказал:

– Сейчас мы проводим проверку.

– Проверку? – спросил Иван.

– Проверку обстоятельств, которые привели вас сюда. Не стану утверждать, что наши оперативные возможности очень велики, но… В общем, скажу так: на Северо-Западе есть немало людей, которые нам помогают.

Седой говорил правду. После обнаружения трупов Сайгона и Носика, по инициативе Седого, Полковник принял решение о глубокой оперативной проверке Ивана. Проверка проходила по нескольким направлениям, но положительный результат был получен только в одном месте – на Желтом рынке в Санкт-Петербурге.

Седой сказал:

– Мы провели проверку. Пока – предварительную… С положительным для вас, Иван Сергеевич, результатом.

Ворон вытащил из кармана сигареты, предложил Ивану. Ивану очень хотелось курить, но он отказался. Ворон пожал плечами, щелкнул зажигалкой и закурил. Иван спросил:

– А если бы результат был отрицательный?

– Это было бы очень плохо, – очень серьезно произнес Седой. После паузы добавил – Поймите, Иван Сергеич, мы вынуждены быть жесткими.

– А «мы» – это кто? – спросил Иван.

– А ты до сих пор не понял? – вопросом ответил Ворон. Иван, разумеется, уже догадался.

– «Александр Невский»? – спросил он. – Или «Гёзы»?

Седой сказал:

– Я отвечу на ваш вопрос так: сопротивление. Точка. Ру. Еще вопросы есть?

– Нет, – сказал Иван.

Под формальным предлогом (Доктор сказал: строгий постельный режим) Ивана по-прежнему держали в изоляции, в каземате. И, разумеется, допрашивали. Хотя, конечно, это называлось не допросом, а беседой.

Почти по-товарищески, под чаек с лимоном, Седой и Ворон работали с Иваном:

– Расскажите о себе, Иван Сергеич.