Хироши Сакуразака - Все, что тебе нужно – это убивать (ЛП)
Ни в чем этом я не видел никакого смысла, снова чувствуя себя новичком в ловушке непонятной временной петли. Я молился, желая стать таким же сильным, как Валькирия, которую я увидел шагающей по полю боя и превратил себя в труп бесчисленное количество раз, пытаясь следовать по ее стопам. Теперь, после 160 попыток, я, наконец, получил право стоять рядом с ней. Мы сражались вместе, смеялись вместе, ели обед и прикалывались вместе. Я протащил себя через ад, чтобы быть с ней, и вот теперь мир собирался разлучить нас! Да уж, сложно обломаться сильнее! Тот же цикл, который сделал из меня воина, собирался меня убить.
- Если человечество собирается победить, то нам нужен кто-то умеющий разрывать петли времени. - Ритин голос был спокоен и холоден.
- Подожди, должна быть...
- Сейчас мы определим, кто будет этим кем-то, Рита Вратаски или Кeйджи Кирия.
И она атаковала.
Я бросил винтовку. Против Стальной Суки у меня не будет времени целиться и нажимать спусковой крючок. Обеими руками я сжал свой боевой топор.
Наш поединок разворачивался по всей базе. После поля номер 3, мы оказались на той спортплощадке, где проходила физподготовка, и продолжали биться, попирая остатки генеральской палатки, в которой он укрывался от солнца. Мы миновали тлеющие руины казармы 17-й роты и скрестили топоры перед ангаром. Лезвия скользнули мимо друг друга, я поднырнул под удар и побежал дальше.
Остальные солдаты останавливались и недоуменно глядели нам в след. Их шлемы скрывали выражения лиц, но не их шок. Да и почему нет? Я сам не мог поверить в то, что происходит! Мой разум отказывался служить, но мое тело не обращало на это внимания и продолжало работать, как хорошо смазанная машина. Оно стало ею. И с его отточенными до совершенства движениями, я перешел в атаку.
Когда мы достигли линии американских войск, зеленый огонек на моем дисплее мигнул о входящем сообщении для Риты. Связь между нашими бронекостюмами продолжала работать.
- Старший псарь Бешенному псу, - прозвучал мужской голос. Рита еле заметно замедлила движения, и я, воспользовавшись шансом, увеличил между нами дистанцию. Голос продолжил, - Вражеские силы успешно подавлены в районе операции. Ты как будто занята? Нужна поддержка?
- Ответ отрицательный.
- Есть распоряжения?
- Держите японцев подальше. Я не хочу отвечать за то, что будет, если они начнут мешаться под ногами.
- Принято. Хорошей охоты! Старший псарь эфир освободил.
Канал закрылся и я закричал Рите:
- Это все, что ты можешь сказать? Привет? Что за хрень?! - ответа не было, Ритина броня приближалась. На разговоры не было времени. Я был слишком занят, защищая собственную жизнь.
Не знаю, пыталась ли Рита действительно убить или только проверяла меня. Я был точной машиной, не тратившей лишних циклов на обработку ненужной информации. Рита и все более сложное, чем бежать/отбить/увернуться, могло подождать. Независимо от намерений, ее атаки были на самом деле смертельны.
Справа от меня находились главные ворота базы. Мы оказались на том самом пути, который я всегда использовал, пробираясь на американскую половину, чтобы стянуть один из Ритиных топоров. Линия обороны спецназа США проходила как раз по тому месту, где раньше стояли мускулистые часовые.
Рита размахивала топором, не обращая внимания, кого или что он мог зацепить, а я не видел никакого смысла втягивать кого-либо еще, так что я начал отводить нас от линии. Столовая номер 2 была метрах в ста впереди. Дротики повредили строение, но, тем не менее, оно еще стояло. Дистанция от линии обороны была вполне подходящей, так что секундой позже я пролетел эти сто метров и ворвался внутрь через дверь на дальней стороне здания.
Внутри были сумерки, света хватало только для того, чтобы что-то видеть . Опрокинутые на бок столы свалены в импровизированную баррикаду перед противоположным входом. Пол был усыпан едой и полупустыми бутылками соевого соуса. В помещении не было никаких признаков людей - ни живых, ни мертвых.
Здесь я провел бесчисленные обеды, наблюдая как Рита ест. Здесь я дрался с гориллой-переростком из 4-й роты и играл в "слабо сожрать" с Ритой и ведром умебоши. Разве не лучшее место для нас с ней, чтобы решить нашу судьбу на смертельной дуэли?
Оранжевый свет засиял в проломе западной стены. Взглянув на часы рядом с дисплеем, я едва смог поверить, что прошло восемь часов с начала боя. Уже приближались сумерки. Неудивительно, что я чувствовал, будто мой бронекостюм подбит свинцом. Мои мышцы не были тренированы для такого. Аккумуляторы почти сели, и системы были на грани отключения. Я никогда не был в бою даже и половины такого времени.
