Цена ошибки - Грибанов Роман Борисович
28 октября, 08:30, время по Гринвичу. Северная Атлантика, 200 миль к северо-западу от Шотландии, 40 миль южнее Фарерских остров. Через 17 часов 30 минут после начала конфликта
– Разгрызи меня бог, вроде и не пили вчера ничего!
– Все в порядке, я тоже их вижу. Это гребаные «барсуки», Ту-16.
Так переговаривались между собой пилоты эскадрильи VMF-114 истребителей-бомбардировщиков F4D-1 «скайрэй». Длинный перелет эскадрильи с несколькими дозаправками в воздухе и промежуточной посадкой в Исландии уже подходил к концу. «скайрэй» имел небольшую перегоночную дальность, всего девятьсот пятьдесят миль. Два топливных бака емкостью триста галлонов каждый, подвешенных на центральные узлы машины, увеличивали эту цифру, но не сильно. И поэтому двадцать F4D-1, летевшие двумя колоннами пар на высоте шесть тысяч миль, сейчас вообще-то напряженно высматривали четверку заправщиков КС-97, в точке рандеву, отстоящей отсюда всего на тридцать миль. И к великому своему удивлению, увидели тройку «барсуков», разворачивающихся с набором высоты на десять часов на фоне утреннего солнца.
Командир VMF-114 принял решение. Опросив пилотов об остатке топлива, он выделил шестерку для атаки, а сам стал вызывать диспетчера авиабазы Лоссимут, с которым договаривался буквально десять минут назад о встрече с заправщиками. Диспетчер долго переспрашивал его, уточняя курс, на который легли русские бомбардировщики, а потом передал его сообщение в центр ПВО Шотландии. Через три минуты центр ПВО вышел на связь и сокрушенно сообщил:
– Ничего не можем сделать. У меня сейчас в этом районе только звено «хантеров» и пара «джавелинов». Если «барсуки» легли на обратный курс к Норвегии, они их просто не догонят.
– Ничего не понимаю. Так свяжитесь с норвежцами, они же смогут их перехватить.
– Э-э-э, парни, добро пожаловать в Европу. Может, вы и не знаете, но сегодня ночью Советы высадили в Норвегии крупный комбинированный воздушный и морской десант, предварительно нанеся по нашим силам серию ударов с воздуха. Все базы НАТО в Норвегии не отвечают, но достоверно известно, что русскими захвачены все аэродромы, начиная с Будё и севернее.
Звено самолетов Ту-16 девятьсот двадцать четвертого отдельного гвардейского морского бомбардировочного Краснознаменного Киркенесского авиационного полка как раз разворачивалось с набором высоты после нанесения успешного удара по Фарерским островам. Десять минут назад самолеты звена точно высыпали по намеченным целям двадцать семь тонн фугасных бомб. Были полностью уничтожены пост РЛС дальнего обнаружения и, самое главное, только что введенная в строй узловая станция SOSUS – Sound Surveillance System, звуковой системы наблюдения – гидроакустической противолодочной системы США. Предназначенная для обнаружения и идентификации подводных лодок, станция на Фарерах была стержнем второго (и последнего) противолодочного рубежа Гренландия – Исландия – Фареры – Великобритания. Первый рубеж (мыс Нордкап – Медвежий остров) был прорван сегодня ночью, когда советские десантники захватили станцию слежения на мысе Нордкап вместе со всем персоналом. Отныне советские подлодки смогут незамеченными прорываться в Атлантику. За это положен орден Красного Знамени, не меньше. Эти сладкие мысли командира звена прервал доклад КОУ [37], сидящего в хвосте самолета вместе с радистом в хвостовой кабине самолета.
– Командир, наблюдаю шесть истребителей, идут прямо за нами!
– Тип опознал?
– Не совсем, какие-то палубники, «скайрэи», «демоны» или «крусейдеры», идут выше нас, хвостов не видно!
Тем временем ведущий шестерки F4D-1 продолжал вести свою группу с набором высоты. F4D-1 превосходил Ту-16 по максимальной скорости на высотах больше десяти километров всего на сто шестьдесят километров в час, но «скайрэй» мог лететь на форсаже гораздо меньше времени, чем «туполев». И это мизерное преимущество еще уменьшалось, учитывая остаток топлива у данной шестерки. И отсутствие аэродромов поблизости. «скайрэи» смогли приблизится к Ту-16 на три километра, когда звено «барсуков» наконец закончило разворачиваться и набирать высоту двенадцать километров. Тем временем командир звена закончил свое сообщение на КП полка. Появление палубных самолетов в этом квадрате означало только одно: поблизости находится американский авианосец. Причем примерно в том же месте, где сегодня поздно вечером уже был потоплен один авианосец, предположительно британский «Гермес». «Если только наши доблестные подводники не приукрасили действительность. Но самолеты явно в американской окраске, значит, они с другого авианосца. Медом, что ли, здесь им намазано?» – отвлеченно подумал он. Но как бы то ни было, командованию необходимо узнать об этом незамедлительно. Тем временем КОУ, сидевший в хвосте Ту-16, уточнил тип вражеских истребителей (свои здесь появиться никак не могли). Шестерка F4D-1 шла уже с превышением в полтора километра, и восходящее солнце позволяло рассмотреть их силуэт достаточно подробно.
Потому он скомандовал всему звену:
– Всем, максимал.