В столовой показалась красная броня Риты. Я блокировал топором горизонтальный свинг, каркас моих доспехов скрипнул. Если бы я остановил этот удар в лоб, крутящий момент приводов просто разорвал бы мой бронекостюм, вывернув его наизнанку. Меня вновь охватил страх перед тем, на что Рита Вратаски была способна. Она была вундеркиндом боя и научилась считывать каждый мой финт и каждый блок.
В бою все движения делаются на подсознательном уровне. Это вдвойне трудно компенсировать, когда кто-то учится читать эти движения. Рита была на полшага впереди меня. Она поворачивалась, чтобы нанести смертельный удар в то место, где я буду, даже прежде, чем я там оказывался.
И попадала. Я инстинктивно шагнул ближе к ней, едва избежав всей тяжести ее топора. С моего левого плеча полетели пластины. Красная сигнальная метка загорелась на дисплее.
Ритина нога врезалась в меня, и не было возможности избежать этого. Я полетел по комнате, высекая из своего бронекостюма искры о сломанный бетонный пол. Меня развернуло и я врезался в стойку. Поток палочек для еды хлынул мне на голову.
Рита уже снова двигалась. Нет времени передохнуть. Голова, проверка. Шея, проверка. Торс, правое плечо, блок правой руки... Все, кроме бронепластины левого плеча проверено. Я еще могу сражаться. Выпустив топор, я уцепился перчатками за угол стойки и перепрыгнул ее. Ритин удар поднял брызги дерева с металлом позади меня.
Я оказался на кухне. Передо мной протянулся ряд огромных, промышленных газовых плит и раковин из нержавейки. Сковороды и кастрюли, достаточно большие, чтобы готовить в них целых свиней, висели вдоль стены. Груды пластиковой посуды достигали потолка, а в аккуратных рядках лотков все еще стоял несъеденный, остывший завтрак.
Сбивая подносы, я отступал в лавине еды и пластика. Рита приближалась. Я швырнул в нее котел. Есть! Со звуком гонга котел отскочил от шлема ее вишнево-красной брони. Похоже, этого маловато, чтобы ее переубедить. Может, стоило попробовать вместо котла кухонную раковину? Новым взмахом топора Рита снесла половину стойки и развалила железобетонный столб.
Я продолжал пятиться пока не уперся в стену и, бросившись на пол, увернулся от опасного горизонтального взмаха топора. Морда бодибилдера, все еще бездумно скалившегося на кухню со стены, приняла удар вместо меня. Я бросился Рите в ноги, но она отскочила в сторону, и я позволил инерции вынести меня к ошметкам стойки. Мой топор лежал там, где я его оставил.
Поднимая однажды брошенное оружие, ты даешь понять только одно - ты снова готов сражаться. Никто не подбирает оружие, не планируя им воспользоваться. Было ясно, что я не могу бежать вечно. Если Рита действительно хотела меня убить, а я начинал думать, что так оно и есть, то убежать не выйдет. Парируя одну атаку за другой, я просто посажу аккумуляторы своей брони. Пришло время сделать выбор.
Была одна вещь, которую мне нельзя было забывать. Я пообещал это себе, когда решил сражаться за выход из петель. Под бронеперчаткой на моей руке скрывался номер 160. А когда там было написано 5, я раз и навсегда решил брать с собой в следующий день все, чему могу научиться. Я не делился секретом этих цифр ни с кем. Ни с Ритой, ни с Йонабару, ни даже с Ферреллом, с которым я так много раз тренировался. Только я знал, что они означают.
Это число было моим ближайшим другом, и, до тех пор, пока оно там было, я не боялся смерти. Не имело значения убьет ли меня Рита. Я все равно никогда бы не смог столького добиться без нее. Что может быть правильнее, чем искупить жизнь спасительницы ценой моей собственной смерти?
Но если я сдамся сейчас, все исчезнет. Кишки, которые я рассыпал на изрытом воронками острове, кровь, которой я захлебывался, рука, которую я оставил на земле. Весь этот ебучий цикл петель. Все развеется, как дым, вьющийся из ружейного ствола. 159 боев, не существовавших нигде, кроме моей головы, бессмысленно исчезнут навсегда.
Если я отдам все, что у меня есть, и проиграю - это одно. Но я не собирался умирать без боя. Наверное, мы с Ритой думали одинаково. Я понимал, что она переживала. Черт, мы с ней были единственными людьми на всей проклятой планете, которые могли это понять! Я прополз каждый сантиметр острова Котойуши, пытаясь найти способ выжить, так же, как это сделала Рита на каком-то поле боя в Америке.