Командир звена знал, что делал. У «скайрэев» преимущество по скорости на максимале всего полторы сотни километров в час, вдобавок его звену так и так надо уходить из этого района как можно быстрее, с авианосца могут поднять еще самолеты, и посерьезней устаревших «скайрэев». На максимальной тяге два турбореактивных двигателя конструкции Микулина РД-3М, и без того не отличавшиеся экономичностью, начинали потреблять топливо просто в огромных количествах. Это означало, что до своего аэродрома в Оленегорске они в принципе не дотянут. Этот полет и так проходил на пределе дальности Ту-16, причем его звено в наглую «срезало угол» над Финляндией и северной Швецией, наплевав на нейтралитет. Финны даже не почесались, а вот шведы подняли на перехват истребители, но только с перехватом они запоздали, «тушки» уже были над Норвегией. Лезть в норвежское воздушное пространство, где как раз советская транспортная авиация под прикрытием десятков истребителей заканчивала высадку десанта, шведы побоялись. То, что топлива его Ту-16 до родного Оленегорска уже не хватит, командира особо не волновало. Полчаса назад всем советским машинам, находящимся над Северной Атлантикой, пришла короткая радиограмма, в которой указывались сразу четыре аэродрома в Норвегии, пригодные для посадки поврежденных или израсходовавших топливо самолетов. Так что до аэродрома Буде с полосой длиной в почти три километра они по любому дотянут. Если уцелеют в ближайшие двадцать минут.
В это же время командир шестерки F4D-1 распределял цели. Вначале у него в голове мелькнула идея атаковать всей шестеркой одного «барсука», крайнего, но потом он от нее отказался. Ту-16 летели плотным строем, два других бомбардировщика смогут поддерживать атакованного товарища огнем, а его шестерка будет только мешать друг другу. Итак, они атакуют всех троих «барсуков» попарно. Сам он со своим ведомым избрал своей целью ведущего звена Ту-16. Он немного опасался, ведь у каждого «барсука» назад смотрели шесть стволов, три спаренные пушки АМ-23. По числу стволов его истребители, если считать пару на один Ту-16, имеют некоторое преимущество, но вот по калибру и весу снаряда уступают. Он не знал даже, насколько уступают. По импульсу снаряда (произведению веса снаряда на начальную скорость) русские пушки превосходили его двадцатимиллиметровки «Темко-Форд» почти вдвое. А если учесть, что бомбардировщик для стрельбы в принципе является более устойчивой платформой, вдобавок три пушечные спарки для стрельбы в заднюю полусферу Ту-16 наводятся синхронно одним человеком с помощью радиоприцела «Аргон» в условиях плохой видимости, или, как сейчас, оптической прицельной станцией ПС-53… Короче, вся эта теория, обошедшаяся не одному десятку советских конструкторов и инженеров в изрядное количество инфарктов и просто седых волос, привела к тому, что КОУ (командиры огневых установок Ту-16) открыли огонь на полторы секунды раньше. Казалась бы, крошечная цифра, если не учитывать, что каждый из восемнадцати стволов тройки «барсуков» выплюнул за эти полторы секунды тридцать снарядов и первые из них уже пролетели более километра. Из кабин «скайрэев» пилотам казалось, что по их машинам хлестнули огненными кнутами. Левый и правый ведущие пар попали под эти кнуты, левый просто превратился в огненный шар, правому очередь из четырех осколочно-фугасных зажигательных снарядов попала в крыло. Три снаряда ОФЗ весом сто восемьдесят четыре грамма и весом ВВ восемнадцать грамм в каждом. И один трассирующий снаряд ОФЗТ весом сто семьдесят шесть грамм и весом ВВ около одиннадцати грамм. Для конструкции маленького «скайрэя» это было больше чем достаточно. Крыло просто отломилось почти по линии пилона подвески, с которого пять минут назад был сброшен топливный бак. «скайрэй» сломанной нелепой игрушкой закувыркался вниз, его пилот, потерявший сознание от перегрузок и болевого шока (в его ногу попали три осколка от разорвавшихся снарядов), пришел в себя только на высоте четыре тысячи метров, с трудом сумев дернуть рычаг катапульты. Первый цветок парашюта расцвел над свинцово-серыми волнами Северной Атлантики. Ведомые крайних пар, не горя желанием повторять судьбу своих ведущих, резкими разворотами вышли из-под обстрела. Истребители сразу безнадежно отстали от несущихся с максимально возможной скоростью «барсуков». Но ведущий шестерки доказал, что летчики Корпуса морской пехоты США не зря считаются элитой мировой авиации, наряду с летчиками US NAVY. Каким-то сверхъестественным, звериным чутьем угадав момент открытия противником огня, он, не снижая скорости, закрутил резкую полубочку, поставив самолет на крыло и сразу уведя свою машину в сторону от трасс. Вдобавок его «скайрэй» сразу «просел» почти на сто метров по высоте. И КОУ ведущего тройки Ту-16 потерял несколько секунд, снова ловя его в прицел. Но время уже было потеряно, пара «скайрэев» (ведомый почти синхронно повторил этот маневр, только полубочка была выполнена в другую сторону) оказалась на дальности убойного огня уже своих пушек. От почти синхронного залпа восьми пушек многотонная махина «барсука» просто развалилась на куски. Сидевшие в хвосте КОУ и радист уцелели, в мешанине рвущихся снарядов и летящих во все стороны обломков кусков обшивки, их кабина с тремя бронестеклами, рассчитанными на попадание двадцатимиллиметровых бронебойных снарядов, представляла собой странную картину на фоне тотальных повреждений. Но когда КОУ и радист катапультировались вниз, их катапульты сразу же столкнулись с кучей падающих обломков хвостовой части Ту-16. Из носовой части разваливающегося самолета катапультироваться успели штурман и второй пилот. Но штурман, чья катапульта была спроектирована также на выброс кресла вниз, сразу после покидания самолета столкнулся с обломком горящего двигателя и погиб. Второй пилот, еще не веря в свое спасение, висел под стропами парашюта, судорожно вспоминая все свои учебные занятия по аварийному катапультированию над водой.
